Шут - Ник Гернар

Крестоносец улыбнулся мне уголком рта.

— Я благодарен тебе. За поддержку. А теперь мне пора.

— Ты не обязан туда идти, если не хочешь, — повторил я, отпуская его.

— Я обязан туда идти. Я дал слово. Подожди немного, я скоро.

И он решительным шагом направился за Вэй Шэном…

Дэн смерил меня торжествующим взглядом.

— Покиньте храм! — сказал он.

И мы подчинились.

— Ну и что это было? — первой нарушила молчание Анна, когда мы очутились снаружи. — Так трогательно, я чуть не расплакалась.

Я взъерошил рукой волосы, пытаясь собраться с мыслями.

— Здесь есть еще один рифт, — полушепотом ответил я. — Туда ходят, чтобы подцепить специфического симбионта. Это червь такой здоровенный, забирается под кожу и живет там, параллельно оздоравливая тело и омолаживая его. Вот туда-то и отправился наш Крестоносец. Я не знал, в курсе он или нет. Хотел предупредить.

— А ты сам откуда это знаешь? — нахмурился Егор.

— Один из игроков рассказал.

— Твою мать, — брезгливо содрогнулся он.

Мы стояли возле храма, а все монахи сидели на пятачке вокруг рифта и медитировали. Миниатюрная пустошь парила, ветер разносил клубы благовоний.

А на душе скребли кошки. И с каждым мгновением усиливалось ощущение, будто я потерял одного из своих. Хотя формально Крестоносец никогда не был под моим началом.

— И почему он… почему согласился?.. — спросила Анна.

Я пожал плечами.

— Не знаю. Судя по всему, дело в обещании. Крестоносец считает себя рыцарем и не может нарушить данное слово. А может, в самом деле решил измениться. В любом случае, это его жизнь, и он принял решение, — мрачно сказал я. — А теперь пошли собираться, пока монахи не передумали нас в рифт пускать.

И мы зашагали обратно в павильон.

Собрались мы за пятнадцать минут. Потом еще минут пять говорили о какой-то ерунде.

Хотя Крестоносца по-настоящему знали только мы с Егором, его решение и вся эта история с червем произвела на всех тягостное впечатление. Мы медлили, подходя к самой арке рифта, как будто не решаясь сделать последний шаг.

Я все ждал… не знаю, чего. Что дверь откроется и он выйдет. Передумает.

Я пытался представить себе Крестоносца другим. Правильным, вежливым, в костюме.

Жуть какая-то.

И тут из глубины храма раздался оглушительный грохот. Не крик, не звон, а именно грохот, как будто рухнула каменная стена. Земля под ногами содрогнулась. Медитирующие монахи разом подняли головы, их маски безразличия на мгновение сменились искренним изумлением.

Мы замерли, переглянувшись.

— Это что, часть процедуры? — пробормотал Егор.

Но тут грохот повторился, ближе. Послышались возгласы на китайском, беготня. Двери, ведущие вглубь храма, с треском распахнулась, и из нее вывалился, вернее, выполз, Дэн. Его монашеская одежда была порвана, лицо в ссадинах и крови, а в глазах — животный, панический ужас.

— Остановите его! — закричал он, захлебываясь. — Он безумный! Он…

И следом за ним, заполняя собой весь проем, появился ОН.

Крестоносец.

Но это был уже совершенно не тот человек, что ушел полчаса назад следом за Вэн Шэном. Его глаза пылали яростью, изодранная рубашка была в крови. Во взгляде угадывались и его демоны, и чистейшая, праведная ярость. В одной руке он сжимал вырванный с корнем массивный каменный подсвечник, а в другой — окровавленный, изгибающийся во все стороны отросток сантиметров тридцать в длину.

Он шагнул вперед, и его голос громыхнул, сотрясая стены:

— НЕЧИСТЬ! ОСКВЕРНИТЕЛИ! ВАМ НЕ ОПОРОЧИТЬ ХРАМ ТЕЛА МОЕГО!

Крестоносец швырнул окровавленного симбионта на каменные плиты перед монахами. Червь затрепетал, упруго извиваясь и оставляя красные следы на белом камне.

— Он попытался войти! — прогремел гигант, и его голос был гулким набатом. — Но моя плоть — крепость Господня! И я не отдам её тварям!

Вэй Шэн вышел из храма, пошатываясь. Его вечная улыбка наконец сползла с лица, обнажив холодную, безжизненную маску. Он что-то резко крикнул на китайском.

Из тени храма начали вырастать молодые монахи. Десять, пятнадцать, двадцать. Их движения были синхронными и неестественно плавными. Их лица были спокойны, но в глазах горел странный блеск. Они молча стали окружать Крестоносца, смыкая кольцо.

— Остановитесь! — крикнула Анна монахам. — Я — ваш гость, меня зовут госпожа Селиверстова!..

Но ее никто не слышал.

— Осквернение живой ци!.. — прошептал Дэн. — Как ты посмел!..

Крестоносец приподнял подсвечник и с грохотом ударил им по червю, оставляя только розовый след на плитке.

Раздался высокий стрекочущий звук.

Вэй Шэн отшатнулся. Лицо его побелело.

— Визжит-то как мерзко, — содрогнулся Егор, инстинктивно вставая в боевую стойку.

Чо молча взял Анну за локоть, которая все еще пыталась что-то кому-то донести. Оттащил ее в сторону. Север скинул со спины тяжелый рюкзак, растерянно озираясь по сторонам.

Крестоносец окинул взглядом смыкающееся кольцо. Он не выглядел испуганным. Он выглядел… торжествующим.

— Видишь⁈ — он повернулся ко мне, и в его безумных глазах читалось странное прояснение. — Они не молятся! Они не ищут! Они — роевая туша! А я буду мечом Господним, что просветит их!

Первый монах прыгнул на него с тихим выдохом. Взмыл вверх, держа ладони перед собой, как мечи, метя точно в горло. Крестоносец даже не уклонился. Он встретил атаку грудью, принял удар на себя, а потом его могучая рука со всей дури вмазала каменным подсвечником в голову атакующего. Монах беззвучно сложился.

— Отставить разговоры, готовимся к бою! — рявкнул я. — Чо, ты прикрываешь Анну! Встаньте позади меня. Север, Егор, вы — рядом со мной!..

Другие монахи, не обращая внимания на павшего товарища, двинулись на нас. Их лица по-прежнему были спокойны. Они не атаковали с яростью. Они просто… устраняли помеху. Холодно и эффективно.

Один из них оказался рядом со мной. Его рука со скоростью змеи рванулась в мою сторону, и мне пришлось ударить его под дых взрывным ударом. Монах упал на колено, удивленно посмотрел на меня.

А потом ударил ладонью по земле. Изморозь захрустела по почве, зазвенела на траве. Миг — и я понял, что почти не чувствую ног. От боли заискрило в глазах. В то время как мой противник, подпрыгнув, метил ногой мне в голову.

— Твою мать!..

Пространство передо мной вдруг взорвалось белизной.

Север. Он вклинился между мной и монахом, приняв удар на плечо. Его лицо исказилось от боли — удар был чудовищно силён.

И в этот момент раздался рев Крестоносца. Дистанционный удар, как взрыв, ударной волной разошелся в стороны, сбивая монахов с ног.

Я посмотрел на мерцающий рифт, потом на искажённые яростью лица друзей, на безумно озаренного, просто