Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

к одному результату — саморазрушению. Конечно, некоторые цивилизации живут дольше других, некоторые достигают гармонии на определённый период… но неизменно, абсолютно все они в какой-то момент переходят черту невозврата.

— И вместо того, чтобы помочь им найти верный путь, вы просто стираете всё и начинаете заново? — я не скрывал возмущения. — Это похоже на ребёнка, который ломает свою игрушку, если она не работает так, как ему хочется.

— Ты говоришь в точности как твоя мать, — Леонид криво усмехнулся. — Такой же идеалист. Но поверь моему опыту: прямое вмешательство не работает. Мы пробовали. Это лишь ускоряет катастрофу. Человечество должно найти свой путь самостоятельно.

— Или погибнуть, пытаясь.

— Именно. Мы ищем тот единственный цикл, где человечество сможет развиться в гармонии с планетой. Где прогресс не приведёт к саморазрушению.

— А пока убиваете миллиарды, — я покачал головой. — Это всё равно, что убить младенца, зная, что он когда-нибудь всё равно состарится и умрёт. Или же посадить возможного преступника до того, как он сделает решающий шаг.

Леонид рассмеялся — неожиданно горько и искренне.

— Твоя мать говорила точно такими же словами. То же самое сравнение. Удивительно. Никто не объяснял тебе, о чём она думала, и всё же…

— Значит, поэтому она сбежала? — я пристально посмотрел на него. — Потому что была против перезаписи?

— Да, — кивнул Леонид, и его лицо стало серьезным. — Мария всегда была против. Сначала она пыталась убедить Совет изменить подход. Когда это не удалось, стала работать над средством, способным блокировать процесс перезаписи. А когда поняла, что не сможет остановить его полностью… сбежала.

— Зачем?

— Она надеялась, что перезапись не запустят, пока один из жителей Вечного Города находится во внешнем мире, — Леонид вздохнул. — Особенно если этот житель — дочь главы Совета. Она думала, что я не стану рисковать ею.

— И всё-таки вы готовились к перезаписи, — я не спрашивал, я утверждал.

— Всё не так просто… — Леонид отвернулся, глядя на город, купающийся в лучах заходящего солнца.

Двери распахнулись, и в комнату решительно вошли несколько фигур. Пятеро человек — трое мужчин и две женщины, все в одинаковых длинных одеяниях с серебряной вышивкой. В их осанке чувствовалась власть, а в глазах — та особая холодность, которую даёт только отрешённость долгих лет существования.

Глава 15

— Леонид, — произнёс один из прервавших нашу беседу людей, высокий седовласый мужчина с непроницаемым лицом, — что всё это значит?

Я разглядывал вошедших с нескрываемым интересом. Каждый из них, несмотря на человеческую внешность, источал ауру иной природы. Они казались слишком… правильными, словно идеальные скульптуры, сошедшие с пьедесталов. Даже в их движениях было что-то неестественное — чересчур плавное, выверенное до миллиметра.

Мой дед медленно повернулся, сохраняя невозмутимость.

— Адамантис, я ожидал вас несколько позже.

— Ты превысил свои полномочия, — вторая фигура, женщина с жёсткими чертами лица и серебристыми волосами, сплетёнными в замысловатую причёску, шагнула вперёд. — Этот человек должен был быть представлен всему Совету до входа в Вечный Город. Ты знаешь протокол.

— Этот «человек», Селина, — мой дед подчеркнул слово с лёгкой иронией, — мой внук.

— Тем более, — женщина презрительно посмотрела на меня. — Ты не можешь быть объективен в этом вопросе.

Я усмехнулся, не собираясь молча наблюдать за их препирательствами.

— А я-то думал, что приглашение в Вечный Город подразумевает более тёплый приём, — произнёс я, отходя от перил балкона. — В Российской Империи мы обычно не врываемся к гостям без предупреждения.

Все пятеро синхронно повернулись ко мне, словно часовой механизм.

— Ты находишься не в своей маленькой и много возомнившей о себе империи, мальчик, — процедил третий мужчина, крепкого телосложения, с резкими чертами лица. — Твоё присутствие здесь — привилегия, а не право.

— Забавно, — я сделал вид, что задумался. — А мне показалось, Альберик был весьма настойчив в своём приглашении. Даже сделку предложил. Но, конечно, вы можете объяснить ему, что я оказался здесь… без вашего драгоценного дозволения.

Леонид едва заметно усмехнулся, но быстро вернул лицу серьёзное выражение.

— Совет собирается через час, — объявил Адамантис, игнорируя мой комментарий. — Мы ждём вас обоих. И будем решать судьбу этого… эксперимента.

— Эксперимента? — я вопросительно поднял бровь.

— Неудачного эксперимента Марии, — пояснила вторая женщина, до этого молчавшая. Её голос был мягче, чем у остальных, но взгляд — столь же холоден.

— До встречи в Зале Совета, — Адамантис сделал знак остальным, и все пятеро развернулись с поразительной синхронностью.

Когда они ушли, я повернулся к деду.

— Приятные люди, — заметил я с едва сдерживаемым сарказмом. — Особенно порадовало гостеприимство. Всегда так встречаете гостей?

— Только тех, кого боятся, — Леонид вздохнул. — Совет не ожидал, что я привезу тебя в саму цитадель Вечного Города. Альберик должен был провести предварительную оценку на внешних территориях.

— И почему же не провёл?

— Я попросил.

— Что ж, — я потянулся, разминая затёкшие мышцы, — полагаю, не стоит заставлять этих напыщенных бессмертных ждать. Сыграем по вашим правилам.

— Боюсь, у нас нет выбора, — серьёзно ответил Леонид. — Но предупреждаю тебя, Максим. Будь осторожен. Совет не привык к сопротивлению.

Я улыбнулся — не весело, а решительно, как перед боем.

— А я не привык прогибаться, несмотря на ситуацию и шансы на победу.

* * *

Зал Совета Вечного Города оказался воплощением возвышенной простоты. Круглое помещение с высоким куполообразным потолком, на котором была изображена карта звёздного неба. Двенадцать кресел, расставленных полукругом, лицом к центральному возвышению, где я сейчас стоял. За каждым креслом у стены — статуя, олицетворяющая одну из фундаментальных сил мира: Огонь, Вода, Земля, Воздух, Жизнь, Смерть, Свет, Тьма, Разум, Материя, Время и Пространство.

Десять из двенадцати кресел были заняты. Леонид занял своё место под статуей Времени. Остальные члены Совета расположились чуть ниже этих двенадцати кресел. Судя по всему, они имели меньший вес, чем эти двенадцать, но тем не менее входили в Совет. Мужчины и женщины разного возраста, но с одинаковым выражением отстранённого превосходства на лицах — сидели неподвижно, изучая меня с холодным любопытством.

— Максим Романов, — заговорил Адамантис, председательствующий под статуей Света, — Ты стоишь перед Советом Вечного Города, высшим органом, наблюдающим за циклами мироздания.

—