Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

Она резко сжала подлокотник своего кресла, силой заставив себя вернуться к текущему моменту:

– …и теперь мы имеем публичное унижение, что крайне опасно для нашей репутации.

Его жаркий шёпот… Слишком близко к уху… Она даже тогда не поняла, сказал ли он это вслух или только в её голове. Слова тянулись, как раскалённая нить. И от них хотелось и отпрянуть, и… Остаться…

– Нам необходимо действовать жёстко. Если кто-то считает, что это личная месть… – она осеклась, понимая, что почти сказала лишнее.

На миг в голове вспыхнуло воспоминание о том, как он прошёл мимо, едва коснувшись её руки. Лёгкое, почти невесомое касание, но до сих пор оно жгло кожу, как ожог.

И снова – холодный свет зала, лица советников, тишина, в которой слышно только, как она дышит чуть быстрее, чем должна. Она знала, что всё это – слабость. Опасная, ядовитая слабость. Но с каждым разом воспоминания о той ночи всё настойчивее ломали ровную ткань её политических планов, путая, сливаясь с её жаждой победы.

Молодая княгиня с большим трудом оторвалась от собственных, уже почти обузданных воспоминаний, словно сбросила с себя наваждение. Её глаза вновь обрели холодную сталь, голос стал резким, отточенным, как клинок, и уже не оставлял места для сомнений.

– Мне нужно, чтобы вы немедленно выяснили, – каждое слово падало на стол, будто глухой удар молотка по металлу, – что именно собираются предпринять представители семьи Хваджон. В подробностях. Без догадок, без пересказов слухов. Факты, господа старейшины. Те самые факты, что могут помочь нам вернуть ситуацию под наш контроль.

В зале наступила тягостная тишина, нарушаемая только тихим скрипом перьев и шелестом одежды. Один из старейшин, сидевший чуть левее, заметно побледнел – тот самый, кто недавно позволил себе ироничное замечание в адрес Андрея и, по сути, сорвал для рода выгодную возможность.

Княгиня обернулась к нему так медленно, что пауза между её взглядом и словами казалась невыносимо длинной.

– Вы, – её голос стал мягким, почти вкрадчивым, и от этого ещё опаснее, – отправитесь в нашу самую дальнюю резиденцию. В пограничной провинции. Там у вас будет много времени подумать… Подумать о том, стоит ли в будущем хамить тому, кто может стать весьма значимой фигурой. И не только в нашей семье.

Старейшина сжал губы, но спорить не посмел – он уже понимал, что сейчас любое слово лишь усугубит его положение. Потом молодая княгиня перевела свой пристальный взгляд на остальных.

– Остальным… – Она чуть наклонила голову, словно выбирая, как именно сформулировать приказ. – Стоит задуматься над тем, как мы будем исправлять ситуацию. И на какие уступки мы пойдём, чтобы, во-первых, сам Андрей согласился встретиться с нами на равных. И, во-вторых, чтобы семья Хваджон не вставляла нам палки в колёса. И чтобы этот брак вообще состоялся…

Тонкие пальцы княгини едва заметно постучали по столу. Она явно обдумывала варианты, но ни один из них пока не казался ей достаточно надёжным.

Внутри же, за этой ледяной маской, ещё теплилось то обжигающее воспоминание. Тяжёлый пряный запах той ночи… Волнующие прикосновения, от которых тогда перехватило её дыхание. И именно поэтому голос её сейчас был ещё твёрже – она слишком ясно понимала, что даже малейшее проявление личного интереса может стать слабостью, а слабости в таких играх не прощают.

Старейшины, обменявшись короткими взглядами, начали осторожно озвучивать первые идеи.

– Возможно, стоит направить в их провинцию наших людей под видом торговой делегации. – Предложил один из них, седой и сухопарый, привычно подбирающий слова так, чтобы они звучали обыденно, но несли скрытый смысл. – Через них мы сможем вести наблюдение за перемещениями членов семьи Хваджон, а заодно – за самим Андреем. Хотя… Я слышал, что его, в последнее время, чаще видели в землях семьи Лин… Но мы может и туда послать наших людей.

Ло Иньюй, сидя в своём высоком кресле, словно прислушивалась к каждому оттенку его голоса, мысленно расставляя фигуры на невидимой доске. Семья Хваджон не оставит без внимания такое вмешательство. Да и семья Лин тоже… Особенно с учётом последних событий… Торговая делегация… Слишком очевидно, слишком уязвимо.

Следующий старейшина, более прямолинейный, предложил:

– Если мы хотим расположить к себе Андрея, следует найти повод для личной встречи. Подарок. Не слишком дорогой, чтобы не выглядело подкупом, но и не пустяк… Что-то такое, что заставит его вспомнить о нашем роде.

“Вспомнить о нашем роде? – На секунду молодая княгиня почти усмехнулась. – Он, скорее всего, вспомнит о той ночи… и совсем не так, как вы думаете.”

Воспоминание снова вспыхнуло в её голове. Резкий вздох… Тепло руки на её спине… Вкус вина на губах… И так же быстро она его оттолкнула, раздражённо прикусив губу. Не время, не место.

– Можно попробовать зайти через его окружение… – Осторожно сказал третий. – Если его друг или… спутница… будут расположены к нам, он и сам не станет противиться.

Княгиня перевела на него взгляд, задержав на мгновение. Через окружение… Значит, нужно кому-то весьма старательно покопаться в его личном. А она-то знала, что там нет никого, кому можно просто подбросить приманку… Кроме, возможно, одной особы. Но трогать её – значит навлечь бурю.

С каждым новым предложением её внимание то возвращалось к сути обсуждения, то соскальзывало к воспоминаниям о том, что она старалась загнать глубже. И это ускользание бесило её сильнее, чем глупость некоторых идей.

Она чувствовала, как внутри разрастается два фронта – холодная стратегия, требующая безупречной логики, и жаркая, почти телесная память, которая норовила смешать карты.

“Я – княгиня. Я не могу позволить себе думать о нём так. Не сейчас.”

Ло Иньюй молча выслушала ещё два предложения, механически кивая, но в какой-то момент поняла, что её собственное дыхание стало чуть учащённым. Слова старейшин, даже самые разумные, превращались в фоновый шум, а в сознании всё чаще мелькал тот непрошеный образ – он и какая-то другая. Незнакомая. Возможно, из их окружения. Смеющаяся. Слишком близко к нему.

Эта мысль внезапно резанула её, будто холодным ножом, и в животе тут же свился ком раздражения. Нет! Не позволю! Даже мысленно… Нет!

Она чуть подалась вперёд, положив ладони на резные подлокотники. Этот едва заметный жест, отточенный годами, мгновенно притушил гул голосов. Старейшины привыкли, что так она давала понять, что сейчас будет решение.

– Достаточно! – Сказала она ровно, но с той твердью, что не допускает возражений. – Все ваши предложения будут рассмотрены, но сейчас мне нужно… Уточнить один момент. Лично… – Снова