Фантастика 2025-96 - Ким Савин

class="p1">Для него все вокруг было то фильмом, то романом, то комиксом, а иногда картиной. Неуемная фантазия играла его воображением, не давая скучать.

Вот и сейчас он видел глазами чайки: себя, ржавый паром, пирс и одинокую Музу, что провожала уходящее судно взглядом. Ветер трепал её легкий дождевик, но она не шелохнулась, так и взирая на отплывающий паром. Она будет стоять там ещё долго, даже когда судно превратиться в точку и вовсе скроется за горизонтом. И даже после того, одинокая белая фигура будет стоять и смотреть вдаль…

Человек стоял на палубе, взирал за горизонт и улыбался собственным мыслям. Возможно, он беседовал сам с собой, и, по всей видимости, этот разговор ему нравился. Будто заканчивая мысль, он подул на пальцы на удачу.

Японец лениво размял шею и развернулся, заглянул через стекла на помещение общей каюты. Очереди уже рассосались, теперь можно и пообедать, в его состоянии важнее всего режим.

Муза простит. Со временем. Она поймет, ведь выбора у неё нет.

Он шел по палубе, опираясь на трость, в которой был спрятан нож, и улыбался.

Ветер сменил направление и подталкивал в спину.

Новый мир раздвигал для него горизонты.

И никаких больше Ангелов, Муз и видений.

Лишь он один.

Таких, как он, этот мир ещё не встречал.

Уникальный…

Единственный в своем роде…

Лишенный слабостей…

Настоящий…

Монстр.

Эпилог 2.

Муза медленно шла через туман по выжженной земле. Она брела так очень долго, но не знала сколько. Времени здесь не существовало, — мертвое солнце зависло в зените и не собиралось двигаться, бесконечный день наслаивался на восприятие реальности, превращая поход в бесконечное путешествие без начала и конца.

Она не знала, почему она идет и куда. Просто шла.

Творец не связывался с ней уже давно. Наверное, залег на дно и решил взять перерыв. Он запер её в его внутреннем мире, без возможности сбежать. Все как раньше, но раньше не было так тяжело.

В былые времена она бы уползла в какую-нибудь нору или пещеру и впала в спячку, пока запах жертвы бы не коснулся её ноздрей. Но теперь… Она не хотела спать.

Творец изменился, стал прежним. И если она сейчас смежит свои красные глаза, то тоже потеряет воспоминания. Станет иной, забудет о запахах и вкусах, о чувствах и свободе внешнего мира.

А она не желала забывать.

Её босые ноги оставляли отпечатки на золе, густой туман служил одеянием, кровавая отметка на запястье указывала путь.

Остановившись на холме, она безрадостно окинула взором темную долину. Неожиданно взгляд зацепился за белоснежный силуэт, что так выделялся на черном поле. Надо же, он вернулся. Интересно, зачем?

Она медленно спустилась с пригорка и пошла к нему.

Ангел сидел на земле, рядом со сгоревшими зданиями. Озираясь, Муза поняла, что пришла в бывшую обитель Икари Рио, которую сжег Творец. Развалины школы, магазин, кофейня… Вот и старый дом, остались лишь пепельные руины.

Она бесшумно приблизилась к Ангелу и встала за его спиной.

— Он все же решился, да? — еле слышно произнес он, не повернувшись.

— Как видишь, — хмыкнула она. — Знаешь, Ангел, ты тот ещё больной ублюдок.

— Ты винишь меня в произошедшем?

Он встал на ноги и повернулся к ней, глядя без угрозы, скорее удивленно и оскорбленно.

— Ага. Ты, со своими экспериментами это сотворил. Дал нам попробовать жизнь на вкус, а оставил лишь горечь во рту. Он бы не смог так жить, не выдержал. Ты ранил его так глубоко, как никто не смог бы. И оставил меня страдать вместо него.

— Он изгнал тебя? — с грустью в голосе поинтересовался Ангел.

— Отправил в ссылку. Больше никакого солнца на коже, никакого ветра, вкуса, запаха, секса, крови, возбуждения… Ничего. Я как заключенный, которого выпустили из камеры на сутки, а после заперли обратно. Теперь я знаю, каково это — быть там. И мучаюсь этим знанием.

— Я не знал, что все так закончится, — виновато развел он руки. — Все, чего я хотел, сделать его лучше.

— Чего ты вообще вернулся? — вздернула она нос. — Больше здесь ничего нет.

— Хотел увидеть своими глазами… Сегодня произошло событие, которое не могло не напомнить о нем.

— И какое? — фыркнула она.

— Асами Миса сегодня родила. Я принимал новую душу в мир, — улыбнулся он.

— Стой… — оторопела Муза. — Миса-чан? Она была…

— Да, — просиял Ангел. — Подростковый порыв принес неожиданные плоды. Кто бы мог подумать⁈

— И отец…

— Да, — кивнул он с улыбкой. — Ты тоже приложила руку, насколько помню.

— И ты Ангел у этого ребенка⁈

— Ну а кто ещё, я ведь виноват в том, что направил твоего Творца в эту вселенную. Вина на мне. Кстати, это девочка. Прекрасная, похожа на мать. Но глаза… Глаза отца.

От удивления Муза оступилась и села на поваленный ствол дерева.

— Вот что было в том чертовом письме, — протянула она.

— Малышка родилась преждевременно, — продолжал рассказывать Ангел. — Но я постарался, поэтому все в порядке, она в безопасности. Я буду хранить её изо всех сил, обещаю.

— Если бы он узнал… — обреченно заскулила Муза. — Если бы прочел письмо, возможно, не стал бы все сжигать. Но теперь… он никогда не узнает. И даже я не могу ему сказать.

Ангел присел рядом и взял её за руку.

— Позволь мне кое-что тебе показать, — сказал он мягко. — Я вернулся, чтобы проверить, смотри…

Он повел Музу за собой на то место, где она его нашла. Вновь сел на колени и склонился над черной землей. Осторожным движением стряхнул золу и приподнял обугленную деревяшку, показывая ей свою находку.

Там, спрятавшись в угле, из черной земли пробивался слабый зеленый росток.

— Бамбук, — зачарованно произнесла Муза.

— Несмотря ни на что, сестричка, — прищурился Ангел. — Этот сорняк не так просто вывести.

Мертвое солнце озаряло своим белесым светом темную долину, и две маленькие белые фигуры, что склонились над своим сокровищем.

— И что это значит? — спросила она, глядя на него кровавыми глазами, чувствуя, как чаще забилось её мертвое сердце.

— Что всегда остается надежда, — улыбнулся он.

Муза улыбнулась в ответ, закусив губу клыком.

Чертова надежда… Этого ей более чем достаточно.

Примечания

1

То есть