Фантастика 2025-157 - Александра Антарио

– Любовь, значит?! На сестре моей жениться, меня в постель таскать?! Чтобы я и ее предавала?! Чтобы дети мои ублюдками были?!

А голиком-то больно. Он же без листьев, прутья что розги… Фёдор и ахнуть не успел, как в коридор выскочил, ноги умнее головы оказались. Лучше у бабы, когда она в таком настроении, на дороге не стоять – прикопает. Может и голиком, а может и за лопатой сходить, не поленится.

Голик ему вслед полетел, ожег больно.

– Хоть ты и царевич, а только не обессудь – в следующий раз голову отверну!

И верилось!

Ой как верилось!

А вот мстить и ругаться все равно не хотелось, восхищаться разве что!

Какая женщина!

Ах, какая потрясающая женщина!

Точно его будет! Не злилась бы она так, когда б не ревновала, а она и злится, и ревнует, и всяко…

Фёдор почти и не обиделся даже.

Хороша!

* * *

А по снегу летел бодро и весело санный обоз.

Летел в Россу, вез с собой купленные Истерманом вещи, книги вез, коллекции разные, мощи вез…

И никому не ведомо было, что ехала в санях на Россу смерть. Тихая, страшная, такая, что стоит лишь коснуться одного из предметов – и вырвется она наружу, и пойдет гулять, выкашивая города и села, и не будет от нее спасения.

Волхвы помогли бы, да ведь и волхвы не всесильны! И они везде не поспеют, всем и сразу-то не помогут…

Истерману – что?

Он свое черное дело сделал да и остался в Джермане, еще чего прикупить да, как реки вскроются, тоже на Россу отправить. Деньги есть у него, куда торопиться? Надобно лучшее отобрать, да поторговаться, да по стране поездить…

Истерман планировал на Россу приехать, когда уйдет смерть. Сама она уходит. Сама вспыхивает, сама исчезает, так-то.

Он подождет.

И Орден подождет.

И ведьма…

У всех были свои планы. А в палатах царских к свадьбе спешно готовились, и плелось кружево судьбы, и постукивали коклюшки все чаще, все звонче.

Сидела у окна Устинья, дочь боярская, на снег смотрела.

Три дня уже осталось ей продержаться, три дня всего, да не о том она думала.

Сидела, смотрела на снег – и чуялось ей недоброе вдалеке, да вот беда – не обучена она, понять своих ощущений не могла…

И Велигнев чуял.

Знал, что наползает на Россу что-то страшное, и готовился как мог. Помощь послал, весточку подал, клич среди своих кинул…

Оставалось ждать совсем недолго, еще и снег потаять не успеет, как начнется.

Пусть открывается враг, пусть приходят. Велигнев был готов и к бою, и к смерти. А готов ли к ней враг? Волхв обязательно проверит.

И шелестела листва в роще Живы, и сидела на пне Добряна, о своем думала. Вначале, когда услышала она известия из палат государевых, не поверила ушам своим. Потом уж Агафья примчалась, успокоила ее.

А все одно Добряне страшно было.

Она тоже неладное чуяла, только не знала, откуда угроза придет.

Наверное, счастлива была только царица Любава. Ее-то все устраивало, она и сына женит удачно, и Борис покамест жениться не собирается, есть у нее время.

Планы – были.

А вот времени ни у кого и не оставалось.

Скоро, совсем скоро…

Оно уже приближается.

Спасибо за выбор нашего издательства!

Поделитесь мнением о только что прочитанной книге.

Галина Гончарова

Устинья. Предназначение

© Гончарова Г.Д., текст, 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

* * *

Пролог

Инесса Бенитез привыкла к переездам. Сколько она себя помнила, они с матерью переезжали из одного города в другой, из одной деревни в другую. Кочевали что цыгане, дольше года нигде не жили, а иногда и года не получалось, когда и ночью убегать приходилось, унося на себе, что в мешке заплечном поместится.

В городах они бывали чаще, в деревнях реже. Летом мать Инессы старалась перебраться в деревню, чтобы набрать трав, насушить их, наварить мазей и зелий: трава – это ведь не просто так на лугу сено, это целое искусство. Какую собирать, когда, на растущей или убывающей луне, по утренней или вечерней росе, с какой приговоркой, да как сушить…

То, что травники продают, – это и корове-то не всегда скормишь, помрет, болезная. А матери Инессы, донне Бьянке, трав требовалось много.

У ведьмы была обширная клиентура.

И постоянные клиенты, и новых они приводили с удовольствием, и рекомендовали друг другу надежную да неболтливую женщину, даже не догадываясь, что ведьма она.

Донна Бьянка не работала с бедняками, ей это было неинтересно. Что с них взять-то? Три медяка и кучку свеклы? А визгу наслушаешься, а ежели что не так пойдет, мигом с вилами бегут… Нет, такого ей и рядом не надо. За чужие грехи умирать, тем паче что и сами крестьяне те еще дураки, что им ни скажи, все по-своему переиначат да тебя же и овиноватят! Быдло, одно слово!

А вот со знатными доннами работать – одно удовольствие.

Кому плод стравить, кому мужа извести или там золовку, свекровь; кому, наоборот, травку, чтобы старик себя молодым почувствовал, а ведь есть еще привороты, отвороты, порчи, сглазы…

Среди клиентов Бьянки Бенитез, матери Инессы, были даже особы королевских кровей. А что, они не люди, что ли?

Ведьму берегли и лелеяли, передавали из рук в руки, тем паче что ведьмой-то она была самой настоящей, слабенькой, но чернокнижной. Дар Бьянке достался не слишком сильный, но ведьма была умна. Ежели что ей не по силам, она просто не бралась за это дело.

Приворот на мужчину? Пожалуйста, но надо посмотреть, сработает ли. Ах, он до безумия влюблен в другую женщину? Тогда может не сработать. Такое часто бывает, истинные чувства сжигают любой приворот. Можем сначала извести соперницу или приворожить ее к другому, а уж потом взяться за вашего дона. Это будет дороже, но зато наверняка, а просто зелье может и осечку дать.

Клиенты этот подход ценили и советам ведьмы следовали.

Но Бьянка все равно была благоразумна и каждую зиму встречала уже в другом городе.

Ведьма же!

На чем горят ведьмы – иногда и в буквальном смысле? Так место им насиженное бросать не хочется, уходить лень, корма отяжелела, ракушками покрылась, вот за нее и прихватывают. И жгут на