Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

просто прячется от нее. Играет, да… И я готов душу отдать за то, чтобы Корнелия стала бы спокойной и веселой навсегда, – он медленно встал, слегка пошатываясь, и теперь глядел на нас с Лиамом со всей подавляющей высоты своего роста. – Там, в туннеле, я подумал – может, ей просто нужна подруга. Ну, выговориться, пожить по-человечески… Корнелия ведь даже не говорила толком ни с кем эти три года. Но теперь думаю – зря это все. Чем вы помочь можете? Но не душить же вас, а? – переспросил он как-то жалобно.

Я сглотнула.

Горло свело судорогой.

– Нет, душить не надо, – голос у меня звучал хрипло, как воронье карканье. – Где мы, сэр?

– Под землей. В пещерах рядом с туннелями метро, – неожиданно охотно ответил он. – Отсюда в жизни не выбраться, если не знать дороги. Корнелия сейчас в лавке, отдыхает. Того мальчика мы похоронили вчера… Или сегодня? Уже не знаю… Но теперь она долго будет спокойная. А вы, мисс, просто побудьте здесь. Я решу, что с вами делать… Да, решу…

И тут я поняла, что если этот мужчина и был в своем уме год или два назад, то теперь он такой же сумасшедший, как и его супруга. Не важно, что стало последней соломинкой, почему и как умер мальчик по имени Джим и при чем здесь лиловая лента.

Если мы не выберемся сейчас – возможно, не выберемся уже никогда.

С этого… обломка мужчины станется подсыпать мне яду в питье, и тогда Лиам останется беззащитным.

– Простите меня, сэр, – тихо сказала я, когда громила был уже в дверях. – У меня нет выбора. Это ради Лиама… и вашей души.

– Что? – он недоуменно обернулся.

– Говорят, тем, кто погиб насильственной смертью, прощаются грехи.

Я навела револьвер, зажмурилась и спустила курок. Раз, два, три.

Уши заложило.

Лиам заорал.

– Ар-р-х… – это уже громила.

Проморгавшись, я поднялась на ноги и, не выпуская корчащегося на полу громилу из прицела, подошла ближе. Мне повезло – два выстрела попали в живот, один – в ногу. Однако переступать через еще живого убийцу я боялась.

Лиам дрожал на одеялах – бледнее смерти.

– Не бойся, – постаралась я улыбнуться, хотя губы у меня как будто онемели. Интересно… а такое убийство считается грехом? Или мы сейчас как на войне, а солдатам прощается? – Не бойся, Лиам. Эллис научил меня стрелять. А сейчас мы выйдем отсюда и отправимся на поверхность. Остальное – дело «гусей». Ты меня слышишь?

– Ага… – он посмотрел на меня исподлобья и нервно хехекнул. – Эм… леди, а у вас руки дрожат.

– Да? – удивилась я. – Действительно. Тогда присяду на минуточку.

Кое-как обезвредив револьвер, чтоб не стрельнул сам по себе, я буквально упала на жесткий матрас. Лиам ползком-ползком подобрался ко мне и крепко обнял. Руки у него были горячие, как у больного лихорадкой.

Хрипы нашего несостоявшегося убийцы становились все тише.

Каменный пол блестел от крови.

Что делать дальше, я не представляла…

Не знаю, сколько прошло времени, когда Лиам тронул меня за плечо и тихо спросил:

– А теперь-то можно попить?

– Попить? – пересохшие от волнения губы едва шевелились. – Ах, да. Подмешанные травы… Думаю, нам надо выйти отсюда, Лиам, и найти какое-нибудь питье снаружи. Только я иду первой, ладно? У меня револьвер.

Мальчишка глянул на меня воинственно и подскочил.

– Я тоже раздобуду себе оружие! Какое-нибудь, – добавил он уже тише.

Это не было особенно смешной шуткой… сказать откровенно, я вообще не должна была смеяться над искренними порывами Лиама ни в коем случае. Но губы сами собою растянулись в улыбке. Я едва успела проглотить рвущийся с языка смешок – больше нервный, чем веселый.

Но почему-то стало легче.

Решительно подобрав юбки, крепко сжимая револьвер, я медленно направилась к дверям. Громила вроде бы лежал неподвижно; скудное освещение не позволяло распознать, правда ли вздымается его грудная клетка или мне лишь мерещится это. Однако ни времени, ни сил на раздумья уже не было. Затаив дыхание, я сделала шаг, другой, переступила черную в полумраке лужу крови… и тут что-то с такой силой дернуло мою ногу, что я рухнула на пол как подкошенная, не в состоянии даже пискнуть, врезавшись второй ногой в дверной косяк.

Боль прострелила от щиколотки и до бедра.

– Х-р-р… Х-р-р… – ослепленная и оглушенная, я не сразу осознала, что жуткие звуки – это хриплое дыхание Душителя. – Почему… они смотрят на меня… это она… она их… я не… Не смотрите! – рявкнул он. – Не забирайте… меня… возьмите… возьмите… другого!

Меня сковало оцепенение – от внезапного, леденящего прозрения.

Душитель держал меня за ногу – умирая, корчась от жуткой боли, едва ли пребывая в сознании… он хотел предложить им вместо себя… меня?

– Пусти ее!

Что-то шваркнуло по полу, раз, другой – а потом раздался чавкающий звук и сразу же грохот.

Хватка на моей щиколотке ослабла.

Я медленно обернулась.

Лиам стоял над Душителем – уже совершенно, очевидно мертвым, ибо никто не сможет жить с размозженным черепом. Тяжеленный деревянный щит, служивший мне временным ложем, валялся рядом.

Край его был весь в крови.

– Леди… – у Лиама дрожали губы, а взгляд был устремлен в никуда. – Я ведь все правильно сделал?

– Да, – тихо сказала я. – Конечно, да. Ты герой, Лиам.

Все же перед смертью Душитель сумел отомстить мне напоследок.

После того, что случилось, я еще нашла в себе силы выползти в следующую комнату и отодвинуться подальше от мертвого тела. Туда, где даже запах крови чувствовался приглушенно. Лиам следовал за мной след в след; теперь он уже не трясся, а в глазах его появилось отчаянно-злое выражение, которое – я знала это по себе – обещает крупные неприятности всем возможным врагам. Спустя четверть часа мы поняли, что чем дольше остаемся вблизи от поверженного Душителя, тем хуже себя чувствуем. И – решили уходить.

Но как только я попыталась встать, то поняла, что охромела – ушибленная во время падения нога отекла так, что даже касаться ее было больно.

– Все хорошо, правда! – я стиснула зубы и, опираясь на стенку, все же поднялась. Лиам помогал мне, как мог. – Нужно найти какую-нибудь палку… Святые небеса, как жаль, что моя трость где-то потерялась!

– А у