Эхо Древних - Эдуард Сероусов

группой, – инструктировал Чжао. – Получите максимум информации о европейском объекте перед прибытием. И поддерживайте контакт с "Гефестом". Как только мы достигнем Европы, события будут развиваться быстро.

После окончания связи Камилла осталась сидеть в своей каюте, размышляя о ситуации. Впервые с начала миссии она почувствовала сомнения в правильности подхода "Меридиана". Что, если технологии Предтеч действительно были опасны? Что, если их цивилизация уничтожила себя, пытаясь достичь "трансцендентности"?

И что, если человечество сейчас, не понимая, повторяет их путь?

Она отбросила эти мысли и вернулась к работе. У неё был приказ, и она выполнит его профессионально, как всегда. Но впервые за долгое время Камилла позволила себе задуматься о последствиях своих действий в более широком контексте, чем просто корпоративные интересы.

Венерианская орбитальная станция продолжала светиться в космической пустоте, её активированные системы работали на полную мощность, выполняя программы, заложенные 200 миллионов лет назад. И где-то в глубинах её квантовых процессоров "Протокол Трансцендентности" неумолимо продолжал разворачиваться, следуя плану своих давно исчезнувших создателей.

Часть II: Исследование

Глава 6: Корпоративные интересы

Офис Ричарда Чжао занимал весь верхний этаж центральной башни "Меридиана" в Нью-Йорке. Панорамные окна от пола до потолка открывали захватывающий вид на мегаполис, но сейчас все умные стёкла были затемнены, превращая помещение в изолированный кокон власти.

Чжао сидел за массивным столом из редкого марсианского базальта, изучая голографические проекции последних финансовых показателей корпорации. Его узкое лицо с острыми чертами оставалось бесстрастным, несмотря на цифры, демонстрирующие рекордную прибыль в третьем квартале.

Интерком тихо пискнул.

– Сэр, представители правительства Земли прибыли, – сообщила виртуальная помощница.

– Пригласите их, – коротко ответил Чжао, дезактивируя голограммы.

Двери бесшумно открылись, впуская трёх посетителей. Чжао поднялся, приветствуя их с отточенной вежливостью.

– Министр Хоффман, адмирал Кларк, директор Хасан, – кивнул он каждому. – Благодарю за визит.

Министр Джеффри Хоффман, глава земного Министерства космического развития, был грузным мужчиной с добродушным лицом, скрывающим острый, расчётливый ум. Адмирал Элеонора Кларк, командующая космическими силами Земли, выделялась военной выправкой и холодным, оценивающим взглядом. Директор Тарик Хасан, руководитель службы безопасности ООН, казался самым непримечательным из троих, но Чжао знал, что именно он, возможно, был самым опасным.

– Мистер Чжао, – кивнул Хоффман. – Мы ценим вашу готовность к диалогу в такие… напряжённые времена.

– "Меридиан" всегда стремится к конструктивному сотрудничеству с правительством Земли, – улыбнулся Чжао, указывая гостям на кресла у конференц-стола. – Особенно когда наши интересы совпадают.

– Именно об этом совпадении интересов мы и хотели поговорить, – сказал Хоффман, когда все расположились за столом.

Чжао заметил, что директор Хасан отказался от предложенных напитков и остался настороженным, как будто ожидая подвоха.

– Земля обеспокоена развитием ситуации с артефактами Предтеч, – продолжил Хоффман. – В частности, односторонними действиями Марса и… некоторых частных корпораций.

Чжао слегка улыбнулся, отметив дипломатичную формулировку. Все знали, что инцидент с зондом у венерианской станции был инициирован "Меридианом".

– Понимаю ваше беспокойство, министр, – кивнул он. – Технологии такого масштаба не должны находиться под контролем одной фракции. Именно поэтому "Меридиан" выступает за открытое международное сотрудничество в исследовании наследия Предтеч.

– Весьма похвальная позиция, – сухо заметил адмирал Кларк. – Хотя действия вашей компании не всегда соответствуют этой риторике.

– Если вы говорите об инциденте у Венеры, – спокойно ответил Чжао, – это был действительно прискорбный технический сбой. Мы уже принесли официальные извинения научной группе и усилили протоколы безопасности.

Директор Хасан впервые подал голос:

– Мистер Чжао, давайте отбросим дипломатические экивоки. Наши источники указывают, что "Меридиан" тайно разрабатывает военные применения технологий Предтеч на основе данных, полученных от марсианского комплекса.

Чжао не выказал ни удивления, ни беспокойства.

– Ваши источники ошибаются, директор, – ровно ответил он. – "Меридиан" исследует мирные применения этих технологий – энергетика, материаловедение, медицина. О каком конкретно "военном применении" идёт речь?

– Инерционное подавление, – ответил Хасан. – Технология, позволяющая нейтрализовать воздействие ускорения на человеческое тело. Идеальная для военных кораблей, позволяющая им совершать манёвры, невозможные при обычных условиях.

Чжао позволил себе лёгкую улыбку.

– Это действительно одно из направлений наших исследований. Но, позвольте заметить, технология инерционного подавления имеет прежде всего гражданское применение. Представьте коммерческие транспортные корабли, способные достигать Марса за дни вместо недель. Медицинские шаттлы, доставляющие помощь в любую точку Солнечной системы за часы. Это революция в транспорте, а не в вооружении.

– Любая технология может иметь двойное назначение, – возразила адмирал Кларк.

– Несомненно, – согласился Чжао. – Как и атомная энергия, как и интернет, как и генная инженерия. Но намерения имеют значение, адмирал. И намерения "Меридиана" – прогресс человечества, а не его разделение.

– Благородные слова, – заметил Хоффман. – Но правительство Земли обеспокоено тем, что технологии такого масштаба могут быть монополизированы частными интересами.

Чжао наклонился вперёд.

– И именно поэтому я пригласил вас сегодня, господа. "Меридиан" предлагает партнёрство. Мы предоставим нашу исследовательскую инфраструктуру, наши лучшие умы и ресурсы для совместного изучения наследия Предтеч. В обмен на это мы просим равный доступ к открытиям и право коммерциализировать мирные применения разработанных технологий.

– А военные применения? – прямо спросила Кларк.

– Останутся под контролем правительства, – ответил Чжао. – Мы не стремимся создавать оружие, адмирал. Мы стремимся создавать будущее.

Три представителя Земли обменялись взглядами.

– Ваше предложение заслуживает рассмотрения, мистер Чжао, – наконец сказал Хоффман. – Но есть ещё один вопрос, который нас беспокоит. Как вы, вероятно, знаете, ООН готовит декларацию о признании технологий Предтеч "общим наследием человечества". Это ставит под вопрос любые эксклюзивные права на их использование, включая патенты и коммерческую тайну.

– Я слышал об этой инициативе, – кивнул Чжао. – И "Меридиан" полностью поддерживает признание исторической и научной ценности наследия Предтеч. Однако, – он сделал паузу, – мы считаем, что современные технологии, разработанные на основе этого наследия, должны подпадать под обычное патентное право. Иное подход уничтожит стимулы для частных инвестиций в исследования.

– Тонкое различие, – заметил Хасан. – Как определить границу между наследием Предтеч и "современными технологиями, разработанными на его основе"?

– Это действительно сложный вопрос, директор, – согласился Чжао. – Который потребует тщательной юридической проработки. Но я уверен, что мы сможем найти баланс, учитывающий как общественные, так и частные интересы.

– А если Марс откажется признать эту декларацию? – спросил Хоффман. – Они уже заявляли о своих суверенных правах на артефакты, найденные на их территории.

– Тогда, – улыбнулся Чжао, – партнёрство между "Меридианом" и правительством Земли станет ещё более ценным. Мы можем предоставить вам доступ к технологиям, которые иначе остались бы марсианской монополией.

Остаток встречи был посвящён обсуждению технических деталей предполагаемого партнёрства. Когда гости наконец покинули офис, Чжао вернулся к своему столу и активировал защищённый канал связи.

– Октавия, – обратился он к появившемуся на экране лицу пожилой