Великая Река: Долгое лето - Токацин

ворох ботвы, от неё шарахнулись с рёвом. Тень от крыльев мегина сомкнулась над Речницей, и ещё четверо крылатых стражей спешили к ней же. Она остановилась, прижимая руку к груди. Сердце колотилось где-то под горлом.

- Хаэй! Воины Вегмийи! – крикнула она, глядя на всадников в белой броне с отчаянием и надеждой. – Помогите!

Она сорвала с себя шляпу. Четвёрка мегинов остановилась поодаль, Кесса почти чувствовала, как взгляды стражей скользят по её красно-жёлтой повязке. Двузубые жезлы в их руках слегка шевельнулись и снова замерли.

- Говори, - приказал тот, кто прилетел первым, и приподнял жезл. Поселенцы суетились вокруг, отгоняя скотину, те, кто был на грядках, побросали мотыги и медленно пятились в тень.

- Фоул лезет в моё тело, - выдохнула Речница. – Сожгите его! С вами же мощь солнечного огня…

Луч впился в землю у её ног, опалив Кессу жаром. Погонщики куманов, забыв о своих животных, бросились врассыпную. Из зарослей послышались испуганные крики.

- Иди прочь, - сказал воин Вегмийи, прибавив к приказу ещё один луч. – Иди в пустыню. Ты обречена. Но ни на кого из жителей эта тварь не перекинется! Уходи!

Пять лучей заставили Кессу шарахнуться в заросли.

- Все с дороги, живо! Прячьтесь! – кричал кто-то сверху, и вокруг шуршала ботва. – Фоул идёт, прочь с дороги! Фоул!

Добежав до глиняной стены на северной окраине, Кесса юркнула под неё и свалилась там без сил. Тени крылатых стражей скользнули над ней и скрылись. Речница проводила их взглядом. Они остались кружить над северными полями, и стоило Кессе сойти с тропы, как они угрожающе повернулись к ней. Жезлы в их руках быстро сверкали, и небо расцветало красным и золотым – воины Вегмийи передавали кому-то послание.

«Фоул не отпустит добычу…» - Кесса зажмурилась и обхватила руками плечи. «И никто не поможет… они все боятся, что он вселится в них. Может, жрецы в Джэйкето… или маги… ну кто-то должен не бояться этой твари?! Надо идти…»

- Сиди смирно, отродье теней. Никого ты не сожрёшь, - буркнула она, возвращая шляпу на голову. Солнце пекло нещадно, Кессе казалось, что оно сейчас прожжёт дыру в её спине. Тень путалась под ногами, неподвижная и как будто неживая. Фоул затаился, но он по-прежнему был здесь.

Он напомнил о себе на привале, и Кесса снова хватала ртом воздух, пытаясь разжать обруч, сдавивший грудь. Она бросила луч наугад, тень дёрнулась, хватка ослабла. «Боги! Ну, сейчас я его отгоню, а что ночью делать?!» - подумала Кесса и вздрогнула. «Не уснуть бы…»

- Речник Фрисс из тебя суп сварил бы, трусливая тварь, - прошептала Речница, тыкая в тень стеклянным ножиком. – Только и можешь, что нападать на беззащитных.

Кто-то смотрел на неё с придорожного валуна. Кесса вскинулась, но тут же облегчённо вздохнула и села обратно. На камне, настороженно шевеля огромными ушами, сидела маленькая жёлтая кошка. Крылья, больше похожие на красноватые плавники, топорщились за её спиной. Кошка наклонила голову, внимательно глядя на Речницу.

- Ты не боишься Фоула? – невесело усмехнулась Кесса. Чародей Макул рассказывал о пустынных крылатых зверьках, исчезающих, стоит их заметить… кажется, Речница уже видела такого в мёртвом городе, и потом, на овощных грядках, мелькал похожий хвост…

Видимо, Кесса сморгнула – она не заметила, как зверёк исчез. «Правильно,» - хмыкнула она. «Фоулу всё равно, кого жрать. Главное, не подходить ни к кому, кто больше меня… Эй, тварь из тени! Ты в куманов вселяешься? Я бы купила тебе одного…»

Фоул не ответил. Кесса попыталась вспомнить, нападают ли похитители тел на животных. Кажется, легенды об этом умалчивали.

Ночь спускалась быстро, как пикирующий мегин, затапливая тьмой восточное небо. С юга потянуло дымком, там пекли лепёшки и жарили Меланчин. Кесса вынула из сумки сушёного фамса, посмотрела на него и убрала обратно. Ещё одна фляга с водой опустела – Речница пила жадно, уже не думая о дальнейшем пути. До Джэйкето было ещё очень далеко, а ночь уже упала, и Кесса была едва жива от усталости.

Она прислонилась спиной к нагревшемуся за день камню. Звёзды горели ярко, и в их свете Кесса увидела на соседнем валуне маленькую крылатую тень. Кошка торопливо умывалась, время от времени оглядываясь на Речницу.

- Снова ты? Смотри, как бы Фоул в тебя не вселился, - хмыкнула Кесса, доставая полупустую фляжку. – Верно, ты пить хочешь…

Она плеснула воды в углубление на камне и отошла к другому валуну. За спиной тихо зашуршали крылья.

Наверное, Речница задремала. Когда холодное прикосновение обожгло её, и она открыла глаза, жёлтый зверёк сидел напротив и трогал лапой что-то на земле, время от времени глядя на Кессу.

- Ты видишь его? Это Фоул, он хочет жрать, - криво ухмыльнулась Речница. – Отойди. Меня съест, за тебя примется.

Кошка-сегон тряхнула ушами и выгнула спину. Кесса думала, что зверёк улетит, но он не двинулся с места, вглядываясь во что-то на тёмной земле.

- Воины Вегмийи боятся его, - сказала Речница. Ей было страшно молчать. Сегон вильнул хвостом и громко зашипел.

- Ни-эйю! – Кесса поднесла засветившуюся ладонь к земле, к тому месту, где что-то заметил зверёк – и её руку свело мучительной судорогой. Сегон прыгнул вперёд, лапой с выпущенными когтями молотя по чему-то невидимому. Серая тень взметнулась между Речницей и кошкой, взмахнув бесформенной конечностью, сегон отскочил и снова бросился на неразличимое существо, уворачиваясь от его лапы.

- Ни-куэйя! – крикнула Речница, вскочив на ноги, ослепительно-яркий луч ударил в серый кокон – туда, где должна была быть шея Фоула… и тут же погас. Тварь развернулась, глядя на Кессу пустыми белыми глазами, тяжело шагнула к ней – но Речница отпрянула, прикрываясь щитом. Вспыхнувший белым огнём короткий клинок чиркнул по бесформенной серой броне и отскочил, не причинив Фоулу вреда. За спиной твари захлопали крылья – сегон попытался вцепиться в шею демона, но снова отлетел в сторону, едва Фоул повернулся.

- Ни-шэу! – Кесса ударила демона в спину, в покрасневшее и как будто задымившееся пятно, затронутое магией, меч заскрежетал о кокон теней и соскользнул, не оставив ни царапины. Фоул начал было поворачиваться, но кошка бросилась ему в лицо, и он покачнулся, отмахиваясь от назойливого зверька.

«Лучи слабоваты…» - Кесса в отчаянии огляделась по сторонам. По кокону хотелось ударить чем-нибудь тяжёлым – хотя бы осадным тараном или двуручной секирой… «У него шкура, как броня!