"Фантастика 2025-70". Компиляция. Книги 1-31 - Алексей Калинин

напомнили ей о доме, и вдруг так тоскливо стало! Как там матушка, как батюшка? Нужно отправить им ворона, когда в Ясностан вернется, а может, удастся отпроситься у Колояра и домой съездить? Хотя не отпустит он ее, опять скажет, что вернется она оттуда белоручкой.

– О чем тужишь, дочка? – спросила женщина.

– Батю с матушкой вспомнила, – призналась Марья. – Вот бы поскорее вернуться к ним.

– Вернешься, обязательно, – проворковала хозяйка, – поспишь немного и домой отправишься.

Марья загрустила – обмануть добрых людей пришлось. Дом ее далеко, а Святослав ей вовсе не брат. Придет ли он за ней?

После Марья спать захотела, но все же осталась в горнице, чтобы с Ивчиком поиграть. Они сидели у печи, мальчишка показывал ей игрушки чудные, батей вырезанные. Говорил он много и быстро, будто боялся, что перебьют.

– А друзья у тебя здесь есть? – спросила Марья.

– Нету, – признался Ивчик.

– И немудрено, в лесу ведь живете. И не приходит к вам никто?

– Приходят люди разные, да только… – Мальчишка ручкой махнул совсем как взрослый. – Матушка говорит, что нельзя с едой играть, – невпопад вдруг добавил он.

Слова эти Марью насторожили, но она тут же отмахнулась от них – странный ребенок, что с него взять?

Спать ее уложили на мягкую перину, хозяйка одеяло подоткнула, на ночь поцеловала в лоб и ушла, дверь за собой закрыв. Марья поворочалась немного и уснула, а проснулась перед самым рассветом от ужасного чувства голода. Все-таки маловато каши оказалось, нужно было мяса попросить.

Марья встала и на цыпочках вышла из комнаты. Котелки с едой стояли на столе, никто не заметит, если она немного поест. Вот и ложка нашлась, можно даже в миску не накладывать.

Марья открыла котелок, запустила в него ложку и уже ко рту ее поднесла, как вдруг в неверном предрассветном мареве разглядела в мясе косточку. Поворчала и принялась доставать ее, да только не кость это оказалась!

Она уронила ложку, попятилась, кусочки мяса по столу рассыпались, а среди них палец лежал, с ногтем!

Марья кинулась за своим плащом и налетела на заспанного Ивчика. Тот стоял, глаза тер, зевал.

– Я выспалась, – пробормотала Марья, – мне идти пора.

– Идти? – удивился мальчишка. – Мам… Матушка!

Марья кинулась к двери, но та заперта оказалась. Дергала она ее, дергала, потом табурет схватила и собиралась уже окно разбить, но вдруг кто-то схватил ее сзади.

– Пусти! – закричала Марья и принялась отбиваться. – Пусти меня!

Хозяин только крепче обхватил ее и потащил прочь от окна. Она и царапалась, и кусаться пыталась, а он открыл дверцу в полу и бросил Марью вниз.

Она больно ударилась о холодную землю, вскочила на ноги и попыталась по лесенке обратно забраться, но хозяин с перекошенным от злости лицом ногой ее обратно спихнул и захлопнул дверцу.

Марья упала на что-то мягкое, попыталась встать и нащупала ледяную руку.

– Помогите! – закричала она и отползла в сторону.

Показалось, будто ее в могилу сбросили, а там, в темноте, покойник, наверняка покойник!

Она закричала, метнулась к лесенке, принялась по дверце тарабанить, но никто не откликнулся. От страха дыхание сперло, коленки задрожали, Марья села на ступеньку и обхватила себя руками.

Ужас какой! Что за твари на такое способны?! Неужто и впрямь они людей едят?! Еще и накормить ее мясом человеческим пытались!

Любопытство над страхом верх взяло, Марья осторожно сползла с лестницы и вперед пошла, ощупывая темноту перед собой вытянутой рукой. Запнулась о мягкое, сердце к горлу подскочило от ужаса. Не знала, что найти хотела, но, нащупав в темноте лохматую безвольно свисающую голову, заверещала, отскочила обратно к лестнице и разрыдалась.

Людоеды! Нелюди! Душегубы!

Измотанная рыданиями, Марья свернулась калачиком на ступеньках да так и уснула.

Проснулась она от собачьего лая, привстала, прижалась к дверце и услышала, что хозяйка говорит с кем-то. Затем раздались тяжелые шаги и голос Святослава.

Пришел! Вернулся за ней!

– Помогите! – закричала Марья и принялась в дверцу колотить. – Свят! Помоги!

Зазвенела посуда, кто-то упал на пол. Она услышала мужской крик, затем возню, сквозь половицы свет пробился, да такой яркий, будто кто-то солнце в избу занес. Она приникла к щели и увидела сияние священного пламени, и больше ничего.

Закричала хозяйка, что-то тяжелое на пол упало и покатилось. Марья руку протянула и почувствовала, как что-то горячее на ладонь капает. Она отпрянула, обтерла руки о рубаху и притихла.

А что, если Святослав не победил? Вдруг это его кровь?!

Дверца распахнулась, над ней стоял Свят. Руки его были в крови, лезвие меча запачкано алым.

– Цела? – напряженно спросил он.

– Цела! – выкрикнула она и выскочила из подызбицы.

Свободной рукой Свят обхватил ее и прижал к себе. Марья расплакалась от облегчения.

Святослав неловко похлопал ее по спине и отодвинул от себя. Она утерла слезы и огляделась.

Горница была в беспорядке: лавки перевернуты, горшки разбиты, хозяйка в угол забилась, сына к себе прижимала. На полу тело безжизненное лежало, а голова его в стороне валялась, мертвыми глазами в потолок глядела.

– Боже, боже… – зашептала Марья.

– Не смотри, – велел Святослав. – Оденься и выходи на улицу.

Она быстро натянула штаны, кое-как заправила в них рубаху, накинула плащ на плечи и выскочила из дома. Дрожь ее била такая, что зуб на зуб не попадал.

Лохматый пес к ней подошел, головой боднул, она дрожащей рукой погладила его, а потом заметила жестяную миску. Подошла к ней и увидела остатки мяса.

– И ты тоже, – пробормотала Марья. – Ты тоже ел.

Святослав вытолкнул из дома хозяйку, ее руки были связаны за спиной. Мальчишка шел следом, прижимал к груди игрушки, а глаза у него были такие испуганные, что сердце Марьи сжалось от жалости. Не виноват же ребенок, что родители его людоедами оказались.

– В подызбице два мертвеца, – сказал Святослав. – Без ног. Вы сожрали их?

Женщина под ноги ему плюнула и отвернулась.

– Шагай вперед, – приказал Святослав. – И ты тоже. – Он поманил к себе Марью. – Приглядывай за мальчишкой, чтобы не сбежал.

– Что с ним теперь будет? – шепотом спросила она.

– Это не наше дело. Нет здесь нечисти, только люди, а их полагается на суд князю передавать.

– И мальчишку?

– Он человечину пробовал, что теперь из него вырастет? – Свят окинул ребенка тяжелым взглядом.

– И собака тоже, – с жалостью сказала Марья.

– Идите вперед. – Святослав вытащил меч.

– Ты что делать собрался? – она нахмурилась.

– Иди!

Она пошла, стараясь держаться подальше от связанной женщины. А ведь какой та славной казалась! Так и заманивали они путников, теплым домом и горячей едой. Да только никто их дома не покидал больше.

Собака жалобно взвизгнула. Марья смахнула непрошеные слезы и сжала кулаки.

«Вот как должен поступать настоящий воин Святого Полка», – подумала она. Никакой жалости, никаких сомнений. Святослав сделал то, что должен был, а поднялась бы у нее рука на беззащитного пса? Может, правы мальчишки и место ей в ордене Святых Сестер?

Святослав вывел их на дорогу, и они до самого вечера плелись вдоль нее, не встретив по пути ни одного случайного путника. В деревне напарники передали женщину и ее сына людям князя, объяснили, как добраться до их дома. Собралась толпа, и пришлось признаться, кто они такие на самом деле.

– Приехали все-таки! – выкрикнул кто-то.

– Не прошло и года!

Святослав только плечами пожал и пошел в сторону постоялого двора. Марья за ним плелась, понурая, уставшая и голодная. Но стоило ей вспомнить о пальце в котелке, как к горлу подступала тошнота.

– Что есть будешь? – спросил Святослав, когда они уселись за грязный стол.

– Репу, – пробормотала она. – Что угодно, лишь бы без мяса.

Пока хозяин для них еду готовил, они молчали. Святослав угрюмо местных разглядывал, а Марья украдкой на него посматривала.

Лицо Святослава было спокойным, но взгляд горел суровой решимостью.

– Так вот какие ужасы поджидают воинов Полка? – робко спросила Марья.

– Бывают вещи куда хуже. – Святослав отпил из кружки и скривился. – Подумай, прежде чем клятву давать.

– Я испугалась, глава, – призналась Марья. – Так испугалась, что ничего сделать не смогла. Какой из меня воин?

– Каждый Светозарный боится, но в бой идет, даже если знает, что его ждет поражение.

– Правда? И ты боишься?

– Я уже ничего не боюсь. – Святослав посмотрел ей в глаза. – И доли такой никому не пожелаю.

– Лучше мне в орден податься и…

– Нет! –