"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин

— Элена, держи Изабеллу, чтобы не вырвалась! — крикнул я отшатнувшейся от жены эльфийке. — Элифас, все — помогайте ей!

Мда… Долго я еще буду вспоминать, как на моей полураздетой жене распластался посторонний мужик. Элифас. Как лекарь, тоже, кстати, представитель мужского пола, изо всех сил вцепился ей в ноги. Ну, к эльфийке у меня ревности нет. Хотя она и держала Изабеллу в районе обнаженной груди. А я в это время пристально следил за работой потоков. Каким-то шестым чувством я понимал, что сейчас будет самый ответственный момент — фиолетовый нужно будет вовремя отозвать. Как только он выполнит свои задачи по уничтожению заклятья. И я этот момент уловил. Фиолетовый поток на какое-то мгновение замер, будто соображая, что ему делать дальше. И я его одним движением руки выдернул из Изабеллы, которая тут же перестала биться в судорогах. Через минуту и дыхание девушки стало абсолютно ровным. Она то ли крепко спала, то ли была без сознания. Но живая.

Я накрыл девушку одеялом, и мы переглянулись.

— Это был исключительный опыт! — с пылом произнес Элифас. — Мы только что совершили невозможное! Победили смертельное заклятье крови. Я об этом обязательно напишу большую статью для учебника по магии, который сейчас готовлю. Я ведь правильно понимаю, что вы, ваша светлость, сумели объединить потоки жизни и смерти? Это восхитительно! И лишний раз подтверждает мою теорию, что нет темных или светлых потоков и магов. Изучать необходимо все!

Энтузиаст хренов! Вот такие и режут кроликов и мышей во славу науки.

— Ричард, я жива! — разбудил меня следующим утром радостный крик Изабеллы. — Жива! Жива! Жива! И мне больше ничего не грозит?

— Нет, дорогая, — ответил я, крепко прижимая девушку к себе. — Теперь с тобой все в полном порядке.

— Я надеюсь, ты не воспользовался ночью моей беспомощностью? — она хитро сощурила глаза.

— Нет. Что ты! Как ты могла такое подумать о целом Великом герцоге! — я придал своему голосу интонацию почти смертельной обиды.

— А жаль, — пренебрегая логикой, произнесла с придыханием Изабелла. — Тогда не теряйся сейчас! — и она упала на спину, сделав вид, что потеряла сознание.

Воспользовался. С большим удовольствием и проявляя исключительное рвение. Кстати, жене эта игра почему-то понравилась. Уже несколько раз мы ее повторяли — она без чувств, а я беззастенчиво этим пользуюсь. Прошлой ночью опять этот номер был в нашей программе. Ну, если ей нравится, то мне не трудно.

Через три дня в замок вернулась Диана. Мрачная и испуганная. Сразу попыталась что-то начать рассказывать мне о том, что может быть очень полезна, что обладает какой-то удивительной древней книгой, которая будет мне интересна, что-то лепетала о том, как готова всегда и во всем помогать и мне, и великой герцогине. Вникать в ее слова времени у меня не было, да и понять ее несколько бессвязную речь было трудно, так что просто приказал:

— Отправляйся к Изабелле, сними заклятье Связи, которое больше не нужно, продолжай выполнять при ней все те обязанности, что и раньше. Если будешь мне нужна, позову. Все. Иди.

Решив вопрос с темной эльфийкой, попробовал разобраться и со светлой. Дело в том, что статус Элены как рабыни порядком меня раздражал. Сразу по нескольким причинам. Во-первых, мой разум упорно отказывался принять рабство как явление, существующее в этом мире. Во-вторых, наши отношения давно уже были, скажем так, несколько более близкими, чем могли быть с рабыней. И я не только и не столько об их интимной стороне. Достаточно того, что я рассказал ей, кто я на самом деле. Пришлось пойти на это.

— Ты все время находишься рядом со мной, — сказал я ей тогда. — И ты, несомненно, будешь замечать и в моих поступках, и в моей речи, и в моих решениях, и в неожиданных знаниях много такого, что будет вызывать у тебя непонимание и разжигать любопытство узнать, откуда у меня все это. И тогда ты можешь совершить какую-нибудь глупость. Как, например, в свое время Изабелла, едва не угостившая меня сывороткой правды. Поэтому сейчас я тебе кое-что расскажу. Но ты никогда и никому мои слова не передашь. Ясно?

— Господин, — запротестовала Элена. — Да я никогда. Как я могу посметь, в чем-то вас подозревать, или проявлять излишнее любопытство. И уж тем более злоумышлять против вас!

Ага. Сейчас нет. А потом пообвыкнется и обязательно что-нибудь выкинет. Можно подумать, я не знаю женщин? Поэтому рассказал ей о себе все.

В-третьих, вот это ее «господин, господин» просто выводит из себя. А еще эти правила местного этикета, по которым она даже присесть в моем присутствии не может. То есть, когда мы наедине, то не только садится, но и ложится, но при посторонних нельзя. При этом посторонними в данном случае являются абсолютно все, включая и Родрика, и Изабеллу. А уж о моих вассалах и говорить не приходится. В конце концов, это просто неудобно в бытовом плане. Как-то раз хотел ее посадить с нами за стол за обедом, но Изабелла так посмотрела на эльфийку, что та только в сторону шарахнулась. И, конечно, за стол не села.

— Дядя, — обратился я за советом к Родрику, желая каким-то образом эту проблему все-таки разрешить. — Может, мне Элену в дворянки произвести? А то и сразу в баронессы? Так ведь проще будет. Я ей важные вопросы поручаю решать, а для этого надо, чтобы ее воспринимали как равную.

— Был один случай, — ответил Родрик. — Лет сто тому назад. Один король не от большого ума решил, знаешь ли, пошутить. Думал, что весело будет. Дал сначала вольные десятку своих рабов, потом возвел их в звание дворян, а затем посадил за пиршественный стол со своими вассалами.

— И что? — заинтересовался я.

— Так зарезали его на том пиру. Еще до первой перемены блюд, — ответил дядя. — Клеймо рабства, Ричард, это навсегда. Вольноотпущенницей ты Элену сделать можешь, только ее статуса это не поднимет. Скорее наоборот. Простолюдинка — это хуже, чем личная, доверенная рабыня Великого герцога. А вот если ты девушку в благородное сословие переведешь, то нанесешь этим оскорбление всем аристократам. И то, что она когда-то была принцессой, не имеет никакого значения. Упасть в нашем мире легко. Подняться снова — почти невозможно. Сейчас она — рабыня. И все.

Поучительная история. Мне