Кока. Огненный демон - Елена Черткова

ближайшей двери, вразвалочку, потому что тело его напоминало кенгуриное: короткие передние лапы с острыми розовыми коготками и длинные устойчивые нижние, а сзади толстый лысоватый хвост. Все это мило выглядывало из рукавов свободного фетрового пальто и выглаженных брючек со стрелками соответственно. Существо по-прежнему смотрело на меня с удивлением, граничащим с оторопью.

– Здравствуйте! Меня зовут Дани, – выдавила я, не зная, чего ждать.

– А меня никак не зовут. Послушай, девочка, если ты собиралась вылить воду прямо на улицу, не могла бы ты позволить мне сначала положить на эту улицу одну бумагу? – старичок говорил торопливо, не то сильно волнуясь, не то запыхавшись. Впрочем, дело могло быть и в том, и в другом.

– На какую?

– На ней записано мое давнее обещание.

Стая мурашек проскакала по моей спине.

– А можно поподробнее?

– Видишь ли, в чем дело… – стушевавшись, начал объяснять старичок. – Много лет назад я дал глупейшее обещание никогда не покидать этот дом. Максимум, что я могу себе позволить, – это отойти на пару шагов от его двери. Судьба незавидная, согласись?

Я кивнула.

– А вода могла бы смыть это обещание.

– Каким образом? – удивилась я.

– Ну… она все смывает. Любую информацию, слой за слоем, – развел он руками, будто я спрашиваю об очевидном. – Только где взять настоящую воду, если я привязан к этому домишке?! А тут ты, словно благословение, пришла к моему окну ровно в тот час, когда я выкуриваю свою подутреннюю папиросу!

– А в чем был смысл такого обещания? Всегда же есть какая-то обратная сторона.

– Есть. И смысл есть. По крайней мере кажется, что он есть. Сначала… – фыркнул он. – Видишь ли… Два столетия я был воином. Конечно, сейчас я выгляжу иначе, и в это сложно поверить. Но я был! Я бился за богатство королей, не имея своего дома. Все, что у меня было, умещалось в мешок за спиной. День за днем я спал на земле и ел что придется. И очень устал. Поэтому пообещал никуда не выходить из дома, если в этом доме будет все, что я захочу. Ну с некоторыми ограничениями, конечно. А тут в архив обещаний как раз требовался хранитель. Тогда мне показалось, что я заключил прекрасную сделку…

– В архив обещаний?! – я аж подпрыгнула на месте.

– Ну да, – несколько удивленно ответил старичок, как будто мы стояли прямо под такой вывеской.

Я даже оглядела здание на всякий случай. Дом как дом. Миленький, с круглой башенкой.

– То есть здесь хранятся все обещания, которые были даны на Ярмарке?!

– Ну да.

– Это-то я и искала! – обрадовалась я. – Тогда мы с тобой тоже заключим сделку! Я помогу тебе, а ты поможешь мне найти и смыть обещание бывшей коки Клары. Здесь же есть такое?

– Есть, – уверенно кивнул он. – Пойдем.

За дверью был небольшой холл с камином, уютный, в старомодно-сказочном убранстве. В углу стоял резной деревянный пюпитр с массивной книгой. Старичок-кенгуру полистал лапками страницы. Кивнул, взял подсвечник с тремя горящими свечами и поманил за собой на винтовую лестницу, ведущую вниз, в подвал.

В танце теней мы спустились по лестнице и оказались в темном помещении со стеллажами. От принесенных свечей мой проводник разжег лампадку на стене, и огонек, повинуясь неизвестным мне законам, метнулся во все стороны. Через мгновение свет горел повсюду. Подвал был велик. Выстроенные рядами деревянные конструкции хранили в своих ячейках тысячи свитков.

Мы, не спеша, пошли вдоль них. Я слушала тихое бормотание:

– Киши, клуриконы, кобальты, кодриллы… Вот! Коки.

Короткие когтистые лапки выловили из полутьмы нижнего яруса табуретку.

– Как говоришь, ее звали?

– Клара. Белая лисица.

– А-а-а! – протянул старичок. – Помню такую! За последние лет пятьдесят ею уже несколько раз интересовались, – неоднозначно хмыкнул он и вложил мне в руки пергамент.

Я развернула. На пожелтевшей бумаге оранжевым золотом были начертаны какие-то знаки, но чем дольше я в них всматривалась, тем сильнее они напоминали знакомые буквы. И я прочла: «Волей своей. Ушам твоим Мир. Хочу ходить по земле моего возлюбленного человеческими ногами. Бремя мое коки пусть несет другая, если оно ей милее. Никогда больше не вернусь сюда!»

Я вдруг поняла, что это никакой не договор. По крайней мере, не такой, как я представляла себе. Это искреннее желание, молитва и мольба. Просьба к мирозданию. Сердечное решение. Как его ни называй, вдруг стало ясно, какой неведомой мне ранее мощью обладают подобные слова. Словно гигантская плотина, сдерживающая такую толщу воды, что смыла бы меня, не заметив, как пушинку. И все же прочность плотины была лишь чуть больше напора воды. Добавь еще немного ее – и камень не выдержит. Поддастся.

– Оно, – прошептала я завороженно. Опустилась и разложила его на полу.

– А это мое, – сказал кенгуру и положил рядом еще одно.

Второе было куда более старым и ветхим. Символы были написаны чем-то темным, но в игре огня на стенах отливали ледяным металлом.

«Небеса и земли. Небытие и время. Нет сил моих больше идти походом! Забирать у одних и отдавать другим. Себе оставлять только славу, которой я пресытился! Заберите мое славное имя! Заберите навечно! Хочу под крышу дома и радоваться вещами простыми. И больше никуда не ходить!» – прочитала я и содрогнулась внутри, ощущая боль и отчаяние автора. Его былую честную правду. И снова – невероятную мощь этой правды.

И вдруг пазл сошелся. Слова сеньоры Клары, слова Хэйме и мои собственные ощущения щелкнули где-то внутри, перерастая в понимание. Даже не в понимание, а в многогранное и многоуровневое осознавание, что такое «сила воли». Сила, которой обладает каждое живое существо. Кто-то в меньшей степени, кто-то в большей. Сила, которая течет через каждого. Которая превращает наши мысли в реальность. Только надо найти правильный угол приложения этой силы и…

И я начала видеть эти точки. Интуитивно. Нет, не вода смывает обещания. Не только вода, и не только я, добавляя силу своей воли к ее свойствам, – но и мощь обратного намерения, выстраданная хозяевами этих обещаний, благословленная чем-то непостижимым, приведшим меня в эту точку. Все сливалось в единый поток. Через мои руки, через мое внимание оно наполняло воду тем, для чего не было названия.

Я перевернула бутылку – и из ее горлышка вырвалась гроза, водопад, цунами! Стихия ударила в плотину – и камень разлетелся на куски, выпуская пленников на свободу.

Мокрая бумага на полу начала таять – с краев в середину, пока не исчезла совсем. Так, что даже влажного пятна не осталось.

За моей спиной раздался вздох облегчения и