Моя чужая новая жизнь - Anestezya

Чёрт, я даже мысленно уже говорю «будем», словно по-настоящему с ними. Ну точно юный джедай, перешедший ради любви на тёмную сторону. Фем-версия Скайуокера, блин. Нет, на их сторону конечно я не перейду и при любой возможности буду помогать своим. Не представляю пока как. Много я смогла сделать, когда ту девушку сожгли из огнемёта? Или когда расстреляли всех жителей Ершово? Мой максимум — это мелкие поступки, которыми не прикрыть нечистую совесть.

— Ты плачешь? — Фридхельм отложил ранец и пытливо заглянул мне в глаза.

— Немного жаль покидать наш бункер, — пытаясь справиться с некстати подступившими слезами, я напоследок обвела глазами бревенчатые стены.

— Ты разве не рада, что мы возвращаемся в цивилизацию? — недоверчиво улыбнулся он.

— Рада…

Не буду кривить душой, здесь я порой чувствовала себя заживо похороненной, да и перспектива отселения хлопцев на отдельную жилплощадь тоже радовала. Всё-таки подустала я от этой мужской общаги. Но сейчас я чётко понимала, что здесь, в этой землянке я была надёжно защищена от ужасов войны. Да, бои шли, но я не видела ни жесткости, ни кровавых баталий, а на поверхности это всё ещё предстоит.

— Просто немного страшно, ведь неизвестно, что нас ждёт там наверху.

Последний раз оглянувшись, я шагнула наружу. Зловещий утренний туман растекался в воздухе густыми клочьями, превращая лес и брошенную деревню в декорации к фильму ужасов. Местное безлюдье и тишина откровенно напрягали. Обреченность давила осознанием, что неважно на какой стороне я останусь. Это то, что я буду видеть вокруг ещё не один год. Если конечно останусь в живых.

— Всё будет хорошо, — Фридхельм слегка сжал в ладони мои пальцы. — Вильгельм сказал, что советские войска отошли километров на восемьдесят.

* * *

Парни так радовались, что мы свалили из окопов, словно нам светил All inclusive в шикарном отеле. На деле же мы снова обосновались в какой-то деревеньке. Как мы туда добирались по бездорожью — это отдельная история. Вроде никого в лужах грязи не потеряли, хотя я бы не сильно расстроилась, если бы кое-кто не добрался до пункта назначения.

— Парни, вон та изба выделена под казарму, — распорядился Вильгельм. — Располагайтесь. Ну, а ты, — он обернулся ко мне. — Подыщи себе квартиру.

Я поморщилась. Всё-таки привыкла за столько недель, что Фридхельм всё время рядом. Теперь снова придётся жить бок о бок с какой-нибудь настороженно-враждебной тёткой. Неприятным сюрпризом стало и то, что Файгль со своей ротой тоже торчал здесь. Места им в огромной России мало, что ли?

— Фройляйн Майер, рад видеть вас в добром здравии, — разулыбался гауптман.

Стопе, мужик, обнимашек не будет. Знаю я тебя, снова усадишь проворачивать коварные махинации под кодовым названием «работа с населением».

— Я восхищён вашей стойкостью. Безусловно ваши заслуги будут оценены по достоинству.

Вот будет «весело», если на меня навесят какой-нибудь орден с гитлеровской символикой.

— Хорошенько отдохните, и завтра надеюсь увидеть вас в штабе.

Ну, а какие ещё у меня варианты? Когда начальство приказывает, остаётся только яволькнуть и выполнять.

На этот раз я не заморачивалась, подыскивая более-менее дружелюбных хозяев. Не обращая внимания на косые взгляды пожилой пары, попросила комнату и положила на стол несколько купюр. Хозяйка кивнула на небольшую комнатку и о чём-то зашепталась с мужем. Неприятно, не спорю, но ничего, переживу. Главное — тепло, относительно тихо, в небольшое окошко уютно льётся солнечный свет. Действительно после землянки шикардос. Надо будет первым делом узнать, где у них тут баня. Ещё бы как-то организовать масштабную стирку, но пусть парни мне помогают. Я не собираюсь одна ворочать тяжеленные тазы с мокрым бельём.

В бане я уже не боялась расслабиться и посидеть подольше. Зеркала конечно же здесь нет и слава Богу. Я даже наощупь чувствовала обветренную кожу на лице. Мне бы скрабик и хороший увлажняющий крем, но маленькая баночки «Нивеи», которую подарила мне Чарли, была уже давным-давно вымазана. Есть у меня конечно парочка лайф-хаков в загашнике — привет подруге, которая увлекалась хенд-мейд косметикой. Надо только разжиться нужными ингредиентами, там собственно ничего особо сложного. Кофейная гуща прекрасно заменит скраб, маски для кожи можно вообще делать из всего, что под рукой — ну там мёд, огурчик. Хотя кого я обманываю? Без привычной косметики мне тяжело будет поддерживать красоту на том уровне, как я привыкла. Услышав в предбаннике лёгкий шум, я подскочила и машинально поискала глазами полотенце. Кто там? Неужто этот малолетний придурок так ничего и не понял? В дверь осторожно постучались. Кажется я знаю, кто притопал мне спинку потереть.

— Заходи уж.

Я убедилась, что не ошиблась. На пороге стоял Фридхельм. Ты смотри, уже даже и разделся.

— Ты опять забыла закрыть дверь? — улыбнулся он.

А смысл? Хлипкий деревянный шпингалет при большом желании можно вышибить на раз-два. Да и вряд ли ко мне посмел бы кто внаглую сунуться, зная, что потом влетит по полной от командира.

— Ну, так пользуйся такой удачей, — я старалась не думать о том, что опять выгляжу на троечку — красная, как помидорка, мокрые взъерошенные волосы…

Фридхельм медленно подошёл, опустился рядом, осторожно погладил по щеке. После стольких месяцев вынужденного воздержания я особо не рассчитывала на долгие прелюдии, но этот почти невинный жест меня удивил и даже растрогал.

— Я так скучал по тебе, — ласковый шёпот дрожью проходит по коже.

Не одному тебе пришлось тяжко. Я притянула его ближе, чувствуя лёгкие нежные поцелуи на губах, щеках, подбородке. От него пахло знакомым запахом разгорячённого тела, мыла и одеколона. Я могла бы сидеть вот так бесконечно, просто смотреть в его глаза, которые постепенно темнели от возбуждения, чувствовать его руки. Меня вело от его близости, от поцелуев, от знакомого шума дыхания — от всего, чего так долго была лишена.

Обнимаю его за шею одной рукой, а пальцы другой запускаю в волосы на его затылке, прижимая его к себе сильнее. От прикосновений холодных пальцев к моему животу по телу бегут мурашки. Хочется вжаться ещё ближе, слиться с ним. Фридхельм целовал шею, плечи, грудь, живот — всю меня хаотично и жадно. Даже не верится, что мы наконец-то вдвоём. Что сладкие, томные поцелуи и его ласкающие руки… Это правда происходит, здесь и сейчас. Тягучее, тянущее ощущение постепенно охватывает всё тело. Хочу уже быстрее перейти к главному блюду и осторожно выворачиваюсь, приподнимаясь, чтобы пересесть на его