Фантастика 2025-148 - Анна Сергеевна Платунова

и блестящий, как кожа форменной куртки, жесткие линии, прямые углы: я стану носить его как броню. Рубец на плече — как орден, я заслужила его в честной битве.

— Необычно… — протянула модистка, однако я видела, как зажглись ее глаза: что бы там ни было, она в первую очередь была творческой натурой и оценила мою фантазию. — Но интересно.

Не удивлюсь, если постепенно детали фасона перекочуют к модницам высшего света.

— А ваши волосы, — продолжила она. — Я приглашу куафера, который подберет отличную краску, и ваши серебряные пряди исчезнут без следа.

Серебряные пряди? Я мысленно усмехнулась. Как же эти утонченные создания боятся называть вещи своими именами.

— Моя седина останется при мне, — сказала я. — Мне нечего стесняться.

Эллинор Сивель снова поглядела на меня, но теперь смотрела иначе: не снисходительно, как на озлобленного тощего волчонка, а с уважением.

Спустя два дня мне доставили пару повседневных платьев, а также белье и чулки. До этого мне приходилось носить одежду одной из фрейлин, но, как ни старалась горничная стянуть шнуровку на платье, оно все равно было мне велико в талии.

— Какая вы… хрупкая, — вырвалось у девушки, и она тут же испуганно замолчала, опасаясь, что позволила себе вольность.

Вышколенные слуги держались подчеркнуто вежливо и так отстраненно, что иногда казались удобными, но неодушевленными предметами. И я, хотя находилась в окружении людей, чувствовала себя ужасно одинокой.

Была бы здесь Вель…

Нет, нельзя даже думать о таком. Я ведь не эгоистка. Пусть Лэггер никогда ее не найдет, а я сильная, я справлюсь!

Зато Фрейн настойчиво предлагал мне свое внимание, меня же тошнило от одного взгляда на него, да только ни в коем случае нельзя показывать отвращения. Но как забыть, что он подготовил жертвоприношение кадетов? Да, Нормана убил Тивер, и все же на самом деле это руки Фрейна были в крови.

Я вполне могла выносить совместные завтраки по утрам, но однажды все изменилось. Видимо, Фрейн решил, что я уже обвыклась во дворце и пора узнать меня поближе.

Вечером, когда я сидела с раскрытой книгой у окна, выходящего на зимний сад, раздался стук в дверь, и тут же, без паузы, она распахнулась, впустив принца.

— Не помешаю?

Фрейн держал в руках серебряный поднос, на котором стояли две чашечки и этажерка с пирожными.

«Помешаешь!» Однако в том числе от принца зависела свобода моих передвижений. Сколько я могу сидеть взаперти?

— Входи.

Я отложила книгу и выпрямилась, глядя, как Фрейн устраивает поднос на низком столике, как пододвигает банкетку и садится напротив.

— Я очень рад, Алейдис, что мы с самого начала обращаемся друг к другу без этих церемоний, на «ты». Все-таки совместные испытания, ужины у костра, пролитая кровь — очень сближают.

«Это ты-то проливал кровь? А, да, помню — одну каплю пролил!»

Я вежливо улыбнулась. Если Фрейн и рассчитывал на какой-то ответ, он его не получил.

— Я знаю, что все это… непросто. — Принц обвел рукой покои. — Но постепенно ты привыкнешь.

— Я привыкну, — сказала я. — Я всегда привыкаю.

Он кивнул и наклонился чуть вперед, скользнул взглядом по моему лицу, задержался на губах, на распущенных волосах, на воротничке платья — в вырезе виднелась яремная ямка. Не знаю почему, но мне захотелось прикрыться, однако вместо этого я лишь распрямила плечи.

— Вот именно поэтому я так очарован тобой. Твоей силой, твоей честностью. Ты не ломаешься, даже когда весь мир против тебя. Пожалуй, я даже немного… завидую.

Очарован честностью? Что же, тогда ты не удивишься, когда я спрошу откровенно.

— Фрейн, я пленница здесь?

Фрейн, который как раз подносил к губам чашечку тонкой работы, резко опустил ее на жалобно звякнувшее блюдце.

— Что? Нет!

— Тогда почему я не могу передвигаться по дворцу самостоятельно? Не могу гулять одна? У комнат постоянно дежурят два мордоворота.

— Все это только ради твоей безопасности!

«Да? Или ради контроля?»

Фрейн огорченно вздохнул.

— Я не думал, что это тебя расстраивает.

Фрейн, так и не отхлебнув чая, вернул чашечку на столик и дотянулся до моей руки, стиснул пальцы в своей горячей ладони. Это было так неожиданно, что я застыла, борясь с собой, чтобы не врезать его высочеству по лбу, и снова жалея о том, что я не в Академии: там избавляться от внимания назойливых поклонников было проще.

— Ты получишь все, что захочешь, — тихо сказал он. — Только не закрывайся от меня.

— Я смогу гулять одна? — с подозрением уточнила я, изо всех сил стараясь не обращать внимания на горячую ладонь.

— Не совсем… — помедлив, признался он. — В сопровождении телохранителя. Я подыскиваю самого достойного.

«И самого, очевидно, мерзкого!»

— Это только ради твоей защиты, — повторил Фрейн.

— А мне что-то грозит в стенах дворца? — Я изогнула бровь, невольно копируя Тайлера.

— В столице… неспокойно, — бросил Фрейн, но продолжать не стал, видимо, решив, что это лишняя информация для моих ушей.

На полную свободу надеяться не стоит, придется поломать голову над тем, как обвести телохранителя вокруг пальца.

Фрейн сжал мою ладонь, прежде чем отпустить, и подняться на ноги.

— Я сделаю для тебя все, Алейдис. Надеюсь, что и ты пойдешь мне навстречу в моих просьбах.

Глава 49

Наутро, сразу после завтрака, когда слуга отодвинул стул, помогая мне встать, Фрейн сказал:

— Не торопись, Алейдис. У меня для тебя сюрприз.

— Сюрприз? — вскинулась я.

Почему глупое сердце тут же разогналось и помчалось галопом? Почему я немедленно подумала о Тайлере? Видимо, из-за того, что с утра до ночи думала о нем. Мои мысли были полны то оптимизма, то самого темного отчаяния.

— Да. Я держу свое слово. Твой телохранитель ждет за дверью, сейчас я его тебе представлю.

Надеюсь, на моем лице не слишком сильно отразилось разочарование. По крайней мере, это шаг вперед: с телохранителем я смогу передвигаться по дворцу самостоятельно. Не знаю, сколько времени пройдет до тех пор, пока я попаду в архивы, но едва ли вояка станет стоять за моим плечом, пока я изучаю древние книги и документы. Бумаги не опасны, они не кинутся на меня с ножом, не отрастят зубы, а значит нет никакой необходимости ежеминутно маячить за моей спиной.

Фрейн выглянул в коридор и кивнул кому-то. Порог