Фантастика 2025-197 - Семён Нестеров

– Остался в Нью-Стюарте.

– Жаль.

– Почему?

– Я предпочла бы, чтобы он не исчезал из вашего поля зрения. Таких врагов лучше держать как можно ближе.

– Врагов? – заинтересовалась Фрэнни. – Хотелось бы узнать подробности.

– Все началось с Томаса Флетчера, как ни странно…

– При чем тут Аллен Делрой, казалось бы… – хмыкнула Франческа, бесцеремонно перебивая миссис Вульф.

– Сейчас узнаете, – пообещала миссис Вульф. – У человека, известного вам под именем Томаса Флетчера, была весьма бурная биография…

– У человека, известного мне под именем Томаса Флетчера?..

– Да. Его настоящее имя – Клод Делрой.

– Делрой?! – Фрэнни чуть не разорвала связь, настолько неожиданным оказалось это известие. – Делрой?! Томас тоже Делрой?!

– Да. Его настоящее имя – Клод Делрой. Бастард Эндрю Кавендиша. Признанный бастард… – Дав Франческе немного успокоиться, Джейн продолжила: – Он родился в результате внебрачной связи между Эндрю Кавендишем и одной из его служанок – Мартой Делрой. Мистер Кавендиш не слишком раздумывал, признать ли своего внебрачного сына. Ребенка взяли в семью вопреки воле супруги Эндрю Кавендиша – Элизабет Марии Грей.

– Грей? Не родственница ли она сэру Артуру Грею?

– Родственница. Собственно, именно благодаря сэру Артуру нам и удалось установить, кем был на самом деле Клод Делрой. Информация о нем обнаружилась в семейных архивах. В письмах супруги мистера Эндрю Кавендиша, адресованных ее родителям. Скандал был страшный, но ребенка приняли в семью, правда, лишь формально. Догадываюсь, Клоду доставалось сразу и ото всех. И только отец неизменно вставал на его сторону. Не знаю, что заставляло его так поступать: вина, жалость или чувства к матери ребенка, – но это вмешательство только ухудшало ситуацию. В конечном счете, когда Клоду исполнилось семнадцать лет, Эндрю заявил, что составил новое завещание, согласно которому почти все его состояние, за малым исключением, перейдет… бастарду. Что произошло дальше – остается только догадываться, но известно одно – вскоре после этого Клода поймали на воровстве. Он украл у отца крупную сумму денег, чтобы расплатиться за карточный проигрыш. Скандал вышел изрядный. Завещание вновь изменили, а бастард вынужден был отправиться служить в колониальную пехоту, дабы очистить свое имя.

– Вы думаете, его подставили? – спросила Франческа.

– Почти не сомневаюсь. Уж очень все совпало по времени. Хотя, конечно, наверняка теперь не скажешь.

Все, кто участвовал в той истории, давно мертвы… кроме, конечно, Клода Делроя. Сэр Гриффин помог нам навести справки в военных архивах. Мистер Делрой, несмотря на юный возраст, хорошо проявил себя в начале службы. Отсутствие какой-либо протекции со стороны родственников не помешало ему дослужиться до лейтенанта. Клод Делрой имел большой опыт участия в разведывательных и карательных операциях. Отличался жестокостью и невероятной удачливостью. Словом, был образцовым солдатом… пока не застрелил на дуэли вышестоящего офицера. Ему грозила виселица, и он вынужденно бежал. В ту пору ему исполнился двадцать один год. Вот тогда-то Делрой и повстречал вашего деда, который возвращался домой, чтобы вступить в наследство. Никто не знает, как они поладили, но, судя по всему, Родерик Кавендиш знал настоящее имя Томаса Флетчера и безусловно ему доверял. А еще вместе с ними прибыла девочка. Судя по всему, полукровка – дитя либо любви, либо, что более вероятно, насилия со стороны какого-нибудь колониального солдата над женщиной из Майсура. Вот эта девочка спустя много лет и стала матерью Аллена Делроя…

– И что же… выходит… выходит, Аллен… – Фрэнни никак не могла заставить себя произнести вслух то, что напрашивалось из всей этой истории.

– Аллен – тоже прямой потомок Томаса Кавендиша по мужской линии, – пришла ей на выручку Джейн. – Его отец, если у него есть все необходимые документы, стоит следующим в очереди наследования после Вильяма и Ричарда Кавендишей…

– Миссис Вульф… – Слова давались с трудом. – Мне нужно отойти. Я… я… позже.

Франческа отбросила от себя медальон так, словно он превратился в скорпиона. Схватилась за горло, пытаясь сделать вдох. Острая боль пронзила виски, а из носа вдруг потекло что-то теплое, почти горячее. Поднесла руку к верхней губе – пальцы испачкались в крови. И во рту появился железный привкус.

Бросилась в туалетную комнату. Намочила полотенце, прижала к переносице. Как назло, еще кто-то надумал стучать в дверь.

– Джеймс! Я знаю, что ты у себя! Открывай! – услышала Фрэнни голос Ричарда.

– Да чтоб тебя… – Девушка выругалась не хуже Джеймса в студенческие годы.

Глянув в зеркало, убедилась, что лорд Сеймурский с испачканным в крови лицом выглядит пусть и жалко, но вполне мужественно, отправилась открывать.

– Дик, ты не вовремя. – Граф прижал полотенце к носу, заодно закрыв им почти все лицо, из-за чего его голос звучал глухо и невнятно.

– Как раз вовремя, – сориентировался Дик. – Ударился?

– Нет.

– Понятно. Найти доктора Хартмана?

– Нет.

– Так, тебе надо сесть. – Поставив принесенную бутылку на стол, Ричард почти силком дотащил Джеймса до кресла, потом сбегал в туалетную комнату и, намочив в холодной воде еще одно полотенце, забрал у друга окровавленное, заменив его свежим. – И воротничок расстегнуть.

Дик потянулся к графу, но тот поспешно отмахнулся и проворчал:

– Сам справлюсь. – Правда, воротничок так и не расстегнул.

– Я бурбон принес. – Ричард указал на бутылку.

– Прекрасно, стаканы в буфете, наливай, – решительно потребовал лорд Сеймурский, которому и впрямь сейчас не мешало выпить… желательно как можно больше.

– Вообще это не лучшая твоя идея, учитывая обстоятельства, – заметил Дик.

– Самая лучшая, уж поверь… как раз учитывая обстоятельства.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросил Ричард.

– Что-то всегда случается…

Джеймс убрал полотенце от лица, проверяя, идет ли еще кровь, а потом отправился приводить себя в порядок. Когда он вернулся, бурбон уже был открыт. Каюта наполнилась запахом крепкого алкоголя.

Некоторое время мужчины просто сидели в креслах и молчали, пробуя непривычно сладковатый для обычного виски вкус.

Дик бросал на друга вопросительные взгляды, но пока ничего не говорил. И лишь когда у Джеймса начала кружиться голова, а все тело наполнилось легкостью первого опьянения, Ричард осторожно произнес:

– Тебя что-то сильно тревожит. Я хотел бы помочь.

– Спасибо…

Граф даже не посмотрел в сторону друга. Трогательная забота, но совершенно бессмысленная и бесполезная. Впрочем, алкоголь сделал жизнь почти приемлемой, вот только сильно захотелось спать.

– Прости… кажется, это и впрямь была не лучшая идея. – Джеймс допил свой бурбон, поставил стакан на журнальный столик. – Пожалуй, мне следует вернуться в кровать.

– Хорошо.

Ричард встал и направился к двери.

– Джеймс… – Взявшись за ручку, он обернулся. – Отдохни. А потом поговорим.

– Нам не о чем с тобой говорить, Дик. И ты ничем не способен помочь, – устало вздохнул Джеймс, даже не пытаясь