Призрачный отель - Василий Анатольевич Криптонов

Мстислава была одета в белый халат и длинный коричневый фартук, с вышивкой на груди: «Хлебный дом». Такой же, как на двери. На голове — поварской колпак, в руке — чашка с кофе.

Диваны, кресла, подушки, аромат, сама Мстислава — я вдруг подумал, что этот фартук и колпак она могла носить сто, двести, триста лет назад — всё это будто переносило в другую реальность, далекую от забот и суеты. Как будто не городская улица за окнами, не суперсовременный отель позади меня. Оазис спокойствия, надежности и уюта. И даже как будто никакой Олег, никакой Никита меня не матерят за самовольное оставление рабочего места. Остались в другой реальности, вместе со своими дурацкими проблемами. А мне никуда больше не нужно идти, я уже на месте. И Лиза здесь — в безопасности.

Лиза это тоже поняла. Подбежала к Мстиславе.

— Здравствуйте!

— Здравствуй, милая. Садись пока. — Мстислава кивнула на кресло. — Отдыхай. Всё, добралась куда надо. Больше уж тебя никто не обидит.

Лиза благодарно шмыгнула носом и забралась с ногами в кресло. Человек, который сидел за столом напротив Мстиславы, помрачнел. Больше в кафетерии никого не было, остальные столики пустовали.

Дядьке, сидящему напротив Мстиславы, было на вид лет пятьдесят. Седой, усатый, крепкий, с загорелым лицом и руками. Так выглядят люди, которые из-за специфики работы много времени проводят на улице. Надпись на рабочем комбинезоне, в который был одет дядька, теорию подтверждала.

«Комбинат благоустройства „Солнечный город“», — прочитал я на груди комбинезона. Судя по фрагментам, которые были видны, майку на широкой спине украшала такая же надпись.

Денис подошёл к дядьке, протянул руку:

— Наше вам, Кондратий Степанович… Что же это обходчики — совсем мышей не ловят? Снова неподготовленную душу проморгали? Они у вас в «Солнечном городе» чем занимаются, вообще? Солнечные ванны принимают? Может, и меня в штат возьмёте?

— Если всерьёз говоришь — так приходи, с распростёртыми объятиями примем, — проворчал дядька. — Мало нас, сколько уж разов говорить. Ма-ло. А пожирателей меньше не становится. Они, наоборот, всё жирнее да крепче. Всё хитрее.

— Это верно, — согласилась Мстислава. — Ну да ничего! У нас, вот, новый видящий проснулся. Глядишь, и вашего полку прибудет.

— Глядишь. — Дядька посмотрел на меня.

Мстислава вдруг резво подорвалась с дивана и ушуршала за прилавок. Вернулась с подносом и принялась выгружать на стол кофейник, чашки и такое многообразие выпечки, что глаза разбежались, а чувство голода усилилось.

— Садись, чего стоишь, — позвала Мстислава. — В ногах правды нету.

Денис фыркнул:

— А меня, значит, присесть не приглашаете?

— А ты когда-то приглашения дожидался?

Денис подтащил к столу кресло. Я сел в другое.

— Угощайтесь. — Мстислава взялась за кофейник. Наполнила чашки, придвинула мне и Денису.

Повернулась к нему:

— Рассказывай.

— Отбились от пожирателей. — Денис цапнул с блюда красивое пирожное с кремом. — Четверо их было. С виду обычные, ничего выдающегося… Где, говоришь, они на вас напали?

— Я пока ничего не говорил. На Мало-Краснофлотской. Не доходя до остановки, там ещё газетный ларёк стоит. Могу на навигаторе показать.

— Не надо, — буркнул Кондратий Степанович. — Знаю это место. И ты, стало быть, оттуда до самого монастыря бежал?

— До какого монастыря? Я к церкви бежал. Желтая такая, с зелёной крышей.

— Это сейчас — церковь, — сказал Денис. — Она недавняя совсем. А прежде монастырь стоял. Верно, Мстислава Мстиславовна?

Старуха кивнула.

— Верно. На том месте, на берегу Днепра погиб когда-то муромский князь Глеб. В его память монастырь поставили. Хороший был монастырь, богатый, долго простоял. А в Смутное время его разорили.

Кондратий Степанович неодобрительно покачал головой. Проворчал:

— Порядка не было, вот и разорили.

— А то в ваше время был, — огрызнулась Мстислава. — То февральская революция, то октябрьская! То одна власть, то другая! Потом вовсе гражданская война началась.

— Вы про монастырь не договорили, — напомнил я.

Догадался, что дискуссия о том, чьи времена лучше, в здешнем сообществе не закончится никогда и ничем. Это как андроиды против яблочников, только немного постарше. Буквально на несколько веков.

Вообще, наверное, надо было удивиться, разинуть рот, попросить, чтобы меня ущипнули или типа того. Но, честно говоря, мне уже не шестнадцать лет. Да и, знаете, день выдался… Призраки, пожиратели, кросс наперегонки со смертью, осознанный переход в призрачный мир… Я решил отложить удивления хотя бы до завтра.

Посмотрел на Кондратия Степановича и попробовал угадать, из какого исторического периода он происходит. Не сумел. Такие спокойные, бесхитростные дядьки с потемневшими от работы руками существовали, должно быть, всегда и во все времена — являя собой образец того самого порядка. Пока живут на свете такие люди, планета будет вращаться дальше, тут беспокоиться не о чем.

Подумав так, я последовал примеру Дениса. Отпил кофе и выбрал на блюде пирожное покрасивее. Попробовал. Вот же блин! Если бы знал, где окажусь — завтракать не стал бы. На блюде ещё вон сколько всего.

А Мстислава вздохнула.

— Да нечего договаривать. Был монастырь, да сплыл, уж и следов не осталось. А само место — благостное, намоленное. Тянуло к себе людей, вот и поставили храм. Молитвы там возносят искренние, от всей души. Вот храм тебя и защитил.

— Нет, — сказал Денис.

Мстислава удивленно посмотрела на него.

— Они не в храме были, — пояснил Денис. — Когда мы с Вано подъехали, как раз бежали к нему. А пожиратели — за ними.

Мстислава перевела взгляд на меня.

— Погоди. Ты же сказал, «в Борисоглебской церкви»?

— Я просто ориентир дал. Чтобы вы сразу поняли, где искать.

— А прятались вы где?

— Если ничего не путаю, это называется «звонница». Беседка такая, с колоколами. Она там недалеко, метрах в десяти.

Мстислава, Денис и Кондратий Степанович переглянулись.

— И сколько вы там находились?

— Минут десять. Вряд ли больше.

— Да даже десять — немыслимо! — Кондратий Степанович изумленно посмотрел на меня. — Звонница — не храм! Не могла она так долго защиту держать!

Глава 10

Я пожал плечами. Дескать, как скажете. Не могла, так не могла.

— Тебе, Кондратий, на службу-то не пора? — медовым голосом спросила вдруг Мстислава. — Не хватятся тебя? Давай-ка пышек с собой положу. Свежих, с пылу с жару!

Она снова вскочила и исчезла за прилавком.

Кондратий усмехнулся. Крикнул Мстиславе вдогонку:

— Боишься, что к себе в Обход хлопчика переманю?

— Ничего я не боюсь! Чего это я боюсь? — возмутилась Мстислава. Появилась из-за прилавка с большим бумажным пакетом в руках. — Вот, держи! Угостишь своих орлов.

— Здравы будьте, Кондратий Степанович, — кивнул Денис. Привстал и протянул руку.

Мстислава всучила Кондратию пакет.