Справочник существ община г. Тальска - Анна Александровна Никода

хлипкий, старые доски покосились, кое-где и вовсе рухнули и на их место они сегодня попросту вкопали жерди (Соня уговорила Петровича помочь) — лишь бы куры не протиснулись. К забору прилагалась полоса препятствий в виде разросшихся кустов малины, густо замешанных на крапиве, но это ее не остановило. Продравшись сквозь заросли, Соня осторожно уцепилась за доски и заглянула на соседскую территорию.

Вообще-то она уже однажды была в гостях у тетки Томы — вполне обычный деревенский дом, разве что собаки не было, в будке у ворот гнездились куры. На задний двор не ходила, да и зачем? Ясно ведь, стандартный набор — картошка, морковка и теплица для огурцов.

Оказалось, не только. Посреди огорода росло дерево. Не столько высокое, сколько разросшееся, кряжистое — черная в ночи крона, словно небо — звездами, была усыпана яблоневым цветом. От дождей лепестки частью осыпались, усеяв землю вокруг, и та слабо светилась в темноте. В целом создавалось ощущение чего-то трепещущего, невесомо парящего и невыразимо прекрасного…

— Аух! Ых! — из-за дерева появилась странно дергающаяся фигура. Соня так удивилась, что не сразу ее и узнала — что-то бледное, бесформенное… голое⁈

Фигура, подпрыгивая и взмахивая руками, по кругу обогнула дерево и снова скрылась за ветками. Онемевшая от изумления Соня смотрела, как та пошла на второй круг. За фигурой тянулся дымный хвост и до нее только сейчас долетел мерзковатый запах паленой свиной щетины. Надо признать, существо и впрямь походило на упитанную свинью, которой вздумалось сплясать джигу.

На третьем заходе она узнала тетку Тому. И пожалела, что это была не свинья. Та, в чем мать родила, скакала вокруг дерева, потрясая внушительными телесами. Особенно впечатлял живот, круглый и большой, тяжело взлетающий в такт прыжкам. В руке у соседки был не то пук тлеющей соломы, не то пучок веток, от которых и шел дым. Пока Соня, замерев в изумлении, таращилась на происходящее, тетка Тома замедлилась и, тяжело уперев руки в колени, выдохнула. Затем сдернула с куста смородины, растущего поблизости, халат, набросила на себя и спокойно пошла домой, по пути деловито выдернув пару сорняков с грядки.

Чем отличается городской житель от сельского? Помимо всего прочего — любопытством. Сельчанину все интересно — кто ходил к соседке, пока ее муж на работе, за что местные мальчишки побили парнишку из другого села, кто кому кум, брат сват и прочие подробности. Происходило это вероятно потому, что в селе почти каждый был хоть шапочно, но друг с другом знаком. Близкие и дальние родственные связи опутывают всякую деревню, превращая любую сплетню в ценную информацию. Тальск тоже больше походил на большую деревню, чем на город и та же тетка Тома знала понемногу обо всех, кто приходил недавно на прощание с Сониной бабушкой. Однако сама девушка большую часть жизни прожила в крупном городе и относилась к любой странности как к занятному, но малоинтересному происшествию, насмотревшись вдоволь на городских сумасшедших. Можно сказать, у нее был иммунитет. Поэтому выступление соседки ее хоть и потрясло, но, когда все закончилось, она выбралась из крапивы и, почесываясь, пошла в дом. Мало ли какие у людей странности. Пока они не влияют на нее лично — тетка Тома могла хоть на голове ходить.

Впрочем, одно последствие все же было. Долгое ожидание такси, а затем стояние в мокрых после дождя кустах не прошли для Сони даром — уже заходя в дом, она стучала зубами и все, о чем могла думать, — это горячий душ и чай с малиной. Или… Где-то у бабушки стояла наливка, может, добавить для согрева?

— Мррра! — она весьма беспечно распахнула подпол, да и кто бы ждал подвоха? Даже успела спуститься в темноту, зажав в зубах фонарик, но стоило повернуться спиной к лестнице, как из глубины подпола на нее вылетел когтистый комок шерсти, сверкая зелеными фонарями, взбежал по ногам, плечам и использовал их как трамплин для десанта на кухню. Завизжав, Соня отшатнулась назад, попыталась нашарить рукой опору, промахнулась и рухнула на лестницу, приложившись локтем и лопатками о железные перекладины.

— Ах ты… — сердце едва не выскакивало из груди и конечности стали ватными. Слабо пискнув — кричать вроде как уже несолидно — Соня опустилась на ступени и прижала руку к горлу, пережидая, пока схлынет волна адреналина. Она и сама не ожидала, что настолько испугается, но в первую секунду в голове пронеслось — вот и помру сейчас, как бабушка…

— Мррра! — требовательно донеслось из кухни.

— Перебьешься, — мстительно проворчала Соня и, прихватив-таки наливочку (надо бы рассмотреть, что тут еще имеется), вылезла. Кота не было.

Она обыскала дом, посмотрела даже в закрытой бабушкиной комнате — «Барсичек» как сквозь землю провалился. Под конец уже в себе начала сомневаться — не померещилось ли? И вообще, это точно был кот⁈

На этой мысли Соня осеклась и напомнила себе, что она вообще-то взрослая, современная, умная девушка. И не верит во всякую нечисть. Мама, та вообще даже упоминать в доме о таких вещах не разрешала — сердилась, дескать, дедовские суеверия.

День выдался сложный, ночь тоже, поэтому легла Соня почти сразу. На всякий случай проверила заперты ли двери (входная оказалась приоткрыта и она поняла куда делся кот) и забралась под одеяло. Часы показывали начало третьего — скоро рассвет.

С этой мыслью она и заснула, слишком уставшая, чтобы строить планы.

Но поспать не удалось. Сны приходили вялые, липкие, больше похожие на мороки или видения — они не имели конкретной формы и через них явственно просвечивала освещаемая вспышками молний комната. Наверное, поэтому она и проснулась. С минуту полежала, приходя в себя и прислушиваясь к грохоту за окном. За время ее короткого забытья на улице разразилась настоящая буря. Ветки яблонь яростно хлестали по стене, яблоневый цвет летал в воздухе белыми вспышками, небо то и дело расчерчивали синеватые зигзаги молний, за которыми следовал оглушительный раскат грома, словно раскалывающий небо пополам.

Кап-кап-кап…

— Замечательно, — вслух сказала Соня, поднимаясь на поиски протечки. Та обнаружилась в спальне бабушки — вода сочилась из неплотно закрытого окна. Она сходила за тряпкой, а когда вернулась, на кровати сидела Нина Георгиевна.

Соня замерла на пороге. Явление было настолько абсурдным и настолько реальным одновременно, что она просто застыла в замешательстве, не зная, радоваться или пугаться. Выглядела бабуля как обычно — черная юбка, длинная шерстяная кофта поверх нее, все висело мешком, потому что в последнее время она