Берсеркер: Маска Марса. Брат берсеркер. Планета смерти - Фред Сейберхэген

Поглядев на Митча, офицер холодно приподнял одну бровь:

– А вы знаете, какое наказание полагается за угрозы мне?

– Не страшнее, чем за то, что я снесу твою мерзкую башку. Я капитан Митчелл Спейн, командир десантной роты на этом корабле, и никому не позволено являться сюда, чтобы утаскивать и вешать моих людей. А ты кто будешь?

– Я – мистер Сальвадор. – Венерианин окинул Митча оценивающим взглядом и явно понял, что перед ним марсианин. В спокойном мозгу мистера Сальвадора закрутились шестеренки, и его планы изменились. – Если бы я знал, что этой… группой… командует настоящий мужчина, мне бы и в голову не пришло, что необходим наглядный урок. Пошли.

Последнее слово, сопровожденное еще одним скупым, элегантным жестом, было адресовано полицейским. Все шестеро, не теряя времени, устремились к выходу, следуя впереди него. Сальвадор одними глазами пригласил Митча проследовать за ним к двери. Поколебавшись, Митч направился туда. Сальвадор, все такой же невозмутимый, поджидал его у порога.

– Теперь ваши люди пойдут за вами в огонь и в воду, капитан Спейн, – произнес он негромко, чтобы никто не услышал. – И придет время, когда вы охотно пойдете за мной.

И он удалился с легкой, чуть ли не одобрительной усмешкой.

Воцарилось молчание. Митч удивленно таращился на закрывшуюся дверь. Затем по трюму прокатился рев ликования, и Митча начали хлопать по спине.

Когда рев почти смолк, один из подчиненных поинтересовался:

– Капитан, а что он имел в виду, называя себя мистером?

– Это какой-то политический ранг у венериан. Ну-ка, парни, смотрите сюда! Мне могут понадобиться честные свидетели.

Подняв карабин так, чтобы все видели, Митч открыл оба патронника и стволы, демонстрируя, что он не заряжен. Ликование тотчас же возобновилось; десантники завыли, заулюлюкали и принялись отпускать шуточки в адрес ретировавшихся венериан.

Однако Сальвадор все-таки не счел себя побежденным.

– Маккендрик, вызовите мостик. Скажите капитану корабля, что я хочу его повидать. Всем остальным продолжать.

Юный Фишман, снова сжимая в руке маркер, стоял, устремив пустой взгляд под ноги, будто изучал палубу. До него начало доходить, что его жизнь висела на волоске.

Наглядный урок?

Капитан корабля встретил Митча с холодной предупредительностью, однако указал, что на борту «Солнечного пятна» никто и не думал вешать эстильцев. Но после отбоя Митч все-таки выставил в казарме десантной роты вооруженную охрану.

Назавтра его вызвали на флагманский корабль. По пути Митч увидел через иллюминатор катера плясавшие на фоне черного пространства отблески далекого Солнца. Часть флота уже приступила к отработке таранных приемов.

За столом главнокомандующего сидел не литературный критик и не мечтательный жених, а правитель планеты.

– Капитан Спейн, садитесь.

Приглашение сесть – добрый знак. Ожидая, когда Карлсен закончит работать с бумагами, Митч обратился мыслями к обычаям, о которых читал, – церемонии отдания чести и построениям, бытовавшим в те времена, когда было принято создавать большие постоянные структуры, имевшие одно-единственное предназначение: убивать других людей и уничтожать их имущество. Разумеется, с тех пор человеческая алчность ничуть не пошла на убыль, а теперь, воюя с берсеркерами, люди снова привыкали к массовому уничтожению. Не сулило ли это возвращения всеуничтожающей войны жизни против жизни?

Карлсен со вздохом отодвинул бумаги.

– Что у вас вышло вчера с мистером Сальвадором?

– Он сказал, что намерен повесить одного из моих подчиненных. – Митч постарался как можно проще и короче изложить происшествие и умолчал лишь о заключительных словах Сальвадора, толком не понимая почему. – Если я отвечаю за людей, – закончил он, – никто не имеет права заявляться как снег на голову и вешать их. Вряд ли дело зашло бы настолько далеко, но я решил продемонстрировать, что настроен не менее серьезно, чем они.

– Два эстильца уже повешены. – Главнокомандующий взял бумаги из бювара. – За драки.

– Чертовски самонадеянно со стороны венериан, я бы сказал.

– Капитан, мне такие фокусы здесь не нужны!

– Есть, сэр. Но могу вам сказать, что вчера на «Солнечном пятне» едва не дошло до вооруженного столкновения.

– Понимаю. – Карлсен развел руками в знак тщетности любых усилий. – Спейн, людей в этом флоте просто невозможно заставить сотрудничать, даже когда на карту поставлено выживание всего… В чем дело?

В кабинет бесцеремонно вошел землянин Хемфилл, сжав и без того узкие губы в ниточку.

– Только что прибыл курьерский корабль с новостями. Эцог подвергся нападению.

Непроизвольно дернувшись, сильная рука Карлсена смяла бумаги.

– Подробности есть?

– Капитан курьера говорит, что там, наверное, весь флот берсеркеров. Наземные средства обороны все еще давали серьезный отпор, когда он стартовал. Едва успел ускользнуть.

До этого момента считалось, что враги пока еще находятся куда дальше от Солнца. Но если они добрались до самого Эцога, то, значит, нацелились на Солнце, тут и гадать нечего. Должно быть, знают, что там – центр человеческой цивилизации.

На пороге кабинета показались новые посетители, и Хемфилл отступил в сторону, пропуская венерианского адмирала Кемаля. По пятам за адмиралом, едва взглянув на Митча, прошествовал мистер Сальвадор.

– Вы слыхали новости, главнокомандующий? – начал Сальвадор. Кемаль, раскрывший было рот, чтобы произнести это самолично, бросил на своего политофицера недовольный взгляд, но не обмолвился ни словом.

– О том, что Эцог атакован? Да, – отозвался Карлсен.

– Мои корабли будут готовы к вылету через два часа, – сообщил Кемаль.

Но Карлсен лишь со вздохом покачал головой:

– Я наблюдал за сегодняшними маневрами. Флот едва ли будет готов и через две недели.

Потрясение и гнев Кемаля выглядели совершенно искренними.

– И вы пойдете на такое?! Вы позволите венерианской планете погибнуть только лишь потому, что мы не склонились перед вашим братом? Потому что призвали к дисциплине чертовых эстильцев…

– Адмирал Кемаль, вы забываетесь! Пока я здесь командую, дисциплину должны соблюдать все, и вы в том числе!

Кемаль с явным трудом взял себя в руки.

Голос Карлсена звучал не слишком громко, но, казалось, отражался от стен гулким эхом.

– Вы называете повешение дисциплинарной мерой. Клянусь Господом, если придется, я перевешаю всех, кого понадобится, чтобы добиться единства флота. Поймите, этот флот – единственная военная сила, способная противостоять объединившимся берсеркерам. Если мы будем хорошо подготовлены и едины, то сумеем их уничтожить. – В этот миг ни один из слушателей не усомнился бы в его словах. – Пусть падет Эцог, Венера или Эстил – я не стану рисковать флотом, пока не решу, что он готов.

В наступившей тишине раздался голос Сальвадора, сообщившего уважительным тоном:

– Главнокомандующий, курьер докладывает еще кое о чем. В момент нападения на Эцоге была леди Кристина де Дульсин, и она вряд ли успела