Геммы: комплект из 2 книг - Анна Коэн

– Вот! Вот оно! Именно так все и рассуждают, – взвился пожилой ваятель. – Между тем они даже не понимают истинной ценности этой, с позволения сказать, статуи! Прискорбно поверхностный взгляд…

Казалось, он бы говорил и дальше, усевшись на любимого конька, но тут вплотную к их небольшой компании остановилась белая карета с большими хрустальными окнами, украшенная позолотой и драгоценными инкрустациями. Карету тут же обошла девушка в простом сером платье и плоеном чепчике и, открыв дверцу, помогла своей госпоже выбраться наружу.

Катерина выглядела великолепно. На ней было воздушное нежно-сиреневое платье с пенно-кружевными манжетами и почти открытыми плечами. На шее, уходя за вырез платья, висела довольно массивная цепь, на которой она носила ключ от родового замка. В затянутой в перчатку руке она держала ажурный зонтик от солнца, а на уложенных в высокую прическу льняных волосах аккуратно и даже немного лихо сидела треуголка Илая. Сегодня она изобразила на левой щеке герб Паустаклавы – наполовину козу, наполовину рыбу, символизирующую господство империи на земле и на море.

Заметив Илая и Диану, Рина задорно улыбнулась, сощурив свои неземные переливчато-прозрачные глаза, и помахала рукой. Словом, она была чудо как хороша. И даже если бы мастер Филат продолжал что-то вещать про статую, Илай бы его попросту не услышал.

– Кто это? – сипло спросил мистерик и даже сдернул со вспотевшего носа проволочную оправу, пока Рина приближалась к ним.

– Так дочь Советника, Катерина Андреевна Дубравина, – деловито пояснила Диана.

– Не она, – отмахнулся Филат. – Рядом с графиней.

– А-а-а, это? Это Дуся, горничная ее.

Мастер что-то пробормотал и быстро удалился. Ну и шут бы с ним.

Рина протянула руки обоим геммам, продолжая лучезарно улыбаться.

– Скоро начнется смотр, – сказала она. – Идемте скорее, нужно успеть выказать почтение Ее Величеству.

И они направились к увешанному флагами империи и различных родов войск помосту, где уже собиралась почтеннейшая публика.

Едва Дуся поставила ногу на первую ступеньку, раздался жалобный скрип дерева.

– Я, пожалуй, внизу постою, с Аристашей, – решила она, и Рина отпустила ее. Если бы под весом голема провалились доски, вышел бы большой конфуз.

Поднявшись наверх, Илай сильно прижух – никогда прежде ему не доводилось находиться в такой близости от стольких высокопоставленных лиц одновременно. Кроме самой императрицы в традиционно золотом наряде здесь была, разумеется, ее конфидентка Наталия, которая сделала вид, что не заметила Илая. Рядом с ней возвышалась сухопарая фигура главы Ордена, Дениса Маковецкого, – его взгляд тоже отнюдь не лучился дружелюбием. Также здесь находились генералы и фельдмаршал Репейников в чрезвычайно старомодном парике. Из неслуживых людей здесь был только отец Рины, Андрей Феофанович, и, к их удивлению, Настасья Фетисовна Аукс-Еловская, кровная капурна, с которой они столкнулись в ущелье Меча. Илай вытаращился на нее, а она, поймав взгляд Янтаря, отвела глаза и выразительно провела двумя пальцами по виску, как бы убирая за ухо выбившуюся прядь – явный знак связаться с ней неслышным голосом.

К счастью, здесь не было ни графа Бернотаса, ни кого-либо из инквизиторов.

– Катерина, моя ясная звездочка! – Аркадия милостиво протянула руку в их сторону. Только сейчас Илай заметил, что на шее у императрицы точно такая же цепь, как и у молодой графини.

Дочь Советника склонилась в глубоком реверансе, а Илай с Дианой опустились на одно колено, как того требовал протокол.

– Эти геммы твои друзья? Помню, помню. Таланты тянутся к себе подобным. – Императрица улыбнулась, прикрыв губы веером. – Вот только, юноша, где же ваше наградное оружие?

Илай чуть было не ляпнул: «Какое?» – но вовремя вспомнил, что и не получал его из монарших рук, а потому промямлил что-то вроде: «Берегу». Что это за оружие и где оно могло сейчас храниться, он понятия не имел.

– Что ж, – императрица лукаво прищурилась, – берегите. Но однажды надеюсь увидеть его в ваших руках, когда вы будете биться за правое дело.

– Мой кавалер вас не разочарует, Ваше Величество, – мягко произнесла Катерина, взяв Илая под руку.

Аркадия вскинула бровь, и взгляды всех на помосте, кроме Дианы, обратились на них, отмечая этот непринужденный жест. Спина Илая точно окаменела от осознания, что сейчас произошло что-то значительное и, вероятно, непоправимое. Гранатово-красные глаза Маковецкого потемнели, Наталия поджала губы. Настасья Фетисовна едва заметно покачала головой и снова коснулась своего виска.

Тут раздался бой барабанов, и его подхватил военный оркестр, выдавая первые аккорды разудалого марша – начался парад.

Аркадия напоследок чуть повысила голос:

– И как вы считаете, как пройдет смотр?

– Блестяще, Ваше Величество, – вновь склонилась Рина.

– От Провидицы ожидаешь более точных прогнозов, – заметила Наталия, не глядя в их сторону, но ей уже никто не ответил.

Церемониймейстер грохнул об пол посохом с железным набалдашником и провозгласил демонстрацию кавалерии. Генерал Левицкий сделал шаг к трону, чтобы императрица могла сразу высказать ему все замечания.

Илай же отступил подальше. Ему было прекрасно видно, как ступают вымуштрованные холеные кони, синхронно и под одним углом поднимая лощеные ноги, но ему требовалось спокойно переговорить с капурной.

«Светлого дня, – поздоровался он неслышным голосом. – Не ожидал, но рад вас здесь видеть».

Настасья Фетисовна дрогнула уголком рта, не глядя в сторону Янтаря. Она была в нарядном, несмотря на траурные тона, платье, а седые не по летам волосы капурны украшал веночек из шелковых черных гвоздик.

«Взаимно. А вы мастера ввязываться в опасные игры».

«О чем вы?»

«Хотите сказать, вы не догадываетесь? Наталия не терпит конкуренции, а Денис – выскочек и заговорщиков. С таким же успехом вы могли бы попросить вашу даму сердца нарисовать вам на лбу мишень. Берегитесь».

Илай, у которого и без ее предостережений кишки узлом скручивались, разозлился:

«Вы разве об этом так сильно хотели приватно побеседовать? О том, что я умудрился не угодить верхушке Ордена?»

«Разумеется, нет, к слову пришлось. – Настасья улыбнулась и вновь посерьезнела, даже чуть нахмурилась. – На самом деле я хотела поговорить о вашей сестре».

Илай тут же покосился на Диану. Младшая, как всегда, нисколько не смущаясь, облокотилась о перила помоста, чтобы удобнее было наблюдать за кавалеристами. Как раз сейчас лучшие из них показывали чудеса вольтижировки, балансируя на спинах скакунов и свешиваясь из седла, держась за одно стремя. Публика размахивала ярко-желтыми флажками.

«О Норме, – уточнила капурна, обмахиваясь черным кружевным веером. – Признаться, я очень удивилась, когда она написала мне из монастыря Крылатого Благословения и спрашивала о катаклизмах греха. Я сразу заподозрила неладное, и позже подтвердилось, что нашу переписку просматривает Инквизиция. Вскоре Норма и вовсе перестала отвечать на мои письма. Я тревожусь за нее».

Илай медленно переваривал услышанное. Что Норма делала в монастыре? Зачем ей сдались катаклизмы? И что, барстучью мать за ногу, происходит?!

«Вижу, вы совершенно не в курсе, что с ней, – чуть разочарованно протянула капурна, и Янтарь забылся, покачав головой вместо ответа. – В таком случае попытайтесь узнать об этом побольше. Я… не так свободна в столице, мною тоже интересуются, и потому не способна ей как-либо помочь. Но вы – ее нареченный брат, и я видела вашу искреннюю связь».

Площадь взорвалась аплодисментами, приветствуя очередной трюк ловких кавалеристов. Госпожа Аукс-Еловская переместилась в сторону, обозначая конец разговора.

Церемониймейстер объявил начало выступления пехотинцев. Те прошли торжественным маршем к центру площади и принялись выполнять команды как один человек. Нет, такому мастерству шагистики в монастыре не учили даже близко, хотя Прохор когда-то служил в армии. Но смотр на то и смотр. Илай подошел ближе и снова оказался рядом с Катериной, что негромко переговаривалась со своим отцом.

Андрей Феофанович кивком поприветствовал его:

– Катюша сказала, ты хочешь со мной переговорить. – В глазах Советника Янтарь прочел тревогу. – Как только парад закончится, я к твоим услугам.

Стоило ему удалиться, чтобы перекинуться парой слов с генералом пехоты Проскуриным, Рина вновь взяла Илая под руку. Он вновь покосился по сторонам – не смотрит ли кто?

«Это не слишком?» – осторожно уточнил он у нее.

«Это ровно то, что нужно для твоего и моего будущего», – безмятежно отозвалась Рина.

В таком вопросе Илай не смел с ней спорить, несмотря на расползающийся в животе холод, что соперничал с теплом