Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

— Так сказал Кныш, мы только повторили.

— У меня в тот день адское похмелье было, — покачал головой Игнат. — Блевать хотелось от малейшего звука. А он, как пиявка, со своими жалобами... Хотелось его зарыть в ад ближе.

Все тихо рассмеялись.

— А когда Ярема заснул и Кремень похитил наших коней, — напомнил Филипп.

— Конфуз был знатный, — бросал Яровой. — До сих пор неловко.

— Я только сейчас понял, как он нас пытался учить, указывал на ошибки, объяснял... Как учитель, — Игнат хотел было себе налить, но передумал. – Такой рыцарь был! Как он решил себя убить?

– Ему стреляли в спину, – сказал Филипп. — Такой выстрел и Мамая убил бы.

– Надеюсь, тело Борцеховского скармливают свиньям, – ответил Игнат. — Коварная мерзость!

В следующем году на новых атласах характерников появится дубрава под названием «Дубрава пропавших» или «Девять отважных». Как дико, подумал Северин, ежегодно печатать карту с могилами, старыми и свежими...

— У меня дома семейная дубрава похожа, — сказал Ярема. — Только у каждого еще табличка с именем и годами жизни.

— А в Потустороннем мире эти дубы такие же, — заметил Северин. — Единственные живые деревья с листьями на фоне мертвых стволов. И там у них желуди!

- Желудки? Настоящие? - удивился Филипп.

— Мне показалось, что да. Я долго их рассматривал, но когда попытался унести одного с собой, то он при переходе рассыпался в прах.

— Будь осторожен, Щезник, — сказал Филипп, повторив слова Кныша со вчера. — Там подстерегают скрытые опасности.

– Так же, как и здесь, брат. Так же, как здесь.

Характерники помолчали над могилой, каждый в своих раздумьях, вылили недопитую килиновку на землю и двинулись во дворец.

Через несколько дней почтальон привез в имение сообщение с датой и номером места встречи.

Глава 13

Брат Полынь разговаривал с лошадью по имени Семен, громогласным мужчиной с выражением лица настолько флегматичным, что походил на статую, а мажордом всячески пытался быть полезным.

— Семен работает в имении четыре года и провел обмены в этом году, — рассказывал Стефан. - Он знает указанное место встречи, знает процедуру обмена, а также известен стороне продавца в лицо, поэтому не вызовет никаких подозрений. Осмелюсь посоветовать его как лучшего кандидата.

— Прекрасно, — Самойло обратился к коневоду: — Виз должен быть готов завтра к югу.

– Завтра? Туда ехать два дня беременной кобылой. Что там делать еще трое суток?

— Да, завтра, — характерник вернулся к Стефану: — Нам нужно еды на неделю для десяти персон.

– Немедленно сообщу кухню, – поклонился управляющий.

– Слышите меня? Говорю, что мы рано приедем, - вмешался Семен. – Можно еще три дня подождать.

– Слышу, Семен. Лишние дни нам понадобятся, потому отправляемся завтра.

- Как прикажете, - не спорил коневод.

Кныш вышел из конюшен и чуть не врезался в Чернововку, который весь разговор простоял у входа.

- Подслушиваешь, брат? – спросил Кныш.

– Нет, – выпалил Северин. — То есть я слышал разговор, но нечаянно.

— Это называется подслушиванием. Какое у тебя дело?

— Хочу доложить, что мы успешно выполнили приказ по поводу отдыха и готовы идти дальше, — отчитывался Северин.

— Оно что, — Самойло едва улыбнулся. – А ваши ранения?

— Почти зажили. Это мелочи, — махнул рукой Северин, хотя нога все еще болела. — Брат Павлин гораздо важнее.

— Что ж, — кивнул Кныш после кратких раздумий. — У меня были сомнения, но если вы сами хотите, то готовьтесь в путь. Догони того усердного мажордома и скажи, пусть пищу готовят на четырнадцать персон.

- Будет исполнено!

Северин развернулся и готов был броситься вдогонку, как Самойло окликнул его.

- Еще одно, брат.

– Слушаю?

- Мои приказы выполнять безоговорочно. Ватаге так и перескажи, — интонации назначенного напомнили Игоря Чернововка. – Понятно?

- Полностью.

Филипп сидел на ступеньках, играл на варгане, Ярема закинул ноги на скамейку напротив, Игнат горечерева разлегся на перилах и смотрел на потолок. Благую весть о разрешении брата Полина встретили радостным шумом.

— Последнее чаепитие в беседке-засранке, — хлопнул в ладоши Игнат. – Как она мне опостылела. И дворец этот ненавижу!

— Трудно не согласиться, братец, — Ярема сосредоточенно вычищал ножом слой из трубки. — Очень неуютно ночевать в комнате, из которой вынесли тебя без сознания.

— Как думаешь, сколько людей понадобилось, чтобы побороть твой вес? – спросил Игнат.

- Не меньше трех.

Северин вспомнил, как колени прижимают грудь, давят из них воздух, а к лицу прижимается ядовитая ткань, и от воспоминания спиной пробежали сироты.

Филипп заиграл снова. Дрожащая мелодия неслась в небо, разлеталась над лабиринтом, растворялась в прохладном воздухе.

— Надо и дримбу купить, — решил Бойко. — Как плату за октябрь заберу, так и куплю.

— А добро, что ты с охотников собрал? - спросил Филипп, на мгновение оторвавшись.

— Это Орисе на ожерелье.

Над беседкой прошуршала небольшая серая ворона, сделала круг, залетела внутрь и уселась на стол, обведя компанию черными жемчужинами внимательных глаз.

- Вот нахал! Лети отсюда, – Ярема махнул рукой.

Ворона одарила шляхтича пренебрежительным взглядом, перевела глаза на Северина, каркнула и подпрыгнула к нему.

- Что-то принесло, - заметил Филипп.

Удивленный Северин снял небольшой кусок бумаги, завернутый вокруг птичьей лапы. Ворона крякнула второй раз, схватила со стола печень и улетела прочь.

- Воронья почта? — Игнат подскочил. - Как голубиная?

– Нет, – Ярема продул трубку. — Почтальонские птицы научены летать от здания к зданию. А эта прилетела именно к Щезнику. Видел? Только одна известная мне организация пользуется таким средством связи.

- Секретный клуб шляхтичей?

— Ковен, — ответил Ярема и забил очищенную трубку табаком с коноплей.

В послании чернели два коротких слова. Северин перечитал их несколько раз, покрутил заметку так и эдак, но больше в ней ничего не было.

— То есть такие птички могут найти кого угодно и где? — не унимался Игнат.

– Насколько мне известно – да, – Яровой осторожно прибил зелье большим пальцем.

- Малыш, ты же шляхтич, а не ведьмак, откуда тебе столько известно?

— У мамуньо широкого круга подруг, — ответил Ярема и разжег трубку.

— То есть, если их попросить относить мои письма конфетке