Фантастика 2025-68 - Алексей Владимирович Калинин

Я стал переваривать услышанное.

— Ты хочешь сказать, что пренебрег своими обязанностями стража и выпустил с гауптвахты опасную преступницу? — нарочито начальственным голосом уточнил я его показания.

— Хочу, начальник, — согласился Фидель.

— А еще ты самовольно отключил силовой купол, поставив под угрозу жизни сослуживцев и начальника?

В ответ он только стыдливо шмыгнул носом.

Я было хотел хорошенько пропесочить нерадивого подчиненного, но вовремя осознал, что сейчас не время и не место.

— Может, хотя бы объяснишь, зачем ты это сделал?

Старьевщик поскреб лысину.

—Понимаешь, начальник, тут дело такое... Я принес Ксюхе завтрак. А она стала канючить, мол, отпусти меня да отпусти. Говорит: «Мне ничего от вас не надо, дайте только свободу. Я уйду из Форта, вырою землянку, буду жить отшельницей». И еще пообещала награду, если я ее выпущу. Говорит: «Как женщина я уже никому не нужна. Никаких ценностей у меня нет. Но можешь взять мои зубы». И высовывает руку через решетку. А в руке реально зубы! Мне аж худо стало. Понимаешь, я лишний раз старался на нее не смотреть, пугала она меня шибко, а тут глянул — и остолбенел. Ксюхино лицо было испачкано кровью. И на полу кровь, и на стенах тоже. Рядом с койкой какие-то ржавые щипцы валяются. А эта кикимора продолжает: «Ты эти зубы можешь продать Зубной фее. Она за них любую цену даст».

— Что-то она мне про эту фею рассказывала... — начал воспоминать я.

— Вконец чокнулась баба, что тут еще добавишь, — сказал Фидель. — Жалко мне ее стало. Собрал я ей рюкзачок. Вода, протеиновые батончики, перочинный ножик, фонарик и все в таком роде и отпустил на все четыре стороны. Правда, Мира хотела нас тормознуть, но я сказал, что выполняю твой приказ.

— Пожалел... — прыснул я. — Да Ксюха вне Форта и суток не протянет!

— Она и так не жилец. Какая разница, где помрет?

Прозвучало цинично. Но справедливо.

— А если бы Ксюха тебя этим самым ножиком пырнула?

— Не пырнула бы. Я ее все время на прицеле держал, — уверил Фидель.

Я полагал, что ближе к вечеру Ксюха явится обратно, но этого не случилось. Чему, признаться, был очень рад. «Вот бы она потерялась навсегда», — думал я, и остальные, кажется, желали того же. Во всяком случае, ни Мира, ни Профи, узнав о том, что произошло, даже не заикнулись насчет поисков Ксюхи и прояснения ее судьбы.

А вечер того дня выдался просто фантастический. Ни тебе ветра, ни дождя, ни мокрого снега. Прямо как не Церере! Пока Мира охраняла наш покой, я, Профи, Фидель и Помилка сидели на крылечке под светом фонаря и наслаждались прекрасной погодой.

У меня под рукой оказалась книга Циклопа и я неожиданно для самого себя стал читать ее вслух. Я не претендую на звание профессионального декламатора, но получилось неплохо. Собравшиеся слушали с неподдельным интересом. Этот Гоголь оказался чертовски интересным писателем! Вещь, которую я читал, называлась «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Уморительно смешная история о конфликте двух старых друзей, который разгорелся из-за пустяка. Иван Иванович хотел выменять у Ивана Никифоровича приглянувшееся ему ружье, но из-за глупого упрямства Иван Никифорович меняться не хотел. Они поругались, и эта ссора стала смыслом их жизни.

Книжка была написана очень давно, и многое в ней нам было непонятно, но это не мешало общему восприятию.

— Наконец, к довершению всех оскорблений, ненавистный сосед выстроил прямо против него, где обыкновенно был перелаз чрез плетень, гусиный хлев, как будто с особенным намерением усугубить оскорбление. Этот отвратительный для Ивана Ивановича хлев выстроен был с дьявольской скоростью: в один день... — читал я.

— А что такое хлев? — поинтересовалась Профи.

— Без понятия, — признался я.

— Хлев — это специальный сарай для животных, — пояснил Фидель.

— Слышала, что сказал дядя Фидель? — обратилась старшая подруга к Помилке. — Хлев — это домик, в котором живут гусики. Помнишь, я тебе показывала, как выглядит гусик?

Малая кивнула.

— А как она разговаривает? — спросила Профи.

— Га-га-га, — прогоготала Помилка.

Голос у нее был по-детски звонкий и веселый.

— Молодец, — похвалила ее наставница и погладила по голове.

Закончив чтение, я положил книгу во внутренний нагрудный карман комбинезона и спросил у публики:

— Ну и как вам? Понравилось?

— О да! Хорошая история, а главное, жизненная. Сколько я такого повидал на своем веку, не перечесть! Люди дружат годами, а потом ругаются из-за пустяка, и конец дружбе, — сказал Фидель.

— Точно, — подтвердил я. — У меня был два приятеля, Радж и Казбек. С детства — не разлей вода. И вот как-то раз они повздорили из-за парковочного места. И с тех пор у них вражда не на жизнь, а на смерть.

Мы еще немного пообсуждали книжку, а под конец Профи предложила сделать такие встречи регулярными.

— Что-то вроде книжного клуба? — уточнил я.

— Ну да. Что-то такое.

— Предлагаю назвать его «Ставр». В честь Ставра Звездного! — объявил я. — А в следующий раз прочитаем и обсудим графический роман «Ставр Звездный против зловещего биогибрида Такоса»!

Профи ухмыльнулась:

— Думаю, что Мире эта идея не понравится.

— С чего бы?

— Проныра, прекрати паясничать, я с детства вожусь с железом и с техникой на «ты». Неужели, ты думаешь, я не смогу отличить человека от биогибрида? Да, и еще совет. Когда вы с Мирой шушукаетесь, говорите потише.

— Во-во, — подтвердил старьевщик.

Эту беседу оборвал голосок Помилки. Говорила малая редко, хоть и знала уже порядка сотни слов, поэтому мы все разом затихли, словно бы услышали откровение свыше.

— Огонек, — сказала она и ткнула пальцем куда-то вдаль.

Все повернули головы в указанном направлении. Вдалеке, в непроницаемой ночной тьме и вправду поблескивал красный маячок. Он приближался к Форту с неестественной быстротой. Через несколько секунд загадочное свечение достигло купола и тот же момент почва под нашими ногами завибрировала, послышался приближающийся гул и из-под земли показался огромный, вращающийся бур. А вслед за ним за ним наружу вынырнула машина, похожая на увеличенный в размерах стальной батон. Это была подземная лодка, или, как ее еще называли, подземоход.

— Sankta merdo! — не сдержалась Профи и восторженно, едва ли не с