Фантастика 2025-68 - Алексей Владимирович Калинин

— Зачем ты убил Ярика?! — завопила она.

— Я сделал это потому, что люблю тебя...

Кровь водопадом стекала из его раны на плече.

— Пойми, детка, этих денег нам хватит на долгую и безбедную жизнь, — Фил сжал зубы и вытащил из плеча нож.

— Но он мой брат. А ты, ты зарезал его... — ее голос дрожал, в нем звучала нескрываемая злоба.

— Перевяжи мне рану... Там, в ящике есть тряпки...

Эмоции на лице Чики сменялись, как в калейдоскопе: то она хмурила брови, то гневно сверкала глазами, то рассеянно закусывала губу.

— Чего ты медлишь, я сейчас кровью истеку! — прикрикнул Фил.

Она вздрогнула и всхлипнула, убрав прядь волос с потного лба:

— Прости меня, Фил! Я... я не знаю, что на меня нашло.

— Просто принеси мне тряпку, — последовала настоятельная просьба, произнесенная тоном, не терпящим возражения. — Пожалуйста.

— Да, да, сейчас.

Чика пошла к ящику с ветошью, присела на корточки и стала сгребать в охапку тряпки.

Ну что за дуреха! Забыла, чему нас учат старые добрые страшилки про маньяков? Никогда не поворачивайся спиной к человеку с ножом! А тот медленно, неслышно ступая, подбирался к ней.

— Знаешь, Фил, я никогда не была на Каллисто. Говорят, там красиво! Давай съездим туда, а? — в этот момент обреченная привстала и обернулась, прижимая к груди целый ворох тряпья.

И тут же нож вонзился ей в бок.

— Фил? — изумленно произнесла Чика, уронив тряпье.

— Гадюка, я же для нас старался, а ты... Ненавижу... — он провернул нож в ране и с мерзкой улыбочкой наблюдал, как уходит жизнь из тела женщины, которой пару минут назад признавался в любви.

Чика повалилась наземь и теперь лежала на спине, захлебываясь слезами и задыхаясь от боли.

— Гадюка, мерзкая тварь! Мы могли бы жить, как в раю, а ты... Ты все испортила... Тварь! Ты сама во всем виновата! Ты и твой долбаный братец.

Это уже был не человек, а зверь. Настоящий лютый зверь с пылающими глазами и искривленным в хищном оскале ртом.

Внезапно дверь в подвал распахнулась и в подвал быстрыми шагами кто-то вошел. Тут же грянул выстрел и в животе Фила образовалась большая сквозная дыра, через которую можно было разглядеть стрелявшего. Вернее, стрелявшую.

— Что здесь, черт возьми, происходит?! — рявкнула Свобода, сжимавшая в руках охотничью двустволку.

Продырявленный выронил нож, удивленно поглядел на дыру в своем пузе и перевел взгляд на женщину с ружьем:

— Ах ты сука...

Свобода еще раз нажала на спусковой крючок. Голова Фила лопнула, как перезревшая виноградина, а тело отбросило к стене. Кровавые брызги разлетелись во все стороны. Меня, Профи и Циклопа запачкало красной жижицей, а на Фиделя и Помилку не попало ни капли.

Свобода преломила ружье, достала из стволов стреляные гильзы, вставила два новых патрона и подошла ближе, держа оружие наизготовку.

— Что здесь, черт возьми, происходит?! — повторила она свой вопрос.

Я промычал что-то, давая понять, что могу ответить. Свобода подошла ко мне и сорвала скотч.

— Они свихнулись! Собирались нас убить! — выпалил я, жадно хватая ртом воздух.

Она, держа палец на спусковом крючке, посмотрела на труп Ярика, на безголового Фила, на скрючившуюся в предсмертных муках Чику.

— Здесь кто-нибудь еще есть?

— Нет. Только мы.

Свобода повесила ружье на плечо, подошла к Чике и, присев, внимательно осмотрела рану и проверила пульс.

— Здесь уже ничем не поможешь... Вот сердцем чуяла, что вы нам доставите хлопот! Сами-то целы?

Я кивнул.

Свобода покосилась на труп Фила и сокрушенно вздохнула:

— Эх, Чика, Чика, говорила же я тебе, что с этим типом каши не сваришь, а расхлебывать придется.

Избавившись от веревок, Профи тут же бросилась к Помилке и принялась ее осматривать:

— Помилка, девочка, тебя не задело?

— Не-а, — протянула малая.

— А разве у вас в общине оружие не запрещено? — поинтересовался я у Свободы и указал на ружье.

— Это не оружие, а молоток, — ровным голосом произнесла наша спасительница.

— А мне почему-то кажется, что это двустволка...

— Если бы ты увидел, как я заколачиваю этой штукой гвозди, то переменил бы свое мнение.

Ладно, молоток, так молоток. Сейчас меня волновал вопрос поважнее:

— И что теперь будет с нами?

— Я не провидица, — Свобода злобно зыркнула на Чику. — Не знаю, что тут у вас произошло, и, честно говоря, знать не хочу, но... Чешите отсюда и побыстрее.

Я обвел взглядом залитый кровью подвал.

— А как же...

— Хочешь помочь мне расчленить трупы и зарыть их во дворе?

— Не то чтобы хочу...

— Тогда чешите.

— А что ты скажешь остальным?

— Какая разница? — она забарабанила пальцами по прикладу. — Скажу, что вы смылись и прихватили с собой эту троицу.

Циклоп было направился к Чике, которая уже совсем ослабла и с виду казалась мертвой, но Свобода сразу взяла его на мушку:

— Тебе что, жить надоело?

— Я просто хотел помочь, — жалобно проблеял мутант.

— Она без пяти минут покойница. Тут уже без шансов.

— Врачи помогут, нужно только отвезти ее в больницу.

— За тройное убийство дадут вышку. Все под суд пойдем. Ты этого хочешь?

— Но ведь ее еще можно спасти...

— Можно, — Циклоп все еще находился на мушке. — А их кто спасет?

— Кого «их»?

— Кого-кого... Алису, Волгу, Лили-Энн, Лису, Кая, Лану, Андрея... Я понимаю, для тебя эти люди ничего не значат, но каждый из них мне дорог. Кстати, ты знал, что Андрей и Лана собираются пожениться и Лили-Энн согласилась обвенчать их под кроной нашего священного дуба? А Лиса ждет ребенка от Кая... И ты хочешь разрушить их будущее?

— Не хочу.

— То-то же.

Мутант замолчал. Да и что тут, в самом деле, можно было сказать? Лично я полностью разделял позицию Свободы. Мне нисколько не было жаль хренову провидицу, ее хахаля и этого долбонавта в памперсе. За что боролись, на то и напоролись!

— Мотаем отсюда! — распорядился я.

— Вот это правильно, — одобрила Свобода. — А я пока тут приберусь. Наши все спят, так что никто ничего и не заметит.

— А может, вам все-таки помочь? — подал голос Циклоп.

«Ну что