Монтао. Легенда о монахе - Даниил Галкин

Из больших шатров, служивших, видимо, казармами, периодически выходили солдаты в лёгких доспехах, с хлыстами в руках. Часть из них сопровождала рабов-йокотерцев на работы, подгоняя отстающих ударами по ногам. Другая часть, собравшись в небольшой отряд, скрылась в гуще бамбукового леса. Оставшиеся «растворились» на территории лагеря.

Полог одного из шатров поменьше, кожаную крышу которого венчал вормоловский флаг, приоткрылся, и оттуда показался крупный мужчина с длинными усами. На нём, в отличие от остальных, совсем не было доспехов. В одних широких шёлковых штанах, с голым торсом и круглым, выпирающим вперёд животом, он вальяжно расхаживал по городку. Проходящие мимо солдаты вежливо поприветствовали его и, ускорив шаг, постарались побыстрее скрыться за ближайшим углом..

Из большого шатра, куда отвели узницу, послышался истеричный женский крик. Долгий, полный страха и ужаса, сменившийся громким плачем навзрыд. Кто-то рявкнул, женщина ещё раз вскрикнула, а после всё стихло.

Одна красная птичка села на кожаную крышу неподалёку и запела. Сидя на земле, Тадао закрыл глаз, слушая переливы высокого голоска. В воображении тут же возникла картинка: густой травянистый ковёр и журчащий ручей рядом.

Умиротворённого человека окружила целая стая маленьких птичек, начавших подпевать красной. А потом заиграл трёхструнный инструмент. Сознание монаха всё больше погружалось в звуки нежной мелодии, издаваемой шёлковыми нитями.

Внезапно грубый вормоловский голос, прозвучавший из небольшой компании проходящих мимо клетки стражников, вытолкнул Тадао обратно в реальность. Мечтательный образ упорхнул вместе с красной птичкой.

Солдаты просто проходили мимо, но, увидев монаха, решили поглумиться над пленником на своём языке:

— Нагла, йокорц вер имара оржулаф!..

Компания расхохоталась от, наверное, очень смешного комментария. Узник открыл глаз и пристально, с молчаливой улыбкой, взглянул на проходящих. Один бросил пренебрежительное: «пф» — и пошёл дальше. Другой же показал кулак, но тоже не стал задерживаться.

Спустя какое-то время вернулся ушедший в лес отряд. По всей видимости, без добычи, так как толстяк подошёл к солдатам и стал на них орать на своём языке. Его рваную речь можно было спутать с лаем собаки. Огромный, с побагровевшим от злости лицом и полупустой бутылкой йокотэрского вина в руке.

Успокоить разгневанного удалось подбежавшему стражнику. Он что-то робко сказал и явно развеселил толстяка новостью. Полуголый пьянчуга зашатался в сторону того самого большого шатра, куда ещё до рассвета утащили женщину. Солнце стыдливо спряталось за гору, а лающий смех из под кожаного купола ещё долго разносился по всей округе.

Вскоре начало темнеть, ушедших рабов всё не было. Тадао чувствовал, как силы постепенно возвращаются. В отличие от прошлого раза, ему, по собственным предположениям, сейчас должно было понадобиться меньше времени для выздоровления. Значит, в ближайшие дни он сможет освободиться. Главное — придумать каким образом.

Если лагерь патрулируют ночью, а так и есть, придётся скрываться в тени, в тех местах, куда не достаёт свет факелов. Но нельзя уходить одному, нужно вывести пленных. Крепкий и толстый бамбук наверняка глубоко и надёжно вкопан. Вначале надо найти способ выбраться из клетки.

Мозг монаха думал точно не так, как учили его в храме. Если бы старец Сэто узнал, что Тадао был священнослужителем, наверняка разочаровался бы в нём как в своём возможном товарище. Не потому ли монах при знакомстве не сказал, кем он когда-то был? В любом случае нужно побольше разузнать об этом месте, когда вернутся остальные.

Из большого шатра вновь послышался женский плач. Оттуда вышел стражник и повёл перед собой еле передвигающую ноги узницу с заплаканным лицом. Он втолкнул её в клетку и оставил наедине с монахом.

— Как вы? Они что-то сделали? — обеспокоенный одноглазый взгляд бегло осмотрел её.

Но она ничего не ответила, опустившись на землю в углу, лицом к лесу.

— Вы хотели себя убить? Почему? — не унимался Тадао.

Женщина слегка усмехнулась, но вновь промолчала.

— Прошу, расскажите мне: что тут происходит? Мы должны хотя бы попытаться сбежать отсюда.

Темноволосая голова резко обернулась, и мужчина поймал на себе безумный, злой и одновременно отчаянный, взгляд:

— Да кто ты вообще такой? Ещё один герой, решивший сбежать из ада? Отсюда только один выход… и ты его сегодня выбил у меня из рук. Завтра пойдёшь вместе со всеми. И поверь, у тебя не хватит сил даже на то, чтобы думать о побеге. Ты и я — расходный материал. Но ничего, Сэто тебя успокоит, чтобы ты продолжал исправно и послушно работать, пока не ляжешь в общую яму для мертвецов.

— Что? Объясни, я хочу помочь!

Но больше женщина не собиралась ничего объяснять, вновь отвернувшись к лесу.

Монаху пришлось смириться и просто ждать возвращения остальных. Благо, совсем скоро в свете зажжённых факелов показался грязный и измученный строй бывших граждан Йокотэри, а ныне — рабов Вормолы. До дверей бамбуковой тюрьмы их сопровождали надзиратели. Пленники, еле стоящие на ногах, без лишних разговоров заходили внутрь и ложились на свои места, плотно прижимаясь друг к другу. Последним вошёл старец. По сравнению с другими он был чище и, несмотря на возраст, энергичнее. Дождавшись, когда вормоловец закроет клетку за спиной, он поднял руки к небу и начал вещать:

— О, мои дорогие соплеменники, сестры и братья. Я прошу всего минуту вашего времени, — отбросив усталость, люди, с блеском в глазах смотрели на настоятеля. — Мы с вами осилили ещё один день! Да, он был тяжёл, но отнюдь не непосилен. Поверьте мне, ваши мучения не пройдут даром, уж я-то знаю! Следующее рождение дарует тебе… и тебе, — он начал тыкать пальцем то в одного, то в другого, — и даже тебе, славную, полную богатств и удовольствий, жизнь. Мы будем держаться достойно и никогда не опустимся до уровня недостойных, верно?

Пленные, собрав остатки сил, захлопали в ладоши и даже поддержали его словом. Сэто сумел подбодрить народ и, посчитав свой долг выполненным, лёг на своё место. Но его отдых прервал Тадао:

— Сэто! Ваша речь была очень вдохновляющей.

— Спасибо, приятель. Думаю, нам пора ложиться.

— Разумеется. Только один вопрос: разве вы не хотите сбежать?

Сэто неожиданно рассмеялся:

— Сбежать, приятель? Куда же, спрашивается? Не беспокойся, боги позаботятся о тебе, если будешь упорно работать. Я ведь был при храме, много общался с ними.

Тадао насторожился:

— С богами?

— Конечно. С самой Цукамарэ и Сономо. Ты слышал историю про них?

— С удовольствием бы