Коконы - Макс Кириллов

Костя лукаво улыбался, подпихивая Рогова к устройству. Процедура по заведению пользователей заняла минут пять. После этого одна из стен отъехала в сторону, и они оказались в обшарпанном институтском коридоре.

– Все окна и двери здания замурованы еще тридцать лет назад. Контакт осуществляется через шлюзовую камеру, каждый день. Связь с внешним миром только такая. Мы первые посетители за все это время. Они подошли к обычной двери со стеклянной табличкой «Лаборатория № 7». Амин достал латунный ключ от английского замка и протянул Косте.

– А ты?

– Я не пойду.

– Почему?

– Это ваша тайна, а я не пойду. Я здесь подожду. Вон, на подоконнике посижу.

Сказав это, Амин действительно направился к окну. Ребята переглянулись, и Костя аккуратно постучал в дверь. Звук получился громким, казалось, он разнесся эхом по коридорам всего четырехэтажного здания. Они прислушались. За дверью была тишина. Костя внимательно рассмотрел ключ, помедлил, поднес его к замочной скважине, потом передумал и постучал еще раз. Тишина. Андрей взялся за ручку двери и потянул на себя. Дверь без труда поддалась. Они вошли.

Посреди обычной институтской лаборатории стояла молодая женщина в белом халате и смотрела на них.

– Здравствуйте, Галина. – Сказал Костя. – Я Костя Столповских, сын Вадим Михайловича. Это Андрей Рогов. Извините что побеспокоили.

– Здравствуйте мальчики. Мы знали, что вы придете. Сегодня утром во время прогулки, когда начал накрапывать дождик, Сережа сказал, что у нас будут гости.

Они переглянулись. Галина продолжала.

– Не удивляйтесь ничему, прошу вас. Присаживайтесь, сейчас будем чай пить.

Они расселись у небольшого столика, почти вплотную придвинутого к кровати, на которой лежал Лагунов.

– А знаете, Андрей. Пойдемте в коридор, поможете мне чашки вымыть и торт принести, я вчера заказывала.

Она увлекла Рогова, который явно находился в ступоре, за собой. Костя даже не обернулся. Он смотрел на Лагунова и слушал. Это началось еще когда они стояли за дверью. Какие-то звонкие молоточки, едва слышно застучали в его мозгу, потом послышалась тихая и какая-то неземная музыка. Теперь он услышал и голос.

– Здравствуйте, Константин Вадимович. Я вас ждал. Очень рад, что вы нашли время для меня. Галя уже сказала вам что бы вы ничему не удивлялись. Вот и не удивляйтесь. Вам нужно научиться этому. В мире столько удивительного, что, если всему удивляться не хватит жизни. А она, уж поверьте мне, очень и очень короткая. Вы обладаете удивительными способностями, Костя. И то, что они открываются у вас только сейчас, в этом есть большой смысл, поверьте. Ваш отец, то же был медиумом. Я имею в виду не Вадим Михайловича, а вашего настоящего отца. Хотя медиумом был и Столповских, да еще каким. Я знаю, вы удивлены. Это была ваша тайна, вашей же и останется. Просто наши земные тайны, это не более чем ветерок, или солнечные лучи, которые мы обычно не замечаем. Подождите Костя. Во-первых, чтобы задавать вопросы не обязательно открывать рот, достаточно лишь подумать. Вы же слышите меня, несмотря на то что я уже тридцать лет не издаю не звука. Во-вторых, я только начал свой рассказ и возможно к моменту как я закончу вопросы улетучатся. Итак, позвольте я продолжу. Ваша жизнь, последние три года напоминает русскую сказку «пойди туда, не знаю куда, найди то не знаю что». И думаю, что это для вас более интереснее чем вопрос о вашем настоящем отце, который вы мне упорно хотите задать. Вы, уже, наверное, привыкли к мысли о неких процессах, слабо зависящих от людей. Так вот, здесь мы имеем дело именно с этим. У каждого своя миссия. Могу лишь предположить вашу. Я долго размышлял над этим и вот к каким выводам пришел. На вас лежит тяжесть решения, что с этим делать. Знаете, Костя. Если бы было угодно спасти человечество, то не было бы ничего проще, как в одно мгновение снабдить все живое коконами. Раз и все. К чему же все эти игры со мной? С вами? Сделать из Кости Столповских Господа Бога, который лично будет решать кому спастись, а кому умереть? Как-то не логично. Не правда ли? Почему именно вы? Какие критерии? Параметры? Нет это явно не то. Мне кажется, что человечество само должно решить, а вы лишь создаете условия. Подумайте об этом. Это главное. Есть что-то такое в нашей цивилизации, какой-то регулятор. Ищите. Времени осталось мало. Скоро все начнется, я чувствую. И берегитесь. В мире все не так однозначно. Все более многогранней чем просто белое и черное. Та власть, которую вы обретете вскоре, уже не даст вам времени на размышление. Думайте сейчас.

Галина и Андрей, оживленно разговаривая, зашли в лабораторию. Рогов оборвал фразу на полуслове, увидев Костю, сидящего в той же позе с немигающим взглядом у кровати Лагунова.

– Не обращайте внимания, они разговаривают, и мы им не мешаем, давайте лучше чай пить. – сказала Галина и лукаво подмигнула. – Садитесь вот сюда к ним спиной что бы не отвлекаться и продолжайте. Вы так интересно рассказываете.

– О чем вы говорили? – Спросил Рогов, когда они возвращались по тоннелю назад.

– О жизни, брат. Если честно, то я пока мало что понял. Но я подумаю, подумаю. – как бы говоря сам с собой пробормотал Костя.

Глава десятая. Сумасшествие

Рогов не любил Москву. Как, впрочем, он не любил не один из городов бывшего Советского Союза. Все это он называл презрительно «совком» и старался находиться за границей или в крайнем случае в Череповце. К этому, в сущности, никудышному северному городишке, он привык и более того, пожалуй, что и полюбил. Уродливые пятиэтажки, этот безумный комбинат, раздолбанные дороги. Все это, по началу вызывало в нем чувство тоски. Но как-то втянулся он. Стал одеваться проще. Не вылезал из джинсов. Ходил по городу, гулял. Заходил частенько в какие-то странные заведения. Им был изобретен специальный способ прогулки. Так как охрана была обязательно и это не обсуждалось, он попросил Амина выделить ему прогулочную охрану. Тот отнесся с пониманием к просьбе и подобрал четырех ребят невысокого роста, худеньких. Андрей сам выбирал им одежду, сам же придумал и грим для себя. Так, ничего особенного, горбинка на носу, усы и пара морщин. Процесс подготовки к прогулке занимал не более получаса. Ребята заходили за ним в «общежитие», как они с Костей окрестили свой дом, рассаживались на кухне вокруг стола. Сразу сложились традиции. Во-первых, посидеть перед дорожкой, попить пивка.