Время разбрасывать камни, и время собирать их - Юрий Артемьев

Какое-то дежавю, да и только. Кругом горы. Я с автоматом наперевес, двигаюсь вперёд, стараясь не шуметь. Озираюсь по сторонам, пытаясь обнаружить хоть что-то, что подскажет об опасности… Позади меня, на некоем отдалении, двигается Лёшка со своей винтовкой. Он страхует меня, и тоже «пасёт поляну». Мы в разведке, на территории, занятой врагом. А то, что ни врага, ни следов его присутствия мы пока ещё не заметили, это ещё больше напрягает. Скрытый враг опасен гораздо больше, чем тот, кто прёт на тебя с оружием в руках.

И принцип простой, как две копейки. Но для наглядности, его можно озвучить одной фразой из фильма «ДМБ»:

— Ты видишь суслика?

— Нет…

— А он есть.

Ну вот… А у меня уже давно складывается такое ощущение, что время застыло и стоит на месте. Ну а мы? А мы движемся…Но, кажется, куда-то совсем не туда, куда нужно.

Да и с самого начала всё пошло как-то не так. Ещё с той первой секунды нашего появления под одой Новоспасского пруда почти в центре Москвы. Неизвестно, каким-то мистически-фантастическим образом, мы с Лёшкой оказались в телах четырнадцатилетних братьев-близнецов, воспитанников школы-интерната. И время было тихое, спокойное… Советское. Семьдесят четвёртый год. До развала Союза лет семнадцать ещё впереди. И даже до ввода наших войск в Афганистан с целью «оказания помощи братскому афганскому народу» оставалось ещё целых пять лет.

Ну а мы что? Влезли в драку с одними гопниками, поубивали малолеток в интернате, а потом… Вот нужны ли нам были те игры со спецслужбами? Что это принесло нам? А что мы сделали?

Вокруг нас, и, конкретно, вокруг меня гибли люди. Я убивал, меня пытались убить. Тётя Наташа, Лолита, Алёнка… Все они погибли из-за меня.

Ну а то, что натворили мои краснокожие братья-индейцы… Вообще в голове не укладывается. Они называли меня Белый Брат Говорящий с Медведем. Суслик я недоношенный… И мне нечем гордиться, потому что это я посоветовал им ракетную базу с ядрён-батонами разного калибра, чтобы диктовать правительству Соединённых Штатов волю коренного населения Америки. Ничего хорошего из этого конечно же не вышло.

Вот бредём мы сейчас с Лёхой по горам с оружием в руках, и хрен его знает сколько микрорентген получаем в каждую секунду. Судя по всему, война всех против всех прошла по полной программе и закончилась согласно всем прогнозам яйцеголовых умников. Весь мир в труху. Всё, что не сгорело во всемирном пожаре и не вымерзло во время ядерной зимы, деградировало. Все, кого мы встречали уже в этом, постапокалипсическом мире, были дикими аборигенами, людоедами с острыми железками в руках. То, что у нах были ржавые винтовки, говорило лишь о том, что где-то ещё есть остатки от погибшей цивилизации. Но то, что они не умели даже пользоваться огнестрельным оружием, поведало и о том. Что те. Кто знали и умели им пользоваться, давно вымерли, как динозавры.

Тогда почему у меня в руках автомат, я в военной форме, а на ногах у меня армейские — берцы? Почему Авдеев легко смог найти то, чего не нашли дикари? Может потому, что знал где и как искать? Вот и сейчас он ведёт нас туда, где, судя по его словам, находится пещера Аладдина… Ну, то есть, склады Госрезерва. И там должно быть всё, что поможет нам, а может и не только нам, выжить.

Ага. Если только мы сейчас не получаем смертельную дозу радиоактивного излучения…

Я прислушался к себе… И что я хотел почувствовать? Как альфа-бета-гамма частицы пронзают моё тело? Чушь. Если даже она и есть, эта проклятая радиоактивность, то я ни хрена её не почувствую, пока волосы не станут выпадать.

А что же тогда местные дикари? Они-то вроде бы не мрут, как мухи. Жрут друг дружку и живут себе дальше. Или они уже мутанты, способные жить даже в ядерном реакторе?

Тьфу ты ну ты… Что за мысли лезут в голову? Причём, все эти дурацкие размышления мне совершенно не мешают внимательно осматривать местность вокруг. Но кругом тишина. И только наши осторожные шаги еле слышны. Даже ветра как такового нет. А ведь этого не может быть. Ветер — это перемещение воздуха из-за разности атмосферного давления. Или земная физика больше не работает? Нет круговорота воды в природе. Иначе бы на земле были всякие ручьи и реки, а в небе парили бы облака. Из облаков образовывались бы тучи, проливаясь на землю дождём. После дождя из земли вырастали бы растения, грибы и прочая растительность…

Но этого ничего нет. Кроме бурого мха и остролистных кустиков, никакой растительности нам пока не попадалось. Да и треклятых сусликов, которых нет, тоже нет. Никого нет. Ни сусликов, ни птиц в небе…

А облачко, замеченное нами на горизонте, кстати, куда-то пропало, растворившись в лазури неба. Да и лазурь эта, какая-то не слишком лазурная. Что-то фиолетово-зелёное на мой взгляд. Хотя я и не великий русский художник армянского происхождения Иван Айвазовский, который был способен различать до ста пятидесяти оттенком зелёного цвета…

Слишком много вопросов, не имеющих ответов. И самое обидное, что нет никакой разумной глобальной цели нашего существования. Добраться до закромов Родины, это конечно хорошо. Это просто здорово… Сидеть на складе. Жрать от пуза, периодически отгоняя диких аборигенов, как назойливых мух, постреливая в них из разнокалиберного огнестрела. Но что дальше? Слегка подрасти, чтобы настрогать детей. А на фига? Чтобы обречь их на полуголодное выживание в разрушенном нами же мире?

Сперва, конечно, детишками обзаведутся Володя с Ленкой. Потом их догонят и Лёша с Маринкой. Мы с Анюткой пока что обождём со всем этим. Она ещё мелковата для воспроизводства себе подобных на свет.

Ну а что дальше?

* * *

Звук, внезапно привлёкший моё внимание, исходил с той стороны, где вслед за мной шёл Лёха. Я резко обернулся, но хоть как-то отреагировать уже не успевал. Что-то плотно обхватило моё горло, и резкий рывок, дёрнул меня назад, лишая возможности даже вздохнуть. Последнее, что я увидел, роняя из рук автомат, это то, как двое каких-то дикарей крутят руки моему брату, прижав его к земле. Дышать мне стало нечем, в глазах потемнело, и я потерял сознание.

* * *

Боль пронзила моё тело, и я резко пришёл в себя. Холодно, темно… Непонятно.

Я валялся на каменном полу и не мог толком пошевелиться. Похоже, что я крепко связан по рукам и ногам. Во