Звездная абитура - Юнта Вереск

— Нет. Небольшая коррекция помогла тайкун льече избежать такого столкновения. Радуйтесь, что у вас было приключение, ведь они случаются крайне редко.

У меня загорелись глаза от осознания такой удачи. Алефтина же поморщилась, но продолжать дискуссию не стала: зачем спорить, если каждый останется при своем мнении? Как я поняла, она очень не любила спорить с искином.

Глава 8

Полет с ранцем

— Мы приземлились!

— Нет, прицерерились!

В сопровождении все тех же стажеров, мы потянулись по бесконечным переходам между тузиками. Сейчас мне были гораздо понятнее эти перемещения. Вот лестница на другой уровень, вот переходные шлюзы между тузиками, вот коридор вдоль многочисленных кают вроде той, в которой мы летели с Алефтиной.

Силы тяжести почти не было, так что без магнитных башмаков пришлось бы вспоминать технику использования лееров.

— Гравитация на Церере составляет меньше трех процентов от земной, — ответил на мой вопрос один из стажеров. — Здесь ты весишь в тридцать четыре раза меньше, чем на Земле!

— Если мы выйдем на поверхность, то можем улететь в космос? — спросил кто-то из идущих позади.

— Нет, конечно! — возмутился стажер. — Даже первая космическая скорость составляет на Церере пятьсот метров в секунду, а чтобы улететь в космос, нужна скорость не менее шестисот восьмидесяти метров в секунду. На это не способен даже реактивный ранец…

Мне казалось, что здесь говорят на каком-то малопонятном языке. Или полузабытом. Некоторые слова я знаю, но общая картинка не складывается. Я напряглась, вспоминая уроки астрономии. Первая космическая — это, кажется, скорость аппарата или корабля, необходимая для того, чтобы выйти на круговую орбиту вокруг Земли, что-то около восьми километров в секунду. Вторая космическая позволяет преодолеть притяжение Земли и выйти в межпланетное пространство. Она больше одиннадцати километров в секунду — с такой скоростью мы улетали с Земли на Луну. Жаль, что не спросила, какая скорость нужна была нам на Луне. Это какая же Церера крошечная, если ее космические скорости совсем небольшие…

Впереди послышались радостные вопли абитуриентов и строгие окрики стажеров. Видимо, они уже вышли в здание вокзала… или порта, или как тут это называется?

Выйдя их последнего тузика, я обнаружила, что никакого вокзала не было. Мы попали в короткую, метров двадцать, соединительную трубу, которая вывела нас к стайке небольших аэрояхт. В каждую пропускали человек под двадцать, после чего яхта срывалась с места и улетала, а ее место тут же занимала следующая. Задержки с посадкой почти не было, так что мы с Алей заняли места на своей яхте уже через пару минут.

Ну конечно же! Аэропоезд… как его? Тайкун льече, кажется, не приземляется и, наверное, и не прицереривается. Как на Луне швартуется у орбитальной станции!

Перелет оказался очень коротким — несколько минут, и у меня под ногами тверда земля. Или как называют почву на других планетах? Функции космопорта здесь выполнял приземистый прозрачный купол, через стены которого виднелась поверхность карликовой планеты, испещренная холмами, ямами, кратерами… И четкая линия горизонта. Какая же крошка эта Церера!

— Мы собираемся у входа в учебный корпус, — просипел громкоговоритель. — Проходите вперед, получайте форму и реактивные ранцы, которые помогут вам добраться до академии.

Все вокруг загомонили. Какие ранцы? Как ими пользоваться? Куда лететь? Шум поднялся такой, что голос из громкоговорителя уже никто не слышал. В толпе метались стажеры, пытающиеся утихомирить взбудораженную абитуру.

Прозрачный купол заслонили многочисленные голо-экраны, на которых инструктор показывал, как надевать костюм и реактивный ранец. После множества повторов, он же объяснил, как пользоваться ранцем: надо нажать на кнопку на груди, и ты летишь. Полет выглядел упоительно — фигурки на голо взлетали на два-три, а то и пять метров вверх, а затем быстро удалялись.

— Обратите внимание, внизу, на почве вы увидите цветную разметку, — вещал инструктор, указывая на белые, синие, зеленые, оранжевые и другие линии. — Придерживайтесь красного пунктира, который приведет вас ко входу в Академию. Лететь недалеко, всего четыре-пять минут. Прошу не отклоняться, соблюдать дистанцию и не залетать слишком высоко.

Это было очень красиво и, на первый взгляд, легко. Когда смотришь на других. А как яс справлюсь? Народ вокруг клубился и вертелся, все обсуждали ранцы и возможность полета на них.

На экранах возникла схема устройства ранца — датчики положения, гироскопы, микропроцессоры… Двигатель работал на гелии-3. Чтобы запустить его и поддерживать работу электроники, нужен был аккумулятор. Для защиты человека от радиации, поверхность ранца представляла собой покрытие, блокирующее излучение.

Все было здорово. И в то же время страшно. Алька, например, смотрела на экран, шевеля губами, словно заучивая каждое слов. А я, наоборот, радовалась приключению — где еще я смогу убедиться, что создана не только для счастья, но и для полета⁈

Между тем, пассажиры, прибывшие вместе с нами, абитуриентами, уже переоделись и начали стартовать. Глядя через прозрачную стенку купола у выхода, было видно, что некоторые из прибывших держались красной линии, но большинство рассеялось по другим направлениям.

Наконец, все опытные путешественники оставили нас, и абитуру позвали на экипировку. Возникла естественная толкучка, так что стажерам снова заняться наведением порядка. Они помогали одеваться, а заодно отвечали на многочисленные вопросы.

На Луне мы получили удобные комбинезоны, но они не подходили для церерских холодов. Атмосферы на планете почти не было, и температура колебалась от минус тридцати днем до минус ста градусов по Цельсию ночью. Сейчас было утро и электронный градусник показывал минус шестьдесят.

Сутки на Церере короткие, всего девять часов, так что нужно было торопиться — через четыре часа наступит ночь. Вновь прибывшие надевали на себя легкие скафандры, застегивали шлемофоны, а затем стажеры помогали закрепить на спине реактивный ранец. Его широкие ремни сходились крестом на груди. Посреди этого креста находилась кнопка управления.

— Я не перевернусь вверх ногами? — спросила какая-то девушка.

— Нет, ранец автоматизирован и автономен, в нем есть все, что вам нужно, чтобы сохранять комфортное положение. Вы можете лишь немного ускорить или замедлить движение, чуть наклонившись вперед или выпрямившись, остальное за вас сделает гироскоп и ИИ.

Вещи нам предложили оставить в небольших тележках: «Багаж получите в Академии». Тележки бодро выезжали из купола и мчались вдоль красной линии, а затем возвращались обратно, уже с другими грузами, которые распределялись по грузовым аэротакси.

Вокруг кипела обычная вокзальная жизнь. Но выглядело все упоительно, захватывающе, интересно. Я крутила головой, пытаясь ничего не упустить.