"Фантастика 2025-34". Компиляция. Книги 1-26 - Алиса Бодлер

на мгновение ощутить свою сопричастность – мы предпочитали избегание. Прятались, молчали или придумывали альтернативные объяснения. Все что угодно, лишь бы только не начинать свой путь выздоровления с того самого места, которое и представляет собой главную болевую точку.

Однако в моем случае без этого было не обойтись.

Все было связано. И даже если на данном этапе, встретившись и объединившись с Джереми, я начал разбирать свой внутренний пазл с конца, в начало так или иначе мне приходилось возвращаться.

Я проглотил эту травму. Съел эту боль, но не пережевал и не выплюнул. И только сейчас, навсегда поставив точку в «альтернативной реальности», я был готов добежать до старта. И, наконец, ответить себе на вопрос: «Почему все это всегда происходило именно со мной? Не с Риком, не с Джией, не с Гордоном? Почему никто из моего окружения самых нормальных людей (при всем уважении, дядю я в счет не брал) никогда не сталкивался ни с чем подобным? И почему же Иви оставалась рядом все эти годы, ни капли не считая меня странным?»

Банальная фраза о том, что «все родом из детства», здесь была как никогда кстати.

– Мря!

Лютер утомился от моего хождения из угла в угол и, забравшись на журнальный столик, удобно приставленный к дивану, громко и ржаво выразил свой протест.

– Я не специально, – тихо оправдывался я перед котом. – Мне правда плохо.

– Ого!

Гостиная и кухня в доме Оуэна были практически единым пространством. Небольшая декоративная полуарка в счет не шла. В проем все было хорошо видно. Вот и сейчас я мог наблюдать за тем, как Оуэн пытается приготовить для меня скрэмбл[63] и ничего не спалить. А также слышать его безосновательно восхищенные возгласы.

– Это звучало очень по-взрослому! – так же инициативно продолжил он. – То, что тебе плохо, – естественно. Мне плохо даже от одного словосочетания «доктор Константин», а ты уже через час к нему выезжаешь.

– Мне плохо не из-за этого. – Я с шумом выдохнул, взял Лютера на руки, давая питомцу возможность удобно расположить передние лапы на моем плече, и прижал его к себе покрепче. – Ты же уже все понял из моих ломаных диалогов с Лолой, давай не играть в Мистера Букву.

– Понял, конечно. – На кухне запищала плита. – Просто пытаюсь решить, стоит ли поднимать эту тему или же, в рамках ситуации с Иви, это будет лишним.

– Это все одно и то же.

Я проследовал на кухню и устроился за столом. Завтрак был подан. Оуэн разложил блюдо на тарелке так, что подгоревшую сторону было почти не видно.

Но я чувствовал адский голод и съел бы все, будь оно хоть полностью черного цвета.

– Отпусти кота только, – улыбнулся мне дядя, присаживаясь напротив. – И приятного аппетита.

– Спасибо.

Я аккуратно спустил Лютера с рук и тот устроился в моих ногах, принявшись охотиться на домашние носки.

– Ты хочешь об этом поговорить или все же нет?

– Ну, записывать все свои всплывающие воспоминания на кассеты для того, чтобы передать их тебе, я не буду, так что…

Джереми закатил глаза.

– Боузи, что ты имел в виду под фразой «одно и то же»?

– Твой опыт научил меня тому, что все, что с нами происходит, чаще всего связано между собой. Одно как бы вытекает из другого.

– Это верно. – Оуэн сдвинул брови. Очевидно, то, что я не говорил прямо, его не устраивало.

– Собственно… – снова шумно выдохнув, я взял вилку в руки. – В моем детстве все было не так уж и просто. Но до ситуации с Иви я как бы старался… об этом не помнить. Я и сейчас могу восстановить события лишь частично. Я хочу сказать, я только начал этим заниматься. И пока что мне доступно совсем немного.

– Значит, – прищурился Джереми, – с Иви в твоем приюте произошло что-то плохое?

– В том-то и дело, – я пожал плечами. – Ей повезло. Нам троим повезло. Мне, Иви и Тине.

– Сколько же вас было изначально?

– Шестеро.

– Ты хочешь сказать, что…

– Что с другими детьми случилось что-то необратимое. Все верно.

Мужчина отодвинул от себя тарелку и откинулся на спинку стула.

Тема насилия над младшими, как я знал, давалась ему тяжело даже в рамках диалога, по понятным причинам. В конце концов, дневник Реймонда он прочесть так и не рискнул.

– Так. – Оуэн откашлялся и сжал свою переносицу большим и указательным пальцами. – Это было сексуальное насилие?

– Нет! – я в страхе покачал головой. – По крайней мере, я не думаю, нет. Это была… религиозная организация. Называлась «Приют сестры Александры».

– Услышал. – Он не поднимал на меня глаз. – Адрес? Имена оставшихся троих детей? Может быть, еще какая-то осязаемая конкретика?

– Тиг – близнец Тины, Ада и Самсон. Адреса я не знаю и запомнить не мог. Мы жили в большом, старом доме. Что-то сравнимое с особняком Бодрийяров по масштабам, но ремонт был сильно вычурней… И везде эти… Обои с цветочками.

– Цветочки нам помогут вряд ли…

– Я понимаю, – я вдохнул, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее, руки холодеют, а к лицу, напротив, стремится кровь. Прилив адреналина. – Про сестру Александру и так ясно из названия организации. Благодетелем, который предоставил дом для нашего проживания, был некий «господин Камерон».

– Как?

– Камерон.

Джереми нахмурился.

– Нет, пока ничего знакомого.

– Ну, еще бы. – Я сжал челюсть, пытаясь дышать через нос, и помолчал пару мгновений. – Извини, это дается мне непросто.

– Я понимаю. Но если тебе становится хуже, значит, мы подбираемся к сути. Что делал этот господин Камерон?

– Проводил послушания.

– «Послушания»?

– Индивидуальные занятия.

– И что на них, эм… Преподавали?

– Я не знаю. Я не успел посетить ни одно из них.

– Дьявол. Ну хоть что-то.

Мой дядя поднялся со стула и подошел к окну. Так он часто поступал во время наших с ним диалогов в кабинете на втором этаже клуба. Далее он собирался говорить со мной только из-за спины.

– Иви была каким-то образом травмирована этим Камероном?

– Не знаю… – я задумался. – Мы все были, в той или иной степени. Все началось с Самсона и потом… Знаешь, мы видели странные вещи. Все дети, кроме меня, были глубоко религиозны, а потому сводили все то к Божьей каре, то к Божьему чуду. Например, они утверждали, что Герман – мой ангел-хранитель. Или просто Хранитель. И что у них есть такие же. Родственники, которых они никогда не видели.

Вопреки моим ожиданиям, Джереми тревожно обернулся:

– Повтори, пожалуйста?

– Родственники, которых они никогда не видели.

– Нет, не это. То есть это тоже важно, но я