Князь поневоле. Потомок Ермака - Илья Городчиков

Внутри дома же царила неестественная тишина. Даже часы в углу, обычно гулко отсчитывающие секунды, сегодня будто стеснялись своего тиканья. Секретарь губернатора, бледный молодой человек с нервно дёргающимся веком, вскочил со стула, заметив вошедшего первым в дом казака, часть выходцев из которых находилась в рядах «Опричнины».

— Его превосходительство… Он… Он вас ожидает. Но просил предупредить, что время сильно ограничено.

Вячеслав Артемьевич Колосов сидел за массивным дубовым столом, но это был не тот уверенный сановник, которого князь знал прежде. Его пальцы барабанили по столешнице, оставляя влажные отпечатки на полированной поверхности. По бегающим глазам старого человека ощущалось, что страх охватил его сердце, и от встречи он не отказался из-за моего статуса князя. Это было бы слишком большим неуважением для представителя аристократии. Любого другого могли спокойно развернуть ещё во время звонка в резиденцию. Я же, пусть и не был мощным промышленником или серьёзным богачом, но губернатор был мне обязан.

— Игорь Олегович… — губернатор даже не встал ради нормального, человеческого приветствия. — Не лучшее время вы выбрали для визитов.

— Я прочитал о прошедшем на складе. Хотелось бы узнать детали. Всё же, газетчики не сильно хотят выдавать целостную информацию.

Я опустился в кресло напротив нервничающего губернатора, не сводя с него глаз. Ощущалось, что стресс полностью охватил этого человека из высшего сословия. В отличие от моего противника, внутри меня царило воистину змеиное спокойствие. Стало ясно, что произошедшее на железнодорожной станции было далеко не лучшим для губернаторской карьеры.

— Какие ещё детали?! — голос мужчины резко поднялся, а затем сорвался на хрип. — Дело ведёт тайная полиция. Меня уже уведомили о том, что отправили в Томск отряд «Опричнины». Ты хоть раз слышал о том, что могут сделать опричники и какими полномочиями они вообще обладают?! — губернатор вскочил со своего места, будто бы позабыв о собственном далеко не маленьком возрасте. — Есть вести о том, что они уже здесь. Полиция проверяет документы у каждого работника городских складов. Они придут всего через пару дней и…

— И вас посадят. — я хмыкнул, с хлопком положив толстые кожаные перчатки. — Гарантированно посадят. Опричники узнают о ваших делах, а потом посадят пренепременно. Хотя… — потерев подбородок, я вновь усмехнулся, смотря на багровеющего до цвета томата. — Очень сомнительно, что если информация дойдёт до Великого Князя Александра, то жизни вам будет не видать. Скорее всего, вы просто отдадите свою жизнь где-то на просторных сибирских рудниках, в петле или с лишней дыркой в вашей голове. — последние несколько слов я сопроводил тычками указательного пальца в свой лоб. — Думаю, Великому Князю будет очень сильно интересно узнать о том, где же закупленный в Нанкине порох и почему он до сих пор не числится на складах военного округа. — я хмыкнул самому себе, смотря за тем, как сильно развивается нервная дрожь в руках старого губернатора. — Я уверен в том, что вы уже отдали приказ о зачистке всех ваших запасов опиума, который под видом пороха вы закупили в Южном Китае. Мало того, что ваши подписи и губернаторские печати стоят в станционной книге на прибывшем «порохе», так ещё и ваши курильни. Очень сомневаюсь, что не найдутся те, что не расскажут о вашем маленьком элитарном бизнесе. Если же вам не хватит и этого, то неожиданно появится один аристократ, на которого было совершено неудачное убийство с одним пленённым убийцей.

Я мухлевал и врал. Старался я это сделать лихо, старательно, но очень уверенно. Конечно, у меня всего лишь одно, но крайне крепкое доказательство своей правоты. Про пленённого убийцу я также врал, понимая, что сейчас необходимо совершить всего лишь один мощный удар. Сейчас он находился на очень шаткой позиции, и ещё одна небольшая, но боевитая проблема в виде некогда прославленного рода князей теперь будет слишком лишней. Сейчас Вячеслав Артемьевич Колосов был слишком слабым, несмотря на губернаторское положение. Проверка из столицы могла в одночасье уничтожить его карьеру, которую он строил целые десятилетие.

— Что за чушь ты несёшь?! — рявкнул губернатор, дёрнул длинный деревянный ящик своего стола и попытался что-то оттуда вытянуть.

— Стоять!

Проливать кровь сегодня я не собирался, но и угрожать себе оружием тоже позволить не мог. За последние несколько недель я успел наловчиться вытягивать револьвер из кобуры без промедления. Нет, становиться ковбоем я не собирался, да и дуэли в России были запрещены ещё добрые пятнадцать лет назад для того, чтобы не растрачивать попусту жизни офицеров.

— Ваше благородие, давайте сегодня не будем пытаться выпускать друг другу мозги так рано. Попробуйте достать пистолет или позовёте охрану — то сразу же лишитесь жизни, но у вас есть возможность выжить, а может так быть, что вовсе не потеряете своего поста.

— Что ты хочешь?

— Я, так скажем, позволю себе не вступать в ход расследования, чтобы не ухудшить вашего положения, но у меня будет несколько условий. Сейчас вы их не услышите, но, поверьте мне, я спрошу с вас по справедливости.

— Это шантаж! — ещё раз воскликнул мужчина, ударив старыми кулаками по толстой столешнице.

— Это протягивание руки утопающему. Я своё получу, даже если вас арестуют. Все официальные расписки о ваших долгах у меня лежат в целости и сохранности. Можете подумать сами. Я оставлю вас с вашими размышлениями в одиночку, но помните, что своих врагов я не забываю. Нужно стрелять точнее, если хотите устранить своего врага. Промахиваетесь однажды – ожидайте ответной пули.

События на торговой железнодорожной станции и последующее прибытие опричников заставило стоять на ушах город в течение недели. Сначала прибытие «людей государевых» было пропущено мимо глаза простого люда, ведь эта служба не очень-то любила афишировать свои действия. Всё больше эти люди действовали скрытно, не приезжая на воронёных машинах к подозреваемым. Правда, когда несколько скрытных человек перекрыли все входы и выходы в администрацию города, то всем стало ясно, что город попал под взор императора.

Опричники не напоминали своих предков с их потаённой помпезностью в виде собачьих голов и мётел. Теперь это были просто крепкие мужчины в стандартных серых пальто с поддетыми под ними рубашками. Под длинными полами одежды скрывалась кобура с пистолетом и обоюдоострый нож. Практически всегда, даже в тяжёлую летнюю жару, они носили кожаные перчатки и кепку-восьмиклинку, которая была в