Фантастика 2025-161 - Мила Бачурова

не то захватчиками, не то спасителями, Эри пока не разобралась — не удосужились. Они сидели за столом вчетвером — Серый, Мрак и аборигены — и болтали. Беспечно, как старые знакомые. То есть, болтали Серый и девчонка. Мрак в принципе нечасто подавал голос, а парню попросту не удавалось вклиниться в поток, льющийся из девчонки и Серого.

«Прямо нашли друг друга», — глядя на них, неприязненно подумала Эри.

Девчонка хихикала и стреляла в Серого глазами. А он то и дело, вроде как увлеченный беседой, хватал ее за руку или обнимал за плечи. Причину веселья Эри определила быстро — заметила на столе фляжку с самогоном.

Это слово узнала от адаптов, в Бункере употребление алкоголя не приветствовалось. Не запрещалось — к тому же Новому Году и другим праздникам Валентина Семеновна готовила что-то вроде вина из забродившего варенья, — но и не поддерживалось почти никем. Любопытная, обожавшая совать нос во взрослые дела Эри знала, что при жизни Тимофея они с Григорием Алексеевичем время от времени «выпивают», а потом ведут в курилке долгие непонятные разговоры, но после смерти Тимофея прекратилась и эта практика. В следующий раз с употреблением алкоголя Эри столкнулась, только оказавшись в обществе адаптов.

Впрочем, справедливости ради — после памятного разговора с Егором Серый и Мрак заветную фляжку доставали лишь однажды, после того, как долго искали место для дневки и люто замерзли на ледяном ветру. Самогон тогда довелось попробовать даже Эри — адапты вливали с ложки. Худшей дряни она в жизни не пила.

Сейчас фляжка стояла на столе. Если Эри правильно поняла по обрывкам разговоров, ее содержимым Серый пытался разбавить приготовленный из сушеных яблок компот, который пили аборигены. Время от времени ему это даже удавалось, хотя парень с девчонкой в один голос уверяли, что не пьют. Сидели аборигены прямо напротив Эри, и она хорошо видела их лица. И возбужденное, раскрасневшееся, девчонки, и отстраненное, чем-то озабоченное — парня.

Об Эри никто из сидящих за столом не вспоминал. Единственный раз обернулся Мрак, заметил, что Эри переоделась. Подошел, забрал у нее белье и отнес хозяйке. Та смерила Эри непонятным взглядом и захихикала над какой-то шуткой Серого громче, чем раньше. А Серый, увлеченный новой подругой, на Эри вовсе не обращал внимания.

Вскоре на столе появилось угощение. По разномастным тарелкам и мискам разложили рябчика, подстреленного Мраком, вареные картофелины и ломтики сала из запасов местных. Мрак помог Эри подняться и переместиться за стол.

Девчонка — ее, как ухватила из разговоров Эри, звали Адой — посмотрела на часы. Объявила:

— Пять минут осталось.

Серый дурашливо охнул, схватился за фляжку. После бурных препирательств Ада позволила плеснуть немного в кружки с компотом себе и брату — его звали Виссарионом. Сами адапты пили чистый самогон, ни с чем не смешивали. А к Эри придвинули компот, ей самогон не предлагали.

— Всё! — торжественно определила следящая за циферблатом часов Ада. — С Новым Годом! Ура!

— Ура-а!!! — дружно грянули остальные.

Эри тоже присоединилась. Подумав, что такой Новый Год все-таки лучше, чем никакой. Здесь, по крайней мере, тепло, для компота чья-то добрая душа не пожалела сахара, а в комнате пахнет елкой — Эри разглядела в углу комнаты ведро с букетом еловых веток, поставленное на табурет. Этот запах был родом из детства, из времен, когда устройством праздника занимался Тимофей.

Сдвинув кружки и выпив, все дружно принялись за еду. Эри старалась не отставать, понимала, что ей нужны силы. Кроме того, картошки и сала в рационе не видела уже два месяца, налегала на угощение с удовольствием.

— Пойду покурю, — объявил Мрак, стремительно расправившись с тем, что было в миске.

— Курить вредно, — обронила Ада.

— За это дверью по башке стучат, — непонятно хохотнул Серый.

Мрак ответил Аде тем же презрительным взглядом, которым отвечал в начале похода на замечания, исходящие от Эри. Она этому обстоятельству неожиданно порадовалась. Поняла вдруг, что, если бы Мрак, подобно Серому, поддался очарованию Ады и сказал, что курить не будет, расплакалась бы от досады. Посмотрела на идущего к двери Мрака с благодарностью.

— А я пойду дров принесу, — вскоре после того, как за Мраком захлопнулась дверь, неожиданно объявила Ада. И выразительно посмотрела на брата.

Тот почему-то сник, но возражать не стал.

Эри удивилась:

— Зачем? Тут ведь и так тепло?

— Ну... а будет еще теплее. — Ада стрельнула глазами в Серого.

Тот с готовностью поднялся. Объявил:

— Помогу. Еще не хватало самой дрова таскать.

Эри показалось, что внезапно сложившаяся пара, словно актеры в пьесе, произносит заготовленные реплики в определенном порядке и точно знает, что за чем должно следовать.

— Не надорвитесь там, — вырвалось у нее.

Ада посмотрела с нескрываемой насмешкой, а Серый, кажется, присутствие в комнате Эри вообще заметил только что. Нахмурился:

— А ты чего сидишь? Поела — так иди в кровать, отлеживайся.

— Не хочу, — огрызнулась Эри, — я прекрасно себя чувствую.

Серый хмыкнул:

— Да? Ну, коли так, сходи еще раз в речку нырни. Еще лучше будешь чувствовать.

Мерзкая Ада захихикала. А Серый, похоже, о существовании Эри тут же снова забыл. Открыл перед Адой дверь. Пропуская вперед, провел ладонью по ее спине и ягодицам.

От этого зрелища Эри почему-то стало жарко, она почувствовала, что краснеет.

Дверь захлопнулась. Эри осталась в комнате вдвоем со своим спасителем.

— Он у вас всегда такой наглый? — угрюмо глядя на захлопнувшуюся дверь, спросил Виссарион.

Эри поняла, что речь о Сером. Честно ответила:

— Не знаю.

Виссарион шмыгнул носом.

— Угу, так я и поверил. — Помолчав, добавил: — А ты, и правда, шла бы в кровать. Тебе лучше не вставать пока.

Разговаривал он неохотно, отводил глаза. Через минуту сидения друг напротив друга в гробовом молчании Эри поняла, что давно не испытывала такой неловкости. И что самое разумное, пожалуй — действительно вернуться в постель. И непременно бы вернулась, но тут из-за закрытой двери донеслось приглушенное девчачье хихиканье. Виссарион его, судя по всему, тоже услышал — покраснел.

— Я... мне надо в туалет, — ненавидяще глядя на дверь, объявила Эри. По ее опыту, отхожие места в «приютах» находились в помещении у входа.

Виссарион вдруг засуетился:

— Оденься, там холодно! — Метнулся к печке, потрогал куртку