Красный май - Андрей Анатольевич Посняков

– И что? – стажер все же смутился, потянулся к вину. – Просто ты как-то не на четырнадцать выглядишь.

Агнесс расхохоталась:

– Ты вообще меня слушаешь? Или только на ножки смотришь?

– Почему? Не только…

Молодой человек медленно спустил край халатика с атласного плечика Аньез, поцеловал, погладил быстро твердеющую грудь… Блестящий голубой шелк бесшумно стек на пол…

– Ах…

Девчонка завелась сразу же, с пол-оборота…

Заскрипела тахта… и сосед-извращенец напротив, вероятно, был сейчас очень доволен!

– Ну, вот, – вернувшись из ванной, Аньез нырнула к Сержу под одеяло. – Там, на рю Севест, это была моя первая квартира! Мансарда под самою крышей, летом жарища, осенью и зимой – зуб на зуб не попадал. Туалет в конце коридора… Зато, кроме меня – никого!

Девушка потянулась к сигарете, и Сергей тихонько стукнул ее по руке:

– А ну-ка, брось! Не кури так много…

– А ты знаешь революционный лозунг? – покусав губу, хитро улыбнулась красотка. – Ilestinterditd’interdire! Запрещается запрещать.

– Разве я могу тебе запрещать, Ань? – молодой человек поладил девушку по спине, пощекотал «дельфинчика» под правой лопаткой, пробежался по позвоночнику пальцами…

– Ой, как приятно, – Аньез зажмурилась, вытянулась. – Сейчас замурлыкаю – мурр, мурр… Ладно, уговорил. Пожалуй, не буду курить. И правда – лучше выпьем!

Она совсем не пьянела, да и чего тут было пьянеть – с бутылки красненького сухого «бордо»? Правда, была еще одна. Да и винный магазин – рядом.

– Чин-чин! За нас.

– За нас! Так вот, я и говорю, – поставив бокал, продолжала девчонка. – Я тут четыре года уже… То есть мне девятнадцать скоро! А по паспорту – вообще двадцать три. Нет, ты прикинь только?! Двадцать три! Жесть!

Стажер давно уже осознал свою ошибку, глупую и наивную. Он-то искал четырнадцатилетнего подростка, а вовсе не утонченную французскую мадемуазель! Хорошо, хоть нашел. Впрочем, хорошо ли? Выбраться бы домой… Или… все же торопиться не стоит? А дома… что сказать на работе начальнику? Ладно, придумается что-нибудь…

– Да, я один раз пробралась в свою старую жизнь… Просто захотелось. Зашла в дом на рю Медичи, оставила консьержу визитку с услугами. Потом просто зашла – меня уже ждали. Все та же пожилая пара… Патрик эту квартиру снимет всего-то год. Сделала хозяйке маникюр, наложила на лицо маску… Заглянула на балкон… и вдруг увидела крышу! Ну, нашу крышу с дельфином! Не удержалась, выскочила… И зря!

– Почему зря? – удивился стажер. – Домой же вернулась.

Повернув голову, Аньзе взглянула на него, как смотрят на совсем уж несмышленых детей:

– Дом – это там, где тебя любит и ждут. Там… Там меня никто не ждет и не любит. Мой дом теперь – здесь. Я сама его создала, так, как хочу! Понял?

– Да понял я, понял, – замахал руками Сергей. – Ты что агришься-то?

– Да не злюсь я! Просто так у случилось – жиза… – девушка хмыкнула. – Знаешь, я уже и язык наш забыла. Ну этот, подростковый. Агриться, жиза, жесть… Сейчас вот вспомнила – прикольно. Ну, что? Продолжаем чилить?

– Угу… Интересно б еще знать, когда, при каких условиях портал открывается? Ну, когда с балкона на крышу перейти можно.

– Не знаю, – Агнесса повела плечом. – Знаешь, у меня все случайно вышло.

– И у меня… Просто хочется знать…

– Так узнай! Патрика расспроси, ребят… Да что я буду учить-то? Кто из нас мент?

– Стажер пока что…

– Стажер… – Агнесса зажмурилась… – я читала… Стругацкие, да…

– Ого!

– И про «бабочку Бредбери» тоже читала… Знаешь, мне кажется – все вовсе не так! Нет никакой бабочки, ничего не случится. Все уже учтено: что было, и что будет. И что я здесь, и что – ты, мы ни на что не повлияем! Вернее – повлияли изначально. Будущее не изменится, оно уже такое. История не пойдет по-другому от нашего пребывания здесь. Все учтено – и балкон, и крыша. Все идет, как должно идти.

– Ну, ты философ, – присвистнул стажер. – Или это вино в голову ударило?

– Да нет, не вино. Простоя думала уже над этим. Девушки ведь тоже иногда думают.

Передернув плечами, Аньез посмотрела в окно:

– Что-то соседа не видно… Наверное, на работе, бедняга.

– Вот ведь незадача-то! – хохотнув, молодой человек откупорил вторую бутылку. – Зря мы с тобой старались! А в этой квартире ты…

– Третий год уже. Как-то увидела на бульваре Клиши месье Жоржа. Испугалась. Очень, – девушка все же закурила, выпустила дым. – Сразу же перекрасилась… ну и задумалась о новой квартире. Как раз заказы косяком пошли! Сюда переехала, машинку купила… Теперь бы ателье открыть!

– Славно как! Ателье… Рад за тебя! Вот, честно слово – рад. Ты… такая молодец, Агнесса! Сама себя сделала, всего добилась сама… Нет, правда! – Сергей быстро натянул джинсы и футболку. – За картошкой схожу. Тут, на Дагер, продают, я видел. Не так и поздно – успею еще. С тушенкой пожарим, а?

– Круто! Только лучше мяса возьми, – взяв с комода кошелек, девушка расхохоталась. – Жареная картошка, надо же! Да еще с тушенкой… Не ела тысячу лет.

Стажер управился быстро, благо идти было недалеко – все же тут, рядом, на небольшом уличном рынке. Купил картошки с луком, мяса…

Тут же, на кухне и почистил, принялся жарить… Аньез притащила вино, уселась на подоконник, прищурилась, покрутив ручку стоявшего здесь же приемника:

– Давненько уже меня никто не кормил!

По радио передавали хронику. Все, как обычно: баррикады, уличные бои, профсоюзы призвали к забастовке… Премьер-министр Жорж Помпиду что-то там сказал.... Президент Де Голль выступил с речью…

– Завтра к ребятам пойдем, – глянув в окно, негромко промолвила девушка. – Поможем. На баррикадах… и не только там.

Серж помешал скворчащую на сковородке картошку, попробовал… посолил:

– Умм…

– А мне?

– На… Ну, как?

– Пожалуй, я б еще подсолила.

– Соль – соленая смерть!

– Не! Не соленая – белая. А сахар – сладкая!

– Слушай… Боюсь даже спросить… – молодой человек потянулся к маслу.

– А ты не бойся – спрашивай! Захочу – отвечу.

– Вот скажи… Ты вся из себя такая буржуа! Квартирка обставленная, телевизор вон… машина, ателье замыслила… Тебе революция-то зачем?

– Зачем и всем, – к большому удивлению Сергея, красотка ничуть не обиделась. Наоборот, разъяснила все весьма буднично:

– Ты знаешь, как здесь все тухло-то, а? Да, вроде бы благосостояние растет, и заметно. Авто дешевое почти у всех, мотороллеры, мотоциклы, клубы… но… Про женщин я тебе говорила, теперь за всех скажу. Тут, как бы тебе сказать – фарисейство, что ли. Уж я-то знаю! С одной стороны – доступные женщины на любой кошелек и вкус, с другой – аборты