Красный май - Андрей Анатольевич Посняков

– Да-да, я помню – Серж. Ты забавно говоришь, Серж! Но, Серж, все понятно. Ты больше тренируйся, Серж!

А эта Аньез остра на язычок! Ишь ты… И… никакая она не девчонка. Хотя, на вид можно дать и шестнадцать, и двадцать… и даже двадцать пять! Но, не девчонка, нет. Юная женщина. Обольстительная красавица парижанка, знающая себе цену. Как она говорила, как держалась, смеялась… был в этом некий истинно французский шарм, сводящий с ума любого мужчину… Сергей вдруг почувствовал, что здесь он не был бы исключением, покраснел…

– Ах, Люсиль, я, верно, забыла очки в машине…

В машине! Ну да, она на демонстрацию на авто приехала. Хм… так и они – на авто. Да, наверное, многие. Правда и есть – тут даже студенты себе машину могли позволить, типа вот дешевейшего «Рено» или «Ситроена»… Да уж – не Советский Союз! Вот уж точно – с жиру!

– Ты что, злишься, Серж? Просто у тебя сейчас был тако-ой взгляд!

Тут вдруг прозвучал залп! Холостыми? Да нет, над головами явно что-то просвистело. Резиновые пули? А были уже резиновые? И, ели не резиновые, тогда какие? Полицейские что – будут стрелять?

Толпа притихла на миг… и с воплями бросались на стройные ряды полицейских. Разливанное людское море подхватило Сергея, словно соломинку, затянуло в водоворот, бросая на полицейский кордон, под дубинки и резиновые пули…

Снова прозвучали выстрелы. Со всех сторон слышались крики ярости и боли. Что-то громко заорали в мегафон… Ударили по ушам сирены…

Черт! Где же друзья-то?

Беснующаяся толпа прижала кого-то к фонарному столбу инерцией тысячи тел… сдавила до крика, до крови, до хруста костей…

Ага… вот где-то впереди, совсем рядом, мелькнула пестрая жилетка… Аньез? Да тут таких жилеток…

Некстати вспомнился Горький, «Мать»: толпа напоминала птицу, и Павел был ее клювом – как-то так примерно… Только здесь все не так – если и птица, то – курица, или, скорей, молодой задорный петушок! Которому сейчас повыдергивают все перья и отправят в кастрюлю – на суп.

Кругом творилась какая-то жуть: звучали выстрелы, кто-то кидал булыжники, горели перевернутые машины, и вновь налетевший ветер уносил к Сене черный вонючий дым… Наверное, где-то у Нотр-Дама, на острове Сите, сейчас было куда как спокойней. Наверное, там и туристы гуляли. Совсем рядом, ага…

Не прошло и пары минут – время здесь ощущалось иначе – как полицейские начали теснить митингующих к Пантеону, к церкви Сен-Этьен-дю-Мон. Окружали, брали в каре, колошматили дубинками, тащили, бросали в машины…

Словно в остановившемся кадре, Сергей вдруг увидел, как избивали совсем еще юного паренька, наверное, ему еще не было и четырнадцати. Кто-то вмешался…

– Эй! Вы что творите-то? Это ж ребенок!

Какая-то девушка, гламурная блондинка в красных джинсах и пестром жилете… Правда, весь гламур-то с нее сошел…

– Аньез!

– Англичанин? Давай, помогай! Ну же!

Не долго думая, молодой человек метнулся вперед, расталкивая всех, кто мешал… С разбега опрокинул полицейского… получил по спине дубинкой… Но тут уж выручила Аньез – набросилась на представителя закона. Словно тигрица… Тот попятился, отошел… А парнишка-то лежал уже не шевелясь. Прямо на грязном асфальте…

Заработала рация. Кто-то передал приказ, и полицейские спешно отошли к Сорбонне. Неужели, победа? Хм…

Что-то вдруг ухнуло, разорвалось прямо над головой, и фиолетовый сладковатый дым опустился в толпу…

В горле запершило. Глаза словно бы ожгло огнем, рекой полились слезу!

– Слезоточивый газ! Вот, сволочи…

Повезло, облако задело лишь краем – Сержу с Аньез несмотря на текущие слезы, удалось так затащить парнишку в какой-то двор…

– Ты как?

– Плохо… – тот все же пришел в себя, и это радовало.

– Воды бы… и нам бы тоже… Черт, слезы-то… Вот ведь гады-то! Там, у набережной, фонтанчик… рядом, – вдруг встрепенулась Аньез. – И машина у меня там брошена… Проберемся? Эй, парень, тебя как звать-то?

– Жан-Жак, – мальчишка несмело улыбнулся. Худощавый, растрепанный, он напоминал сейчас подраненного воробья.

– О, как Руссо! – улыбнулась девчонка.

Вот молодец! Она еще и шутила.

– Идти-то сможешь, Руссо?

– Угу.

– Раз можешь, идем! Что тут сидеть-то?

Разбегающихся «бунтовщиков» никто особенно не ловил, и уже весьма скоро беглецы, промыв глаза у питьевого фонтанчика, выбрались на набережную Монтебелло. На той стороне, за коричневой – как всегда в мае – Сеной величественно высился Нотр-Дам. Словно остов выброшенной на берег огромной рыбы с контрфорсами – ребрами.

– Вон машина…

Улыбнувшись, Аньез показала на темно-голубой «Ситроен «Де Шво», припаркованный невдалеке прямо на тротуаре. Что ж, тоже недорогая машинка, такая же, как и «Рено» Надин.

«Citroën 2CV» – «Ситроен Две Лошади» – именовался так по облагаемым налогом лошадиным силам своего маломощного моторчика, и составлял ближайшую конкуренцию пресловутому «Рено 4CV». По крайней мере, этот все же был попросторнее, и стоил немного дешевле. Хотя – брезентовая крыша, зато передний привод, и три литра на сто км.

– Три литра на сто? – усаживаясь, не поверил Сергей. – Да не может быть!

– Ну, у тебя в Англии, конечно же – «Роллс-Ройс»!

– А я с вами не поеду, спасибо! – встрепенулся мальчишка. – Я здесь не далеко живу, на рю Понтуаз. Сам доберусь.

– Точно? Смотри-и… Ну, удачи тогда – бон шанс! Больше не нарывайся, гаврош.

– И вам удачи… Мадемуазель… вы очень красивая!

– А то без него не знала… О! Очки! Так и знала, что в машине оставила. Ну, едем… Вам, кстати, куда, сэр?

– На Сен-Мишель… но, там баррикады… Да я отовсюду доберусь.

– Тогда – со мной. Там почти рядом.

Хмыкнув, Аньез запустила двигатель…

Объехав мятежный квартал аж со стороны вокзала Аустерлиц, темно-голубой автомобильчик, тарахтя двигателем, прокатил по бульварам Сен-Марсель и Араго, выехал на площадь Данфер Рошро со знаменитым Бельфорским львом, и, свернув на авеню генерала Леклерка, почти сразу же припарковался у тротуара.

– Вот здесь я и живу… – кивнула девушка. – Угол рю Дагер и Женераль Леклерк. На Дагер, кстати, вино неплохое. И недорого. Купишь друзьям – оценят.

– Хм… – стажер замялся – денег-то у него не было…

Аньез догадалась! Вытащила и кармана жилетки купюру:

– Вот тебе… Потом отдашь…

– Да я…

– Как сможешь. Ну! Иди же! Тебе – туда.

Что ж, раз уж рекомендовала…

Купив на уличном рынке две бутылки бордо, молодой человек попросил завернуть их в пакетик. Пока ждал – задумался…

Здесь, на Данфер Рошро, стояла вполне себе мирная тишь да благодать, даже не верилось, что практически совсем рядом идут бои!

Да, да – рядом. И да – бои. Как еще скажешь-то?

Рядом… Вот сейчас отсюда, от площади, по одноименной