Гамбит Курьера - Всеволод Бельц

не похоже ни на что, что они видели раньше. Это не была грубая технология "Трюма" или утилитарное оборудование СБ. Это было произведение искусства. Устройство состояло из нескольких переплетенных колец из серебристого металла, которые медленно вращались друг в друге, не соприкасаясь. В центре колец парил в воздухе идеально сферический кристалл, который, казалось, вбирал в себя окружающую темноту. От устройства исходило едва слышное, гармоничное гудение.

Рядом лежал нейроинтерфейс, похожий на диадему, и набор тончайших инъекторов.

Это квантовый резонатор, – прозвучал в голове Алекса голос "Ключа". И в его голосе впервые слышалось нечто, похожее на уважение. – Принцип его работы основан на стабилизации вероятностных состояний. Он не строит 'клетку'. Он создает 'гармонию'. Заставляет конфликтующие системы вибрировать на одной, общей частоте.

Киана протянула руку и провела пальцем в миллиметре от вращающихся колец. Ее анализатор на запястье взбесился, показывая невозможные значения.

"Я не знаю, как это работает," – прошептала она с восхищением технаря, увидевшего чудо. – "Это… это не технология. Это магия, облеченная в форму науки".

На внутренней стороне крышки контейнера высветилась инструкция. Не текст. Набор анимированных схем и графиков. План "стабилизации".

Процедура была сложной и опасной. Алексу нужно было подключиться к резонатору через нейроинтерфейс. Киана должна была, используя инъекторы, ввести в его кровь нано-проводники, которые свяжут его нервную систему с кристаллом. А потом… потом нужно было подать на кристалл огромный импульс энергии.

"Он хочет, чтобы мы подключились к главному кабелю станции," – сказала Киана, расшифровав одну из схем. – "Ему нужна вся мощь 'Омеги-7' на одну сотую секунды".

Это был безумный риск. Если что-то пойдет не так, они не просто убьют Алекса. Они могут вызвать каскадный сбой и обесточить половину Порт-Оазиса.

"Итак," – Алекс посмотрел на Киану, потом на странное, инопланетное устройство. – "Скальпель, молоток и какая-то инопланетная музыкальная шкатулка. Неплохой набор для спасения мира".

Киана взяла в руки изящную диадему-интерфейс.

"Ну что, 'смотритель'," – сказала она. – "Готов познакомиться со своими зверями поближе?"

Глава 29. Песня Кристалла

Подготовка заняла почти час. Киана, используя свой инструментарий и схемы Координатора, работала с сосредоточенностью сапера, перерезающего провода на бомбе. Она вскрыла главный распределительный щит подстанции и, следуя инструкциям, подключила к нему кабели, идущие от квантового резонатора. Стена из меди и керамики, молчавшая десятилетиями, тихо загудела, пробуждаясь ото сна.

Алекс сидел в центре зала, рядом с инопланетным устройством. Он был спокоен. Странное, отстраненное спокойствие человека, который уже прошел точку невозврата. Он снова и снова прокручивал в голове советы Кианы: не бороться, а направлять; не строить стены, а искать равновесие.

Вероятность успеха процедуры, согласно моим расчетам, составляет 68,3%, – сообщил "Ключ", как всегда некстати. – Существует 21,7% вероятности необратимого повреждения нейронной сети носителя и 10% вероятности полного системного коллапса с непредсказуемыми последствиями.

"Отличная статистика," – подумал Алекс. – "Как раз то, что нужно услышать перед прыжком в неизвестность. А ты, с другой стороны? Тень? У тебя есть какие-нибудь последние слова?"

Ответа не было. Только ощущение голодной, предвкушающей тишины.

"Готово," – сказала Киана, выпрямляясь. Ее лицо было бледным, на лбу выступили капельки пота. – "Я сделала все, что могла. Дальше все зависит от тебя".

Она подошла к нему с диадемой нейроинтерфейса в руках. "Когда я надену это на тебя, ты будешь подключен. После этого я введу нано-проводники. А потом… начнется самое интересное. Я подам импульс. Постарайся… не знаю… не сойти с ума".

"Постараюсь," – Алекс криво усмехнулся.

Киана надела ему на голову интерфейс. Мир для Алекса не изменился, но он почувствовал, как его сознание словно обрело еще одно измерение, подключилось к чему-то огромному и чужому. Он ощущал вращение колец резонатора не глазами, а напрямую.

Киана взяла первый изящный инъектор и приложила его к шее Алекса. Легкий укол. Он почувствовал, как миллионы микроскопических машин потекли по его венам, встраиваясь в его нервную систему, как недостающие элементы в схему. Это не было больно. Это было… странно. Словно его тело переставало быть до конца его собственным.

Когда все инъекторы были пусты, Киана отошла к главному рубильнику, который она смонтировала.

"Я запускаю процесс! Алекс, ты меня слышишь?"

"Слышу," – его голос прозвучал отдаленно, как будто из другой комнаты.

Киана глубоко вздохнула и опустила рубильник.

В тот же миг колоссальный поток энергии хлынул в кристалл в центре резонатора.

Для Кианы это выглядело как вспышка света, такая яркая, что ей пришлось зажмуриться. Зал наполнился глубоким, вибрирующим, гармоничным гулом – песней кристалла.

Для Алекса реальность взорвалась.

Он больше не был человеком. Он был чистым сознанием, пойманным в центре энергетического шторма. Вокруг него кружились три силы, теперь видимые и осязаемые.

С одной стороны была фигура "Ключа" – сияющая, идеальная, сотканная из порядка. Она тянула его к себе, обещая покой, стабильность и конец всем страданиям. Она шептала ему о безупречности мира, где нет ошибок, нет потерь, нет хаоса.

С другой стороны бушевала "Тень" – вихрь чистого разрушения, голодная пустота. Она тоже тянула его к себе, обещая силу, свободу от всех правил, упоение гневом и яростью. Она шептала ему о том, как сладко уничтожать, ломать, рвать на части все, что его сдерживает.

А между ними был он сам. Его собственное "я" – маленькое, тусклое, но упрямое пламя свечи на ветру. И его разрывало на части.

Резонатор не строил "клетку". Он делал нечто иное. Он усиливал все три сущности, выводил их на один уровень и заставлял "договариваться". Кристалл пел свою песню гармонии, и эта песня требовала, чтобы три ноты – Порядок, Хаос и Воля – слились в один аккорд, иначе система будет разрушена.

Слияние… это неоптимально, – сопротивлялся "Ключ". – Потеря чистоты структуры…

"Сломать! Сожрать!" – выла "Тень", не способная облечь свои импульсы в слова.

Алекс понял, что должна сделать не Киана, и не резонатор. Он сам. Он – дирижер этого безумного оркестра. Он должен был найти общую тему для трех этих партий.

Он перестал сопротивляться. Он перестал пытаться выбрать сторону. Вместо этого он сделал шаг навстречу "Ключу". Он не слился с ним, а принял его логику, его стремление к эффективности. А затем, используя эту новую, холодную ясность, он повернулся к "Тени". Он не стал ее подавлять. Он принял ее ярость, ее голод, ее первобытную силу. Он понял, что гнев – это тоже инструмент. Как и порядок.

А потом он объединил их.

Он взял холодную, расчетливую логику "Ключа" и направил ее на необузданную ярость "Тени". Он не погасил ее, а сфокусировал, как линза фокусирует рассеянный свет в один прожигающий луч.

Он создал нечто новое.

Порядок, поставленный на