Месть человеческая – Том I. - Алексей Фокович Фоков

«Отец и дочь – цветок любви.»;

У меня от этого цветка коленки вибрируют.

— Пока я жив, нас никто не тронет, а там вырежем Греев, мстить некому станет. И заживём спокойно. — немного помолчав, продолжил, — но ты, доча, должна быть аккуратней.

— Вот это деловой разговор Пап, буду как белочка пушистая, я только слегка поиграю с мальчиком.

— У меня после твоих развлечений с пацанами, перед Бродягами отвечать приходится, в следующий раз тебя отправлю неприятности расхлёбывать. В прошлый раз ты им предоставила на опознание голову с вырванным языком и оторванными ушами и без единого зуба, а в позапрошлый — руки с иголками под ногтями. Давай доча, ты лучше к Фраю отправишься, он уже год в отпуск не ездил. Слетайте на Лагуну Лимерсона, покупайтесь, отдохните.

— Пап, а пап, ну он до меня зубы сгрыз, а иголки я просто забыла после допроса. Можно, я потом отдохну. — заканючила сука.

— Ну что ж с тобой доча поделать. Ладно, тишком отправься на Преторию и там жди, мало ли как что обернётся. Но я тебе одно скажу:

«Этот мальчик от тебя не уйдёт.»;

Интерлюдия 1. Первое Копьё

Интерлюдия 1.

Первое Копьё.

Обор. Столица.

Мне исполнилось пятнадцать лет, праздник отметили в кругу семьи, скромно без толп гостей, я не Одарённый и не имею никаких прав на титлы и поместье, только быть частью Греев.

Мы Грейстоуны держимся семейных уз, и никогда не отвергаем Бездарей, таких как я.

Я знаю, что поместье уйдёт моему племяннику, у него проснулся Дар в своё время, ему только двенадцать лет, и в пятнадцать он будет провозглашён Наследником.

У меня нет зависти, да он младше на три года и младше по родовой линии, но Одарённый и надежда Ветви, надежда всех нас!

Без исключений.

Мой Дар не проснулся до пятнадцатилетия, огромное несчастье, но не повод к самоубийству. Инициация ничего не показала. Значит, придётся всего добиваться самому, рассчитывая только на свою Менталистику, теперь я могу ею пользоваться. Разумеется, к вящей славе Клана.

Родичи с детства вбивали в неокрепшие головы, что наш Долг перед Кланами, не только стать Одарённым, это большая редкость, наш долг быть опорой Великим, без нас самый Одарённый из Одарённых не выживет.

Ну что же, значит, меня ждёт иная стезя. Служение бывает разное. Не бывает Кланыча без служения.

На празднике мне представили Рыцаря, который окажет мне честь принять в Пажи.

Пацан-Кланыч, белобрысый и голубоглазый, мой внучатый кузен. Он был ещё в Клане, но на самом низу, если не найдёт невесту выше по статусу, то уже следующее поколение будет Раскланеными.

Плебеи про таких говорят – Полуклановцы. Это оскорбительное слово, не применимо в приличном обществе, но отражает суть, таких людей, застрявших, между Кланом и вне.

Меня он поразил своей решительностью и смелостью, если б меня спросили тогда, кто из моих знакомых Грей, я бы точно назвал его, чувствовалась в нём что-то благородное, может, прямая осанка или безупречные манеры, а может эмоциональная сдержанность, а скорее всё вместе.

Он уже почти Юноша в 17 лет, буквально несколько месяцев как посвятили в Рыцарство. Я только мечтал стать Рыцарем.

Далеко не все в семьях Ветви становятся Рыцарем, кто-то проходит Пажом до взросления, есть неудачники, что не могут и в Пажах удержаться.

На следующий день была назначена экспедиция. Меня Джон, отцовский шофёр, забрал в школе после кружка древнегреческого языка, и привёз прямо к платформе.

— Молодой Господин, позвольте пожелать Вам удачной охоты.

— Джон, ну не надо меня звать Господином, тут нет чужих ушей, — я вылез сам и оставил портфель на заднем сидении, не хочу, чтобы старый слуга выходил из машины и открывал дверцу, — и ты же знаешь, я Бездарь, мне не положено Высокое Титулование, ты меня всю жизнь звал Заяц, а тут Господин, может ещё Господин Заяц? Ну Джон, серьёзно брось.

— Ну давай, Заяц, порви там всех!

Я вскинул руку в клановом приветствии.

— Заяц вышел на охоту!

И пошёл на платформу монорельса.

Сверху мне махал рукой Рыцарь.

— Паж Тит Грейстоун Ветвь Стоунов, приветствует собратьев по Копью. — первым поприветствовал я новых знакомых.

— Рыцарь Марк Грейковаль Ветвь Коваль, рад собрату. А что ты одет по школьному, с урока сорвали? Как будешь охотиться? — удивился пацан.

Сам он был одет как обычный плебей. Джинсы с прорехами, жёваная футболка, зелёная полутуристкая куртка, кепка пехотного полка и кеды с усилением. Обычный пацан из подворотни, совсем не похож на породистого аристократа со вчерашнего дня рождения.

— Сержант Квинт Хьюго. Утерянная ветвь Хьюго. Рад служить Благородному Грею

Представился крепкий пацан, одет тоже без изысков – джинсы х/б рубашка, жилетка.

— В Копье все равны, друг. Оставь «Благородных» на придурков. Сожалею об утери Ветви. — я не стал выкаблучиваться.

Постарался не упоминать слово «Раскланеные», не стоит обижать тех, кому не повезло выпасть из нашего Клана.

— Не передумаешь потом, если не подхожу, рожей не вышел, скажи сразу, чтобы потом не вылезло. Я из Раскланеных буду. Батя на траке соляру возит. — набычился качок.

— Мне тебя в темечко поцеловать, или лекцию замутить про единство общества? Ну не повезло, ну бывает, ничего не поделать, я тоже из Бездарей.

— Нормальный пацан ты Тит, это главное, — миролюбиво закончил Квинт, — только на охоту придётся снять пиджак, на нём герб Стоунов, его слишком хорошо все знают, будет не спортивно им светить.

— Какой симпатичный мальчик, да ещё невинный школьник, чисто леденец, не боишься, что съем? — девчонка обняла Рыцаря и повисла на его плече.

— Агни, представься по нормальному. Повёл плечом Марк.

Девушка отцепилась от него, сделала два шага вперёд и склонилась в глубоком поклоне.

— Фрейлина Агнесса Ли, мещане, безотцовщина, маманя — служанка в семье Марка. Приказывайте, о Благородный Повелитель. — от души постебалась девчонка.

— Приказываю раздеться и лечь на лавочку, — стёб — это игра, в которую можно играть вдвоём.

Как ни странно, она мне подчинилась, бросила на землю армейскую куртку, расстегнула пряжку ремня и спустила защитного цвета армейские штаны до пола, приподняла футболку, показав белые кружевные трусики, ну никак не совпадающие с полувоенной одеждой.

Мне было неловко, что обычная шутка