Падшие - Михаил Головачев

командиру знак. И более Настоятель во мне не сомневался. Почему? Вернемся к тому случаю в Черном лесу. Я не знал, что за артефакт так удачно попался под руку. На вид вроде обычный камень, только гладкий, точно морская галька. Я успел заметить, что рядом с ним сердцебиение замедлялось, давление падало и…

– Этот «камень» его и спас?! Не позволил истечь кровью и помог дожить до подхода помощи?

– Верно. Я успел спрятать его под броню командира, прежде чем меня схватили. Воля Обелиска определила дальнейший путь. Настоятель вытащил меня, а после – обучил тем тайнам Зоны, что не многие знают и теперь. Я благодарен ему. И даже если бы он не стал тебя слушать и привел приговор в исполнение… Я и ныне готов принять эту огромную честь. За ошибки положено отвечать.

– Вот есть же в тебе что-то праведное… Только спрятанное очень глубоко, – сонно зевнула я.

– Добро должно быть с кулаками… и циркулярной пилой, – оскалился Деймон. – Всплеск затянулся. До завтрашнего полудня наверху будет небезопасно. Предлагаю на боковую.

– Поддерживаю. Тем более что мы можем не нарушать порядок ордена, – кивнула я на лазурно-синий осколок.

– Даже не мечтай, – нахмурился Деймон. – Я получил благословение усердным трудом, а не дурной выходкой. Право мессы мое. Помочь?

– Сама справлюсь.

Покачиваясь, я аккуратно поднялась на ноги и села напротив артефакта, казалось, рожденного самим Обелиском. Не каждый, даже самый преданный, заслуживает нести Благо Его, куда бы ни забросила жизнь.

– Да будет так… – Деймон выдохнул и тоже опустился рядом. – Обелиск, Отец наш всемогущий, дай нам оберег Твой и силу Твою…

Голос брата впервые за много дней звучал так чисто и искренне. В нем чувствовались истинное раскаяние, благодарность и желание искупить вину.

Прелаты иногда удостаивались чести вести мессу. Но чаще всего Настоятеля заменял Преподобный, если также не был занят на задании. Привычные мелодичные интонации не шли ни в какое сравнение с твердой и уверенной молитвой брата. Он не совершал ритуал. Он говорил с Обелиском напрямую через этот маленький переливающийся обломок. И что-то подсказывало, что нас слышат даже на Станции. И, возможно, однажды простят…

Я проснулась в кровати наверху. Всплеск кончился. Судя по теням, давно перевалило за двенадцать. Деймона в схроне не было. В тишине комнаты слышалось, как шумят кронами деревья за окном.

Кукловода поблизости ментальный взор тоже не обнаружил. Хотелось думать, что дознаватель все-таки доверился мне. И отправился обустраивать нашу лучшую жизнь в компании мудрого существа.

За окном зарядил мелкий грибной дождик. Я поднялась с кровати и привела себя в порядок. Зажгла горелку, чтобы вскипятить воды для сублимированной каши.

Напряженно пискнул КПК. Сердце испуганно пропустило удар. Брат звал на помощь коротким условным сигналом.

Зеленая точка застыла на месте недалеко от укрытия. Что могло помешать бесстрашному опытному солдату продолжить путь? Вляпаться по неосмотрительности в аномалию – не в его правилах. От зоркого взгляда не укроется ни одна даже самая незначительная деталь. Снова наткнулся на наемников или агрессивных мутантов? Тогда почему я не слышала выстрелов?

Осторожно обойдя растяжки, я аккуратно прошла по тропинке между аномалий по следам ботинок. Только напоминание о непредсказуемости Зоны и еще саднящие ожоги не позволяли сорваться на бег.

Мертвые дома, покрытые ржавой коростой машины и разваливающиеся городские декорации не пугали. Страшнее всего казалось то обстоятельство, что заставило бездействовать сильнейшего воина Обелиска. Попросить поддержки, переступив через собственную гордость.

Дождь прекратился. Из-за облаков показалось яркое солнце, сделав ситуацию еще более напряженной. Никак не может под этим теплым, оберегающим светом свершиться что-то плохое.

Однако чем ближе я оказывалась к указанным координатам, тем сильнее пробуждались сомнения. В тишине города не слышалось выстрелов, звуков борьбы или чего-то, что обозначало опасность. Даже на пси-уровне не виделось угрозы.

Встревоженная аура Деймона переливалась оттенками синего. Знакомо. Так выглядит подавленный страх или высокое моральное напряжение. Кожа покрылась мурашками. Да что там такое, что заставило нервничать человека, почти лишенного эмоций?

Не забывая об осторожности, я заглянула за угол. Ничего. Держа на прицеле сектор, откуда могла появиться неизвестная опасность, я медленно двигалась к точке брата…

Резко мелькнувшая на краю зрения тень едва не заставила зажать спуск. Напарник неожиданно спрыгнул с подоконника заросшей мхом квартиры на первом этаже покосившейся пятиэтажки. Вовремя спохватившись, я поставила винтовку на предохранитель и опустила дулом вниз.

– Деймон? Что произошло?

Радость встречи несколько размывали сохраняющееся волнение и будто бы нарочитая пустота вокруг.

– Вот и спасительница всея Зоны подоспела, – улыбнулся брат. Вопреки своему неприятию тактильного контакта, он заключил меня в объятия. – К счастью, я уже справился с небольшой проблемой.

– Деймон… – Я чуть отстранилась, крепкие руки ухватили за талию.

– Спокойно, сестра. Я лишь проверял тебя. И понимаю, что не зря.

– Что за шутки, Деймон? – Рука скользнула к кобуре. Твердая ладонь обезоруживающе перехватила запястье.

– Ничего подобного. Я совершенно серьезен. Я о многом подумал… раз уж мы теперь те еще грешники… Тебе никогда не хотелось нарушить правила… по-взрослому? – В глазах дознавателя сверкнули странные искры.

– О чем ты? – Сердце заколотилось быстрее, пальцы брата сильнее сжали руку. Другой рукой Деймон снял с меня шлем. В нос ударил не свойственный времени и месту терпкий запах ладана, смешанный с каким-то парфюмом.

– Целый город принадлежит нам. Обелиск повелел этому случиться. Он дал нам свободу, дабы нести Его сияние дальше в мир. Укреплять влияние, усиливать мощь. – Голос брата приобрел непривычные мурлычущие нотки. – Во сне Он явил знак, что теперь от нас зависит, насколько орден сможет распространить свое могущество. Я покажу, как это сделать…

– Ты… что с тобой, Деймон? – Я вновь прощупала пространство на ментальном уровне. Ничего. Все та же жутковатая пустота. Даже психика дознавателя закрылась от ментального взора и не поддавалась вторжению.

– Пусть и по-своему, но ты верно служила ордену. Настало время получить награду, – Горячие губы Деймона коснулись моих, пересохших от волнения.

Сознание на миг потонуло в бездне страсти и грехопадения. Я чувствовала, как ускорился ритм сердца соратника. Сбивчивый неровный пульс не свойственен человеку, испытывающему похоть. Хотя откуда мне знать? Целомудрие я блюла не меньше чистоты души. Даже в присутствии младших ассистентов Гаала я чувствовала неловкость и смущение.

Рука Деймона плавно скользнула по груди ниже к талии, затем к поясу, обжигая даже сквозь плотную ткань костюма. Я закрыла глаза, растворяясь во грехе. Таком сладостном и таком низменном. Нечто запретное заставляло тело вздрагивать в ожидании более решительных действий… Оно сильнее меня…

Щелкнула застежка на ремне, где закреплена кобура с пистолетом. Соскользнул с плеча