Падшие - Михаил Головачев

человеке не было злобы или ненависти. Казалось, будто ему безразличны любые мои слова. Полагаю, то лишь ширма, за которой он прячет нечто, недоступное любому другому разумному существу.

– Так случилось, что мне пришлось оставить клан, но я не могу оставить веру и ее постулаты. Обелиск – Отец наш, жизнь дающий…

– Да понял я, понял, – оборвал наемник. – Молись кому угодно, если это не мешает работе.

– В том-то и дело, – замялась я. – Зона указывает, кто воистину виновен, а кто чист перед Нею. Это может пойти вразрез с мнением людей.

– Хах… Ну посмотрим, кого она простит в последний миг. Теперь мои условия. Как ты уже заметила, пси-воздействие для нас – не такое уж и препятствие. Поэтому даже не пытайся что-то провернуть, если я не попрошу об этом лично. Тебе будет предоставлено все, что нужно для комфортной жизни. Взамен жду участия в некоторых контрактах. Не во всех. Я не собираюсь заставлять делать что-то, из-за чего тебе придется наступать себе на горло. У меня тоже есть свой кодекс чести. И вот что еще… Постарайся не оставлять следов. Если кто-то узнает о твоем присутствии – плохо будет всем. Даже не представляешь, сколько людей захотят обладать твоей тайной.

– Предполагаю. – Мрачные догадки не требовали уточнения.

– Что ж, добро пожаловать в синдикат, Норна.

Глава 10

Оранжевые лучи яркого солнца, поднявшегося высоко в небеса, проникали сквозь огромные разбитые окна. Прохлада окружающих бетонных стен уберегала от жары.

Лениво потянувшись, я открыла глаза. Матрас, брошенный в клетку, уже не выглядел так потрепанно, как показалось изначально. Но причиной качественного сна стал вовсе не он, а ударная доза снотворного, коей по приказу начальника меня снабдил Док. Крайне разумно, учитывая, что́ мне пришлось бы прочувствовать после того, как закончит свое действие анестетик.

Жестом доброй воли стали также комплект армейского белья и простенький темно-зеленый комбинезон «Рассвет-1». Его частенько использовали новички или просто не очень состоятельные сталкеры.

И все же Темный перестраховался. На берцах не было шнурков, а почти все металлические и пластиковые элементы брони оказались сняты. Ха! Слишком вы высокого мнения о себе, чтобы рассчитывать на то, что дочь Обелиска лишит себя жизни после пары зуботычин… Разве что…

О, Великий, нет! Они не посмеют!.. Я вновь вспомнила взгляд пустоты и обреченности. Сломленный дух и бездну отчаяния, где боль сильнее воли к жизни и света истинного спасения. Темные раны на бледных руках…

Нельзя дать еретикам понять, что я выстояла, и подкинуть поводов для воплощения своих извращенных желаний. Придется солгать. Изобразить покорившуюся. Малая ложь есть грех меньший…

Я села на матрас, подтянув колени к груди, и посмотрела сквозь решетку в общий зал.

Десяток человек занимались своими делами и совершенно не обращали внимания на темницу в дальнем углу огромного помещения. Кто-то расслабленно потягивал не самый плохой кофе. Кто-то чистил оружие или просто болтал с товарищами. Один наемник и вовсе небрежно кинул на штабель палет спальник и теперь оглашал все вокруг зычным храпом.

Атмосфера выглядела знакомой, если закрыть глаза. Не видеть истинного положения дел и не чувствовать тягостного одиночества. Не осознавать подтачивающего былую уверенность бедственного положения.

Несмотря на обещанные привилегии и свободу, я все равно оставалась пленницей этой кучки неверных. Товаром, за который паршивый предатель выкупил себе пару лет жизни. Ну уж нет! Его нога больше никогда не ступит на земли «Обелиска». Своими руками я принесу ему смерть, как и своей волей спасла его.

Но что потом? Вряд ли наемники отпустят меня. Скорее они встретят шквальным огнем любого, кто однажды попытается забрать у них ценную игрушку. Обелиск милостивый, укажи дочери путь домой…

К клетке приблизился наемник в почтенном возрасте. Поставив на расстоянии от решетки раскладной стул, человек просунул через прутья запечатанный сухпаек и бутылку воды.

Я прикрыла глаза и осторожно коснулась его сознания. На удивление открыто встретил меня его разум, в коем не обнаружилось ничего интересного. Просто человек, повидавший всякое, но при этом сохранивший чистоту рассудка.

– Ты наивный, – улыбнулась я незнакомцу и забрала паек. – Боишься, что я могу напасть из-за решетки, не имея никакого оружия. Но при этом не принял препараты пси-защиты…

– Да, – кивнул наемник. – Действительно, неловкая получилась ситуация. Но ты все еще не атаковала и не творишь моими руками зло. Значит, и у возможностей есть предел, а у тебя – мораль. Несправедливо будет отнестись к тебе как к монстру, не попытавшись узнать получше. Да ты кушай, я болтать долго могу…

– Спасибо…

– Было бы за что. Хех… Впервые вижу вашего брата не на поле боя. А вы, оказывается, другие.

Я открыла упаковку с беспламенным разогревателем и аккуратно плеснула в нее воду. Затем закинула внутрь пакет с основным блюдом, которое, судя по этикетке, представляло собой какую-то сложную вариацию макарон по-флотски.

– Какие?

– Много слухов ходит… Говорят, что будто вы не люди вовсе, а уже зомби с промытыми мозгами.

Пакет вздулся, и из него повалил густой пар. Я аккуратно вытащила еду.

– Разочарован?

– Напротив. Все сказки, одна другой страшнее, рождаются от суеверного неведения. Реальность на поверку оказывается вполне обыкновенной, а то и более дружелюбной. – Наемник посмотрел на часы и пригладил седую длинную бороду. – Приятного аппетита. Прозвучит странно, но я понимаю, каково тебе. Не хочешь попробовать посмотреть на ситуацию с другого ракурса? Теперь ты не враг. Ты – мощное оружие. Часть команды и длань карающая…

– Ни разу не легче. У оружия нет собственной воли – оно выполняет приказ стрелка. И клинит тоже чаще всего от кривых рук владельца.

– Логично, – кивнул наемник. – Только вся разница в том, что ты не промахнешься. Такой «выстрел» попадет в нужную цель.

– Откуда ты знаешь?

– Вижу, – уклончиво ответил мой новый собеседник. – Нет, у меня нет того, чем обладаешь ты. Я всего лишь старый сталкер, который видел слишком много дерьма.

– И поэтому ушел убирать всех неугодных?

– Да, пожалуй, так. Так к чему это я… Нельзя начинать ненавидеть, если перво-наперво не попытался понять ближнего своего.

– Еще одна сталкерская мудрость?

Я сделала большой глоток из бутылки. Макароны оказались критически пересоленными. Вряд ли Темный хотел отравить. Скорее, вкусы людей требуют активного включения рецепторов и большей интенсивности приправ.

– Человеческая… – поправил наемник. – Множества войн и смертей могло не случиться, если бы люди хотя бы попытались понять друг друга, прежде чем за стволы хвататься.

– Это говорит мне тот, кто за монету способен отобрать чужую жизнь? – Я задумчиво посмотрела на человека. – Неужели, по-твоему, даже