Излом - Алексей Витальевич Осадчук

лучами все пространство вокруг. На долю секунды Хельга зажмурилась. Против мага такой силы ей не устоять. Даже темник, явившийся к ней этой ночью, вряд ли бы вышел победителем в схватке с этим неизвестным страйкером.

В последние минуты жизни Хельге было странно осознавать некое родство с этой всепоглощающей силой. Эманации неизвестной маны словно затронули потаенные нити ее души. Все естество Хельги встрепенулось подобно лесному зверю, очнувшемуся от долгой спячки.

Ее аура вздрогнула. Неизвестный маг стремительно приближался. Хельга захотела взглянуть на своего врага перед тем, как падет от его клинка.

Резко обернувшись, она устремила свой взгляд вперед.

— О Древние боги… — ошеломленно прошептала она одними губами.

На нее надвигалось золотое светило. Она видела, как пульсировали и искрились сгустки неизвестной маны, что подобно растительному кокону оплетали ауру незнакомца. Его силуэт обволокла полупрозрачная золотистая дымка.

За секунду до того, как их ауры соприкоснулись, искристый туман рассеялся, и она, наконец, смогла увидеть лицо своего противника.

— Ты⁈ — Хельга вздрогнула от неожиданности.

Ошибки быть не могло. Это лицо, эти глаза. Тот, ради кого она прибыла в Эрувиль и вынуждена была ждать столько времени, прямо сейчас убьет ее…

На лице Макса, а это без сомнения был именно он, появилось выражение удивления. Похоже, он не ожидал, что она сможет увидеть его.

Хельга уже было открыла рот, чтобы выкрикнуть его имя, но алая мана, которой она зачерпнула из крудов слишком много, соединилась с золотым магическим вихрем, и по глазам ударила магическая вспышка.

На несколько мгновений Хельга ослепла, но потом, протерев глаза, смогла увидеть сквозь магический туман призрачный силуэт Макса. Она попыталась докричаться до него, но, кажется, он не слышал ее или не хотел слушать.

А потом Хельга ощутила мощный толчок, и в ее груди словно вспыхнуло новое светило. По энергоканалам потекла раскаленная огненно-рыжая лава, поглощая алую ману. Круды в ее ожерелье и амулетах превратились в пыль.

Крик ужаса и нестерпимой боли застрял в ее горле. Последнее, о чем успела подумать Хельга перед тем, как умереть, — это о том, что она не заслужила такие мучения перед смертью. Неужели Макс настолько ненавидел ее, что придумал такую изощренную пытку?

* * *

Первое, что увидела Хельга, — это свет. Не яркий, не ослепляющий, а мутный, вязкий, словно золотая пыль, замешанная с дымом. Этот дым пропитывал все вокруг: воздух, небо, саму землю, если это вообще была земля.

А потом пришло понимание: она жива. Боль исчезла. И это уже было удивительно. Ощущения были неестественные. Тело не чувствовалось, ноги не касались опоры, а сознание плыло где-то в густом, плотном, непривычном пространстве.

Мир вокруг был чужим. Молчаливым, неестественным, но живым. И слишком неподвижным.

Огненные облака медленно скользили по желтому небу, оставляя за собой туманные шлейфы. Воздух вибрировал, словно чего-то ждал.

Хельга вздрогнула. Не от страха, а от осознания: ее тело не имело физической оболочки. Она взглянула на свои полупрозрачные, как у духа, руки. Сейчас ей была видна вся ее энергоструктура, которая из алой почему-то превратилась в тускло-золотую.

Все-таки умерла? И превратилась в какого-то странного темника? Вон ноги даже не касаются земли. Она, словно облачко дыма, парила в воздухе. Да и мир вокруг явно не родной. Или темники видят мир именно так?

От разглядывания своих рук Хельгу отвлек требовательный толчок, который исходил из ее груди. Там, где раньше был лишь тусклый, слабо тлеющий узел, отвечающий за обращение с алой маной из крудов, теперь горело нечто совсем иное.

Сначала Хельга приняла это за иллюзию, но чем дольше смотрела, тем яснее становилось: внутри нее бился новый центр. Живой, горячий и пульсирующий.

Сомнений быть не могло — это магический источник. О Древние боги этого мира! У нее появился собственный источник маны!

Это невозможно. Это немыслимо. Это…

Хельга покачнулась, чувствуя, как по энергетическим каналам разливается мягкое, но плотное тепло. Раньше она гордилась своим развитием. Она считала, что достигла больших высот во взаимодействии со своей энергосистемой. Но в сравнении с тем, что она чувствовала сейчас, прежние манопотоки казались теперь какими-то искусственными, словно слепленными из постороннего материала.

Теперь же они жили. Реагировали на каждый незначительный всплеск маны. Ее тело стало не просто сосудом, а частью чего-то большего.

Хельга, глупо улыбаясь, ощутила, как в ее груди рождается легкий импульс, и тут же один из каналов отозвался дрожью. Запас маны постепенно пополнялся извне. Без кристаллов. Без внешнего источника.

В эту секунду ей хотелось одновременно плакать и смеяться. В детстве, когда она только начинала познавать магическую науку, Хельга тайком завидовала истинным. Тем, кто с рождения был отмечен древним даром.

Да, они были изгнанниками, и теневые маги относились к ним с пренебрежением. Но Хельга уже тогда понимала, что это происходит из-за зависти. Магический источник бился в груди каждого истинного, как второе сердце. Они ощущали силу словно часть себя.

Тогда Хельга считала это несправедливостью — почему одни получают всё, а другим нужно побираться, вытаскивая силу из мертвых кристаллов?

Со временем детские мечты забылись. Более того, Хельга даже посмеивалась над истинными. Она гордилась, что смогла обуздать теневую магию, пусть и заемную.

Но сейчас…

Сейчас в ней ожила сила. Ее собственная. И от этого Хельге было и страшно, и радостно. Так радостно, что захотелось громко закричать, чтобы весь этот странный мир узнал о ее счастье.

Но она не успела. В тот самый миг, когда Хельга собралась открыть рот, воздух вокруг нее сгустился и задрожал, словно что-то невидимое и большое встряхнуло его.

Вокруг парящей в воздухе Хельги началось движение. Это были тени. Они вибрировали и мелькали смазанными силуэтами. С каждым мигом их становилось все больше и больше.

А потом появились голоса. Молодые и старые, звонкие и хриплые, веселые и злые.

— Ты ведь слышишь нас?

— Почему молчишь?

— Мы знаем, что ты здесь…

— Ответь нам!

— Мы можем стать друзьями!

— Если нужна помощь — только скажи!

Некоторые слова звучали настойчиво, а некоторые беззаботно.

— Ты ведь не хочешь остаться в одиночестве? — ласково прошептал кто-то особенно близко. — Ты уже с нами. Почти. Откройся…

Хельга судорожно сглотнула. Сердце — если оно у нее теперь было — глухо билось где-то в груди. Призрачные руки дрожали. Она ощутила, что ее аура стала проницаемой, тонкой, как вуаль.

— Кто вы? — наконец, вырвалось у нее. — Что это за место?

Хельга даже не узнала свой голос. Он был