Влияние - Анна Боронина

"Жесткая, волевая, безжалостная и готовая отдать жизнь за очень высокую цену", — подумала Иллария, спокойно разглядывая надсмотрщицу — это было куда лучше, чем тонуть взглядом в черной поверхности стен камеры.

За долгие годы работы с самыми разными существами, она научилась разбираться в людях. Несмотря на то, что доспехи покрывали всю женщину, а бездушная маска не позволяла видеть лица, Иллария была уверена, что не ошиблась. Слабое ощущение Потока, и собственный опыт никогда ее не подводили.

Иллария осторожно встала, разминая затекшую спину, от чего Рассель резко повернулась и нацелила на нее бластер. Генерал с легкой усмешкой посмотрела на нее: за линзами визоров не разглядеть глаз, но она умела смотреть так, как будто видела гораздо глубже:

— В Галактике, действительно, не скоро будет мир, если приходится воевать женщинам, — спокойно сказала она, приближаясь к Рассель еще на шаг, — неужели ваш генерал Кларк столь не уверен в своих силах, что оставляет охрану внутри камеры, рискуя составом?

Рассель едва заметно дернулась, но продолжала безмолвствовать. Вышколенная, твердая женщина. Впрочем, под такой броней мог скрываться, кто угодно.

Иллария покачала головой, словно удивляясь происходящему, и снова села. Маленькая комнатушка со слабым освещением, угнетала. Она привыкла действовать, привыкла быть в гуще событий. Хуже всех пыток было отсутствие информации.

В плен она попала, вероятнее всего, случайно: слишком заметный сенаторский стыковочный челнок мог стать причиной. На таких обычно перемещалось высшее командование, так что пленник был бы в любом случае полезен для Конклава: Кассиан мог вытащить из него все, что угодно. Но не из ее головы. Думать о том, что ее собственный сын может причинить ей боль, она гнала прочь.

Иллария не видела его почти десять лет — небольшой срок для материнского сердца, но слишком большой для того, чтобы ее чувства имели значение для того, кто раньше был Эдрианом Соларисом.

Пожалуй, она была не слишком хорошей матерью — постоянно в работе, на встречах и в разъездах, слишком занятая политикой. Эд большей частью был предоставлен себе и многочисленным, постоянно сменяющимся из-за ее разъездов учителям. А с того момента, как стало ясно, что он — интуит, и она отправила его к Таллину, все стало еще хуже.

Брат настаивал на том, что ее приезды нарушают покой школы и отвлекают учеников. И это было правдой: как слабый интуит она чувствовала, что ее тревоги и страхи проникают в спокойную и уединенную жизнь школы, смущают учеников, которые едва-едва научились чувствовать энергию Потока.

Иногда ей казалось, что все произошло, потому что она слишком мало внимания уделяла сыну. Он хотел был заметным, значимым. Но сначала она боялась за него, потому что не могла быть постоянно рядом, а потом отправила к Таллину. Она поддерживала и интересовалась до поры до времени теми технологиями, которые с фанатичным рвением изучал брат. А потом стала бояться того, что не могла понять. А понять, как работает искусственный интеллект она не могла. Чувствовала неправильность, чувствовала, как искажается энергия Потока. То, что изначально казалось ей благом, теперь стало кошмаром всей Галактики.

Супремус Таллин всегда недоумевал, почему сестра не хочет попробовать работать с ним. Но Иллария боялась, что в своем желании сделать все идеально, в своем стремлении облагодетельствовать всех, зайдет слишком далеко. Она так сильно любила и горела своим делом, что пожертвовала своим интересом к новым технологиям, которыми занимался брат. Тем страшнее было понимать, что сына уберечь не удалось.

Мысли снова вернулись к положению, в котором она оказалась. Иллария прекрасно понимала, что генерал Кларк рано или поздно придет к неизбежному пониманию, что даже под пытками она не выдаст координаты Коалиции Свободных. Когда общепринятые методы получения информации перестанут работать, то появится Кассиан.

Иллария мучительно хотела и вместе с тем боялась увидеть сына: страх матери быть отвергнутой, боль от потери Хэнка — этого было слишком много для нее одной и потихоньку лишало сил.

С тихим гудением, прерывая тревожные раздумья женщины, откатилась в сторону бронированная дверь, охрана из штурмовиков, выставленная в коридоре посторонилась, пропуская генерала Кларка и человека, которого Иллария вовсе не ожидала увидеть на корабле Конклава.

7.2

— Генерал Соларис, — Кларк выглядел крайне довольным собой, но Иллария даже не обратила внимания на его приветствие, не отрывая взгляда от пришедшего с ним мужчины, — в виду того, что Вы не хотите с нами сотрудничать, я решил, что будет лучше, если текущую ситуацию вам разъяснит кто-то более близкий… Вы ведь знакомы с сенатором Перфидусом?

— Теперь я не вполне в этом уверена, — справившись с потрясением, ровно ответила Иллария, невольно расправляя плечи и будто бы сбрасывая усталость.

— О, вы все так же язвительны, Иллария, — ничуть не смутившись холодного приветствия, ответил мужчина и добавил, повернувшись к Кларку, — Генерал, будьте добры, проводите нас в более уютное помещение. Камеры не слишком располагают к разговорам.

— Ну же, Иллария, не упрямьтесь, — сенатор почти рывком поднял ее на ноги и, играя роль галантного кавалера, взял под руку, выводя в коридор.

Кларк тенью следовал по пятам, сопровождаемый отрядом Теневых стражей.

Иллария старалась избавиться от оцепенения и начать думать. Сенатор Ксавьер Перфидус действительно был ее давним другом. Их познакомил Белл Соларис — ее отец — во время одного из официальных торжеств на Виридисе. Она — совсем еще девочка, и не многим старше нее — Ксавьер, делающий первые шаги в политике, оказались сторонниками противостояния набирающей тогда силу Гильдии техников. Виделись они в силу занятости редко, но всегда активно спорили о процветании Галактики, способах борьбы с диктаторской властью, опирающейся только на технический прогресс и игнорирующий другие нужды, да и о многом другом.

Ксавьер подал Илларии идею организовать Коалицию. Они много переписывались, Илларии к тому же льстило его внимание, как мужчины. Но они оба понимали, что флирт во время официальных мероприятий — это не серьезно, и просто позволяет скоротать совсем уж скучные, но необходимые моменты.

Они были, пожалуй, друзьями, в какой-то степени соратниками, а потом Иллария совершенно ушла в дела Коалиции, и их дружба прервалась. Времена были неспокойные, а она не хотела доставлять дополнительных проблем разборчивому и толковому сенатору. Он никогда не выступал открыто против правительства, но, так или иначе, помогал с продвижением разумных законопроектов, направленных на благо Галактики.

Уже много позже, когда она тайно встречалась с Хэнком, и когда родился Эдриан, Ксавьер очень активно