Позывной «Минус» 2 - Валерий Камнев

— Пожалуй, что нужно, — Пётр Аркадьевич заинтересовался. — Но быстро принять на вооружение не очень лёгкая задача. Только Государь Император может значительно ускорить процесс. Это ведь действительно ваше изобретение?

— Да, моё.

— Загвоздка выходит. Государю образец преподнести нетрудно, но вот как дальше быть? Ведь поинтересуется он, кто таков изобретатель, и что говорить?

— Кого-то другого выдать за изобретателя, — Минус пожал плечами. — Не знаю.

— Я подумаю, — Столыпин наклонил голову. — А вы чем занимаетесь? Быть может, у вас ещё проекты какие-то имеются?

— Нет, — спокойно ответил Серёга. — Только миномёт. Но он уже в Михайловской академии. Если не забросят, то может и примут на вооружение. Опытные стрельбы, говорят, уже были.

— Были, — Пётр Аркадьевич изумлённо поднял брови. — Наслышан я. Прения в ГАУ нешуточные. Его Высочество Николай Николаевич срочно затребовал ваш миномёт для конной артиллерии. А бюджет сверстан. Но он настоял и пришлось изыскать средства. Производство налаживается в столице.

— Это хорошо, — Минус свернул на Заставскую. — Главное, сделать массово. Мины и пороха тоже. В случае войны выручит серьёзно. Вещь недорогая, но эффективная.

— Вот и Николай Николаевич так же мыслит. У нас с ним политические взгляды разнятся, но касаемо военных действий он компетентен, этого не отнять. Стало быть действительно полезное изобретение. А ведь заминка вышла с награждением. Изобретателя отыскать не смогли.

— Я неверный адрес оставил, — неохотно ответил Серёга. — Мне награды были неинтересны. Главное, чтобы оружие приняли.

Столыпин удивлённо покачал головой, но ничего не сказал. Наконец показался семьдесят восьмой номер и Минус остановил «бенц», заглушив мотор.

Глава 11

* * *

К Серёгиной радости, Анечка догадалась отпереть двери комнат заранее, и Петра Аркадьевича встретили две чинно сидящие на диване девушки. При виде отца, Лена бросилась к нему на шею, рыдая, чем напрочь испортила и без того не радужное настроение министра. Он нахмурился, искоса глядя на Минуса так, что у Серёги возникли сомнения в том, что Столыпин всё же сдержит слово.

Пётр Аркадьевич что-то успокаивающе прошептал дочери на ухо, но Лена не унималась. Столыпин встретился взглядом с Аннет, к великому облегчению Минуса, сменившую свою ночную рубашку на изящное тёмно-синее платье. Министр негромко произнёс, обращаясь к француженке:

— Как с вами обращались?

— Достойно, ваше превосходительство, — ответила она с невозмутимым видом. — К нам относились с подобающим уважением. За исключением невозможности покинуть дом, не причинили ни малейших неудобств. У меня нет претензий к этим людям, — Аннет обвела взглядом присутствующих. — Я прошу вас отнестись снисходительно к случившемуся.

Либа чуть не разинула рот. Анечка была удивлена не меньше. Минус с восхищением смотрел на Реми. Такого он уж точно не ожидал. Лена возмущённо уставилась на француженку, но промолчала. Она перевела взгляд на Либу. Рассказывать отцу про угрозы этой наглой девицы, было очень стыдно. Приличные девушки не говорят на подобные темы. Лена зло прищурилась. Наверное, Реми заплатили, чтобы она покрывала похитителей. Достойно обращались! А у самой все руки исцарапаны. Продажная шкура! Лена с презрением отвернулась.

— Я рад это слышать, — Столыпин кивнул головой, обращаясь к Аннет. — Надеюсь, мне не нужно предупреждать, чтобы о произошедшем с вами и моей дочерью, было известно как можно меньшему числу людей? Подобные сплетни могут повредить репутации Елены… и вашей, — добавил он неохотно.

— Разумеется, ваше превосходительство, — Реми сделала такое серьёзное лицо, что Серёга чуть не рассмеялся. — Я умею хранить тайны. Не в моих интересах рассказывать кому-либо.

— Вот и славно, — Пётр Аркадьевич перевёл взгляд на Минуса. — А теперь мы должны отправиться домой.

— Конечно, — Серёга кивнул. — Но я бы попросил дать мне какую-нибудь бумагу. Вроде пропуска. Чтобы меня отпускали, если остановят автомобиль. А то с моими синяками далеко не уедешь.

Столыпин согласился и на белом листе набросал произвольное распоряжение. Предъявителя документа не задерживать и в случае необходимости оказывать содействие. Минус недоверчиво уставился на документ.

Наконец Серёга отвёз Петра Аркадьевича с дочкой обратно в Воздухоплавательный парк, и с замирающим сердцем покатил в сторону Ново-Московского моста. Сидящая рядом Аннет усмехнулась:

— Боишься, да?

— Да, — ответил Минус, — боюсь.

— Ещё бы! — Реми понимающе кивнула. — Я тоже боюсь.

Серёга с недоумением посмотрел на неё.

— Нет, — улыбнулась Реми, — не его превосходительства. Он известен как порядочный человек. У меня есть друг… — добавила она, лукаво поглядев на Минуса. — Он очень ревнив. Я не могу придумать, что ему сказать. Где я провела это время⁈

— А если сочинить, будто ты ездила к какой-то знатной даме, чтобы срочно изготовить платье или что-то другое? Не в Петербурге, а где-то поблизости. Потому и не было тебя. Срочный заказ. Ну, как-то так.

— Пожалуй, так можно, — Реми задумалась. — Только к кому?

— А ты не говори, к кому! — Минус фыркнул. — Ему это знать не положено. Может ты императрице шила неприличное бельё! Тогда тоже бы пришлось ему рассказывать?

— Ой! — засмеялась француженка. — Ты хорошо придумал! Про бельё скажу, а кому — секрет!

— Правильно, — Серёга усмехнулся. — Тем более, что тебе оправдываться не в чем. Ты хранила ему верность.

Реми прыснула от смеха. На глазах выступили слёзы и она утерла их платочком.

— Спасибо, что не стала жаловаться, — Минус проговорил серьёзно. — Мне приятно, что ты так поступила.

— А ты меня не обижал! — Аннет тряхнула рыжими кудрями, задрав нос. — Девушки издевались надо мной, а ты — нет! Ты хорошо ко мне относился. А досталось бы тебе, если бы я стала говорить.

«Бенц» свернул на Измайловский проспект, пересёк мост. Проезжая мимо Ново-Александровского рынка, Серёга остановился у цветочной лавки. Он купил громадный букет красных роз и вручил их оторопевшей Реми.

— Извини, что так вышло, — Минус печально улыбнулся. — Мир? — и он протянул руку.

— А мы с тобой не ссорились! — Аннет пожала протянутую ладонь. — Ты знаешь, куда меня везти?

— На Садовую. Ты же говорила.

— Я забыла, — Реми кивнула головой. — Я покажу, куда именно, — она зарылась лицом в цветы, вдыхая аромат, и засмеялась.

— Что смешного? — Минус улыбнулся. — Может,