Ложная девятка 8 - Аристарх Риддер

Заваров отдаёт назад мне, я сразу возвращаю ему — стеночка. Саня уходит от Чендо по линии, навешивает в штрафную.

Юра Савичев борется с Санчисом. Испанец выше, но Юра упорнее. Прыгают одновременно.

Юра головой!

Буйо в прыжке ловит мяч. Крепко. Надёжно.

Испанские трибуны взрываются аплодисментами. Наши барабаны не замолкают, бьют дальше.

«Реал» быстро разыгрывает мяч от ворот. Буйо бросает Гальего, тот сразу Мичелю.

Мичель разворачивается, видит Васкеса на правом фланге. Длинный пас.

Васкес принимает на скорости, обыгрывает Шавейко. Сергей пытается его догнать, но Васкес быстрее.

Навес в штрафную!

Бутрагеньо между Горлуковичем и Ковачем! Удар головой!

Харин не достаёт!

Мяч в сетке.

0:1.

Испанский сектор взрывается. Рёв такой силы, что кажется, трибуны сейчас рухнут.

— Goooool! Gol de Butragueño!

Белое море прыгает, машет флагами, барабаны Ultras Sur бьют победную дробь.

А наш сектор на секунду замирает. Барабаны продолжают бить, но как-то глуше. Приглушённо.

Я стою в центре поля и смотрю, как испанцы обнимаются у углового флага. Бутрагеньо на коленях, руки в стороны, лицо к небу.

Гол. Первый гол. Не в нашу пользу.

Заваров рядом, лицо каменное.

— Ничего, — говорю. — Только начали.

— Да, — коротко отвечает он.

Харин вытаскивает мяч из сетки, бьёт им о землю. Злится. Дима не любит пропускать.

Иду к центральному кругу. Оглядываюсь на наш сектор. Барабаны бьют чётко, громче, чем раньше. Как будто в ответ на гол. Как будто говорят: «Мы здесь. Мы не сдаёмся».

Горны трубят. Три ноты. Чистые, звонкие.

И следом скандирование:

— Тор-пе-до! Держись! Тор-пе-до! Держись!

Испанский рёв их почти полностью накрывает, но звук прорывается. Слышу. Чувствую.

Они здесь. Они верят.

Не подведём.

До конца первого тайма — четырнадцать минут

Ставлю мяч на точку. Рядом Савичев.

— Погнали, Юра, — говорю.

— Погнали, — кивает он.

Судья даёт свисток. Отдаю Юре, тот сразу мне обратно.

Разгоняю мяч вперёд. Передо мной Гальего и Мичель. Оба идут на меня.

Финт, уход влево, Гальего остаётся позади. Мичель пытается закрыть, но я успеваю отдать на Заварова.

Саня держит, ждёт, когда я откроюсь. Бегу в свободную зону между Санчисом и Гордильо.

Получаю мяч. Передо мной Санчис.

Два касания, обвожу его справа. Захожу в штрафную.

Буйо выходит. Метров пять между нами.

Бью! Низом, в ближний угол!

Буйо в броске! Достал кончиками пальцев! Угловой!

— Твою мать,вырывается у меня.Так близко. Ещё чуть-чуть.

Иду к угловому флагу. Барабаны бьют, горны трубят. Наши кричат «Давай, Слава! Давай!»

Ставлю мяч. Смотрю в штрафную. Горлукович, Ковач, Савичевы, все там. Добровольский на дальней штанге.

Подаю. Высоко, на дальнюю.

Добровольский и Чендо прыгают. Игорь выше! Головой! Буйо в прыжке отбивает! Мяч отскакивает к Заварову!

Саня бьёт с лёта!

Мимо! Чуть выше перекладины!

Заваров падает на колени, хватается за голову.

— Ничего, Сань! — кричу. — Забьём!

Он кивает, поднимается.

Испанцы откидывают мяч от ворот. Начинают свою атаку.

* * *

До конца первого тайма — восемь минут

Дрезден

Немецкий комментатор возбуждённо кричит что-то в микрофон. На экране только что показали момент, как Заваров не попал в створ с отличной позиции.

— Эх, — вздыхает Громов. — Надо было забивать.

— Надо, — соглашается Андрей. — Но не попал.

— Нервничают, — говорит Седых. — Видно, что давление чувствуют.

— Это «Реал», — напоминает Кравцов. — Они в таких матчах собак съели. А наши, всё-таки, первый раз в финале Кубка чемпионов.

— Зато чемпионы мира, — возражает Громов. — И Европы. Опыта им не занимать.

Андрей молчит. Смотрит на экран, где Слава получает мяч в центре поля. Обводит защитника, отдаёт пас.

Всё правильно делает. Всё так, как надо. Но гол забили испанцы. И времени до перерыва остаётся всё меньше.

Камера показывает крупным планом советский сектор. Барабанщики бьют, не останавливаясь. Лица напряжённые, упрямые.

— Вот это правильно, — одобрительно кивает Громов. — Не сдаются.

— А чего сдаваться? — отзывается Седых. — Они столько прошли, чтобы туда попасть. Теперь до конца будут стоять.

На экране «Реал» проводит атаку. Мичель даёт передачу на Васкеса, тот входит в штрафную.

— Сейчас опасно, — напряжённо говорит Кравцов.

Васкес бьёт! Харин ловит!

Зал выдыхает.

— Молодец вратарь, — говорит Громов. — Надёжный.

Андрей затягивается. Нервы. Хоть он и не на поле, а за тысячи километров, в немецком офицерском клубе, но нервничает так, как будто сам играет.

Потому что там Слава. Его брат. Лучший футболист мира, который сейчас отдаёт всё, чтобы выиграть этот матч.

«Давай, братан, — думает Андрей. — Ты можешь».

* * *

До конца первого тайма — три минуты

Гальего отдаёт на Мичеля, тот сразу Бутрагеньо. Эмилио разворачивается, видит Васкеса на правом фланге.

Пас. Резкий, точный.

Васкес принимает, обыгрывает Шавейко, входит в штрафную. Горлукович выдвигается навстречу, но Васкес не бьёт. Видит Бутрагеньо в центре. Передача! Низом, мимо Ковача!

Бутрагеньо принимает! Разворот! Удар!

Харин прыгает! Но мяч в сетке.

0:2.

Испанский сектор ревёт. Рёв такой, что уши закладывает. «Gooool! Butragueño otra vez!»

Барабаны Ultras Sur гремят, белые флаги машут, люди прыгают на трибунах.

Я стою и смотрю, как Бутрагеньо бежит к угловому флагу. Как его догоняют партнёры. Как они все падают в кучу, кричат, смеются.

0:2.

Три минуты до перерыва.

Два мяча.

Харин лежит на траве, лицом вниз. Медленно поднимается. На лице ни одной эмоции. Каменное.

Оглядываюсь на партнёров. Заваров смотрит в землю. Горлукович вытирает лицо рукой. Савичев руки на бёдрах, тяжело дышит.

А потом слышу. Сквозь испанский рёв. Сквозь гул стадиона.

Барабаны.

Наши барабаны. Бьют. Не остановились ни на секунду. Ритм тот же. Упрямый, чёткий, шестьдесят ударов в минуту.

И горны. Трубят зорьку. Снова и снова.

И скандирование:

— СССР! СССР! СССР!

Не «Тор-пе-до» сейчас. «СССР».

Потому что это не просто клубный матч. Это больше. Это советские против остального мира. Это мы против них.

Поворачиваюсь к нашему сектору. Смотрю на чёрно-белые флаги, на людей, которые машут руками, которые не замолкают.

Они верят. Всё ещё верят.

Тогда и мы должны.

Иду к центральному кругу. Зову партнёров жестом.

— Собрались! — кричу.

Все подходят. Образуем круг.

— Всего два мяча, — говорю. — У нас весь второй тайм. Сорок пять минут. Этого достаточно, чтобы отыграться и выиграть.

— Слава прав, — поддерживает Заваров. — Мы можем. Мы сильнее.

— Играем свою игру, — добавляет Горлукович. —