Ложная девятка 8 - Аристарх Риддер

Теперь уже не просто крики. Теперь хор. Весь бар поёт гимн «Реала». Незнакомые люди обнимают друг друга. Женщины целуют мужей. Дети прыгают на столах. Счастье. Абсолютное, чистое счастье.

— Два-ноль! — орёт Пако. — Два-ноль к перерыву! Они даже близко не подберутся!

Я выхожу на улицу покурить. На Пласа Майор сотни людей. Из каждого бара доносятся крики радости. Мадрид празднует. Мадрид уверен в победе.

Я возвращаюсь в бар. Начинается второй тайм.

Второй тайм. Агония.

58-я минута. Сергеев бьёт в штангу. Савичев добивает. 1:2.

В баре становится тише. Не то чтобы тревожно, но праздничная атмосфера слегка сдувается.

— Ничего, — говорит кто-то у стойки. — Один мяч. Нам всё равно достаточно.

— Надо забивать третий, — добавляет другой. — Надо их убить.

Но «Реал» не забивает.

68-я минута. Заваров бьёт, Буйо отбивает. Сергеев первым на добивании. 2:2.

Тишина. Абсолютная тишина в баре. Сто человек замерли, глядя на экран.

— Твою мать, — тихо произносит Пако.

— Ничего, — говорит кто-то неуверенно. — Ничья нас устроит. Будет дополнительное время.

Но в голосе нет уверенности. Есть страх. Мы все его чувствуем.

71-я минута. Сергеев бьёт головой, Буйо отбивает. Заваров добивает. 2:3.

— НЕТ! — кричит весь бар хором. — НЕТ!

Люди хватаются за головы. Кто-то бьёт кулаком по столу, и бокалы подпрыгивают. Женщина рядом со мной начинает плакать. Просто так, тихо, слёзы текут по щекам.

— Как это возможно? — шепчет она. — Как?

Мы проигрываем. Впервые за весь матч мы проигрываем. Двадцать минут до конца, и мы проигрываем советской команде в финале Кубка чемпионов.

78-я минута. Сантильяна забивает после углового. 3:3.

Облегчение. Выдох. Крики. Но не радости. Облегчения. Мы спасены. Мы сравняли.

— Сейчас добьём их! — кричит кто-то. — В дополнительное время порвём!

Но в голосе нет веры. Мы все видим, что происходит на поле. «Торпедо» доминирует. Они быстрее, свежее, голоднее. Они хотят этот кубок больше, чем мы.

87-я минута. Сергеев проходит через центр. Бьёт. Буйо отбивает. Заваров подбирает, бьёт снова. Буйо снова отбивает. Но Сергеев тут как тут. Добивает в пустые ворота.

3:4.

Я не слышу, что происходит в баре. Я слышу только звон в ушах. Я смотрю на экран и не верю своим глазам.

Три минуты до конца. Три минуты, чтобы спасти сезон. Три минуты, чтобы избежать катастрофы.

«Реал» атакует. Бьёт. Навешивает. Пытается. Но ничего не получается.

Финальный свисток.

После матча. Хаос.

Пако стоит за стойкой и смотрит в пустоту. Его флаг валяется на полу. Никто его не поднимает.

В баре полная тишина. Сто человек, и ни звука. Только из телевизора доносятся крики советских болельщиков, которые празднуют на стадионе.

Потом кто-то ломается. Мужчина лет сорока, в рубашке с логотипом «Реала», хватает свой бокал и швыряет его в стену. Стекло разбивается вдребезги.

— Позор! — кричит он. — Гребаный позор!

Это становится сигналом. Ещё один бокал летит в стену. Ещё один. Пако пытается успокоить людей, но никто его не слушает.

Я выхожу на улицу. На Пласа Майор толпа. Но не праздничная. Злая. Разъярённая.

Кто-то пытается перевернуть столик у кафе. Другие его останавливают, но начинается драка. Полиция бежит разнимать.

Я иду дальше. У соседнего бара, «Вилья Мадрид», разбитая витрина. Осколки стекла на тротуаре. Кто-то швырнул стул.

Возле стадиона «Сантьяго Бернабеу», куда я добираюсь через час, группа молодых фанатов жжёт свои шарфы. Просто стоят в круге и бросают в огонь сине-белые шарфы.

— Они нас предали, — говорит один из них, парень лет двадцати. Глаза красные от слёз. — Вели два-ноль и просрали. Предатели.

Рядом пожилой мужчина сидит на ступеньках стадиона и плачет. Тихо, но слёзы текут по морщинистым щекам.

— Я болею за «Реал» шестьдесят лет, — говорит он мне. — Шестьдесят лет. Видел все победы, все поражения. Но такого… Такого не было никогда.

Он прав. Такого не было. Потому что это не просто поражение.

Сергеев и Заваров. Наш кошмар.

Ярослав Сергеев. Капитан «Торпедо». дубль в финале Кубка чемпионов.

Александр Заваров. Один гол, одна передача. Игра в центре поля, которая разрывала наших полузащитников в клочья.

Вместе они уничтожили «Реал Мадрид». Разобрали по винтикам. Показали всему миру, что мадридцы не непобедимы. Что их можно бить. Что их можно унижать.

И самое страшное? Они ещё даже не игроки «Барселоны».

Представьте, что будет, когда они наденут сине-гранатовую форму. Когда выйдут на «Камп Ноу» как герои Каталонии. Когда сыграют свой первый Эль Класико против нас.

Они придут на «Бернабеу» не как новички. Они придут как победители «Реала» в финале Кубка чемпионов. Как те, кто уничтожил мадридские мечты на венском газоне.

Их будут встречать свистом. Оскорблениями. Ненавистью. Потому что они сделали нам больно. Очень больно.

И каталонцы будут петь им осанну. Будут кричать их имена. Будут поднимать флаги в их честь. Ещё до первого матча за «Барселону» Сергеев и Заваров уже легенды «Камп Ноу».

Это не просто трансфер. Это наказание для Мадрида. Это месть Каталонии за все годы нашего доминирования. Это самый жестокий удар, который только можно было нанести.

Беенхаккер: «Мы потеряли веру»

Пресс-конференция после матча. Лео Беенхаккер сидит перед журналистами с каменным лицом.

— Что пошло не так? — спрашиваю я.

Долгая пауза. Беенхаккер смотрит в стол.

— Мы потеряли веру, — говорит он наконец. — После того, как они сравняли, мы испугались. Страх — худший враг футболиста. И мы ему поддались.

— Вы пытались удержать счёт 2:0?

— Да. И это была ошибка. Нужно было продолжать атаковать. Нужно было забивать третий, четвёртый. Убить игру. Но мы решили защищаться. И они нас наказали.

— Что вы скажете о Сергееве и Заварове?

Беенхаккер криво улыбается.

— Что я могу сказать? Они великие футболисты. Они доказали это сегодня. Дубль в финале Кубка чемпионов это не шутка. Сергеев сыграл матч своей жизни.

— Они скоро станут игроками «Барселоны».

— Знаю. И «Барселона» получает двух чемпионов. Двух победителей «Реала». Это… это будет проблемой для нас.

Он не договаривает. Не нужно. Мы все понимаем, что он имеет в виду.

Буйо: «Я подвёл команду»

Пако Буйо, наш вратарь, выходит к журналистам последним. Глаза красные. Лицо опухшее.

— Это моя вина, — говорит он сразу. — Я мог спасти команду. Но не смог.

— Вы отбили несколько сложных ударов.

— И пропустил четыре. В