Магритт - Павел Александрович Шушканов

– Не понимаю тебя все равно. – Я отправил полупустую банку в гору хлама на берегу. Открыл другую, надеясь, что это будет не таким водянистым и кислым.

– Они напоминают о настоящей жизни. Ведь мы все мертвецы, дружище. Мы каждое утро воскресаем и умираем каждую ночь, но называем это сном. Нам кажется, что это просто незначительная деталь, а не маленькая пропасть между жизнью и жизнью. Посмотри. Клетки нашего тела обновляются постоянно. Того Марселя Моно, который ехал за новыми историями на край мира полгода назад, уже нет. Мое тело давно в океанах и канализации, развеяно по всей планете. Может, ты даже пьешь сейчас из банки какую-то его часть. А еще через полгода меня, сидящего с тобой на мосту, тоже не будет. Это тело растворится среди сточных вод и весенней грязи. Но откуда приду новый я? И куда делся старый я? Ты когда-нибудь думал об этом? Вот и я не думал, пока не ввел под кожу чипы. Они тоже останутся – как напоминание о том, что что-то остается всегда.

– Пока ты не сдохнешь окончательно, – засмеялся я.

Марсель улыбнулся:

– Верно. Только ты не подумай, что, если я столько лет болтался там, – он махнул рукой в западном направлении, – это хоть как-то меня изменило. Я знаю, что однажды умру и снова вернусь к жизни, только уже другим, как вечность возвращаюсь в жестоком круге сансары, но уже без памяти о прошлом и без вот этих чудесных штук в руках. – Он застегнул манжеты и повернулся ко мне. – Знаешь, вот только иногда меня мучает один вопрос…

Я глотнул теплого пива и вопросительно уставился на него.

– Что ты делаешь здесь?

Я мотнул головой:

– Не понял.

Острый свет фонарика полоснул меня по глазам.

– Что ты тут делаешь?

Я очнулся. Ни Марселя, ни моста. Даже пива нет. Только пустая аллея, лавка и двое городовых с их чертовым фонарем. Я поднялся с лавки, обтер лицо рукавом. Сунул в требовательно протянутую ладонь социальную карточку. Терминал недовольно пискнул.

– Кирилл Лим. Упаковщик?

– Так точно.

Я поднялся. Немного шатало. Над плоскими крышами домов полыхало неоновое зарево. Похоже, я проспал не меньше часа.

– Отдыхаете?

– Хреновая неделя была, – пояснил я.

– Она еще не закончилась. – Городовой вернул карточку, но отпускать не спешил. Он придавил наушник к уху и что-то затараторил на русском. Второй сочувственно смотрел на мой помятый плащ. По стеклам его очков лениво ползли ориентировки. Я жестом попросил закурить, но городовой только развел руками.

– В общем, сейчас поедете с нами. Доставим вас до седьмого патруля. Они работают со следователями тут рядом.

– Эй, я ничего не нарушил! – напомнил я.

Городовой хлопнул меня по плечу:

– Не суетитесь. Тут что-то случилось неподалеку. Нужен упаковщик, а ближайший будет только через час.

– Ясно. – Я сунул руки в карманы. – Идем.

По вагону монорельса катались пустые банки. Двое кислотников спали на порезанном сиденье, прижавшись друг к другу, как продрогшие щенки. Компания хангеров притихла у дальней двери и сделала музыку из колонок тише. Над их головами свежей краской поблескивало китайское ругательство. За окнами стремительно пролетали огни неспящего города.

– Пожрать бы, – сказал городовой. Он уже четверть часа как разглядывал рекламу ресторанчика «Нан Вонг», приклеенную к стеклу. Второй пожал плечами.

– А вы как?

– Просто скажите адрес и имя следователя, – отмахнулся я. – Доберусь сам.

Они задумчиво смотрели на меня, пошатываясь в такт качающемуся вагончику.

– Ну и видок у тебя, упаковщик. Ты на покойника похож.

– А я и есть покойник. Адрес давайте.

Пустой поезд надземки вез меня в центр Яндаша к горящим башням, но уже одного. Врывающийся в вагон утренний ветер из приоткрытой форточки гонял по полу обрывки газет и другой мусор. Башни неспешно вырастали, все такие же яркие и полупрозрачные, словно светящиеся в толще воды щупальца медуз. Я сошел на знакомой платформе, пробрался через пустые турникеты. Холодный ветер выл в недрах здания. Во многих окнах горел свет, несмотря на поздний час. Мимо промчался надземный поезд, обдав меня теплым пыльным потоком воздуха.

– Ты, что ли, упаковщик? – прищурился следователь. Я его не знал, да и он меня, видимо, тоже. – На бродягу похож. Тут полно таких на платформе.

– Тут – нет. Богатый район и бродяг гоняют, – возразил я и выпросил сигарету.

– Где тебя вообще отыскали? – Следователь смотрел на мои заляпанные глиной ботинки.

– В парке на лавке. Где труп?

Пока мы шли, меня пугал каждый поворот коридора и каждая лестница. Слишком знакомым все было. Немного успокоился я только тогда, когда мы прошли мимо двери в секцию Алины и поднялись на этаж выше.

Квартира не походила на роскошные апартаменты. В ней, конечно, был лоск, но все прятали дюжина мониторов, хаотично прикрученных к стенам, связанные в жуткие узлы провода, торчавшие отовсюду, и неприлично большое количество прочей техники, как еще не распакованной, так и разобранной на монтажном столе. Пол и диван усеивали коробки из-под лапши и риса. Среди них вполне естественно лежал лицом вниз парень в белом свитере, задравшемся до лопаток. Одна рука была под ним, в другой, несуразно вывернутой, застыл разбитый телефон. Крови почти не было, даже на множестве ран. Похоже, что всю впитал в себя свитер.

– Тут дело ясное, – говорил следователь, вроде бы как городовым, но возможно, что и мне, хотя мало кто вообще обсуждает с упаковщиками тонкости дела. – Парень снял квартиру, сколотил себе нору для шпионажа и день и ночь подглядывал за жильцами. Кое-что интересное записывал. За половину его архива можно приличные сроки получить. А он все это, видимо, продавал. Что мог – самим звездам скрытого кино под гарантию молчания, а остальное толкал в Хризантему. Видимо, был неплохим хакером, если его так долго не могли найти.

– А потом нашли, видимо? – предположил я.

Следователь покачал головой:

– Случайность. Тут живет парочка на восьмом этаже. Она – богатая из местных. Он – мигрант, но тоже при деньгах, хотя не таких и больших, чтобы перебраться в Поднебесную одному. Хотя оба об этом мечтали, даже готовились. Пока она работала в конторе, молодой муж брал уроки путунхуа[26] у одной девочки-репетитора. Видимо, изучение языка было очень углубленным, так как наш приятель наснимал на скрытую камеру шестнадцать часов отборных «уроков», а потом отправил ссылку на них главе семейства с предложением все удалить за очень нескромное вознаграждение. Только парень оказался прижимистым и захотел разобраться сам. Нашел в Хризантеме специалиста и купил адресок. Результат ты видишь. Теперь решай, что с этим всем делать.

Он обвел рукой мониторы, коробки