Магритт - Павел Александрович Шушканов

class="p1">– Что именно? – Алина опустилась в кресло и, закинув ногу на ногу, внимательно наблюдала за тем, как я рыщу по карманам в поисках сигарет. – Тебя коробит от моей работы, верно? Так, что даже шутки на эту тему раздражают. Можно подумать, что твоя работа лучше.

Я промолчал. Сигарет не было.

– Я бы подумала, что ты влюбился. Но в меня нельзя влюбиться – я отправлюсь с концами в ко́му раньше, чем ты додумаешься купить мне букет. Пока твои способы ухаживания очень сомнительны. – Она покачала пальцем оторванный провод на очках.

– Послушай, я просто… – начал я, но Алина приложила палец к губам.

– Ничего не объясняй. Я все понимаю. Где-то в глубине своих мыслей ты боишься, что мне это нравится – ходить под руку с пожилыми дельцами, чей бизнес давно перекочевал в цепкие пальцы их сынков, и раздвигать коленки под сладостный звук зачисления юаней на счет. Угадала? Нет, идиот, мне это не нравится.

Я фыркнул, отобрал у нее ментоловую сигарету, которую она пыталась донести до рта трясущимися пальцами.

– Тогда почему?

Она поправила очки и глубже вжалась в кресло, подтянув к подбородку коленки.

– Потому что я уже мертва, но не хочу сгнить досрочно. Мое время еще придет.

Все дело в чертовой подписке. Понятно, что найти работу с жестокой записью в медицинском полисе невозможно. Разве что такую, где короткий срок жизни – не помеха. На мелкие подработки взломщиком можно рассчитывать только на конуру вроде моей в Малом Сычуане. Да еще не понятно, где мерзости больше – в эскорте или той же Хризантеме. Я вернул сигарету, отыскал в кармане серую карту без биометрии. На гладком пластике сиял оранжевый иероглиф.

– Послушай. Вот тут пятьдесят тысяч юаней. Если откинуть всякие условности вроде ложной гордости, ты можешь взять их насовсем и перестать нести чушь о своем товарном виде.

Алина озадаченно смотрела на карточку.

– Щедро. Но ты помнишь, да? Я не буду с тобой трахаться. Ты клиент другого рода.

– Разве я этого прошу?

– Ты просишь меня всю, а это намного хуже. И потом – этого хватит только на полтора-два месяца, а я планирую прожить как минимум пять. Если получится, само собой. – Она поднялась, взяла карточку и сунула ее мне в карман. – Хочешь совет? Потрать все это. Возьми нормальную подписку и поживи как император. Хотя бы те же полтора месяца.

– Думаешь, главное в этом, да? Вот так вот любыми средствами обеспечивать себе дворец, а потом спокойно отправиться в крематорий?

Она покачала головой, и мне показалось, что даже снисходительно улыбнулась.

– Не начать гнить раньше, чем тебе положено, – вот в чем смысл. Посмотри на меня и на себя. Мне в землю через полгода, а ты такое ощущение, что уже неделю как там. А умрем мы, вот в чем ирония, одновременно, и скорее всего сегодня. Но перед этим нужно успеть кое-что сделать.

Алина подошла к Лани и погладила ее по волосам. И совершенно неожиданно та повернула голову. Ее глаза осмысленно встретились взглядом с Алиной. Алина улыбнулась и заправила прядь волос ей за ухо.

– Понимаешь меня, подружка, верно? Мы найдем того, кто это сделал. И пусть Сиддхартху не смутит то, что я сделаю с этим подонком после.

За окном кис серый день. Под навесами ресторанчиков и в глубине подземного перехода, вжав головы в воротники, пережидали ливень прохожие, согревая руки кружками монгольского чая. Его жирный запах чувствовался и здесь, казалось, что им пропиталось все утро. Стрела ремонтной машины перекрыла проезд, и двое в плащах с капюшонами, ругаясь по-русски, чинили оборванный кабель. В кафе через дорогу играла свежим неоном яркая вывеска кофейни. Молодой хань попивал чай из тонкой пиалы и не смущаясь поглядывал на наши окна. Он не следил за нами, он напоминал.

– Они же обещали оставить нас в покое на день, – сказал я вроде как самому себе, но Алина услышала. Она, морщась, натянула куртку поверх моей футболки, заправленной в джинсы.

– Это за то, что я засняла Юшэнга Лу на свои очки, – она постучала ногтем по стеклу, – и отказалась удалять с сервера. Главам концерна JB такие выходки не нравятся. Убежать я успела или он отпустил меня – не знаю, но в квартиру вернулся, видимо, поискать доступ к серверу. К счастью, до Мосыкэ их грязные лапки не достают. Идем, Кирилл, у нас осталось не так много времени.

– Тебе бы полежать, – заметил я.

– Полежу. В земле. Если мы немедленно не выберемся отсюда и не придумаем, что делать дальше. Времени все меньше, а люди Лу все ближе. Но нам сейчас не о них надо думать, а о том, где найти пока единственную зацепку во всей этой неприятной истории. Господина Стеблова и его механические игрушки.

* * *

Нам следовало отдохнуть и отоспаться после длинной и тяжелой ночи, но обстоятельства, грозящие как минимум увечьем, вышвырнули нас в город. За час до того, как мы выскользнули из подъезда под бдительным взглядом шпиона JB, я смыл с лица следы усталости и восьми стаканов акаши. Переоделся в чистое и сменил на кожаную куртку порезанный плащ. Алина наглоталась обезболивающего, заколола волосы и в общем-то выглядела прекрасно. По стеклам ее очков бежали строчки загружающейся программы навигации. Я пожалел, что подобных очков нет у меня. Пришлось выписывать в маленький блокнот точки маршрута и координаты встречи.

В Яндаше невозможно заблудиться. Отовсюду видны башни центра и храмовый комплекс за рекой. А между ними, значит, Малый Сычуань. А вот потеряться в нем можно. Нужно просто знать точки, где в определенные моменты немыслимо удержать взгляд на конкретном человеке, – там головы людей превращаются в икру, тела – в огромную биомассу со множеством ног, текущую в бывшие станции бывшей подземки, вагоны монорельса, вестибюли офисных центров. Потеряться можно даже в ресторанчике господина Во, когда в него стекаются в час обеда зеваки и работяги с половины Малого Сычуаня и над их головами висит пар от жаровен и кипящих кастрюль.

Разошлись мы в разные стороны сразу у подъезда, молча пожелав друг другу удачи. Хань за стеклом кофейни и не пошевелился. Его задача не в том, чтобы бежать за нами. Через минуту нас поймают на разных концах улицы в объективы очков другие люди. Что ж, к этому я тоже был готов.

Я оглянулся, проследил, как две девичьи фигурки скрылись за поворотом в конце улицы. Лань мне Алина не доверила. И оставлять ее дома тоже не решилась, с чем я был полностью согласен. Одно настораживало – Лань слишком заметна, чтобы скрыться с ней в толпе. Впрочем, Алина заверила меня, что