"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс

Но самой насущной проблемой была нехватка продовольствия. В комнате военного совета они постоянно говорили о продовольствии. В каждом донесении из разных городов говорилось о тающих запасах зерна, и это становилось поводом почти для всех мятежей, которые приходилось подавлять войскам. Арлонг до сих пор существовал благодаря регулярным поставкам из Гесперии, но теперь они прекратились.

Даже Катай не мог найти решение. Ни манипулирование имеющимися ресурсами, ни дипломатия, ни реорганизация не могли скрыть, что запасов зерна просто нет.

Муг, на которую так надеялась Рин, прислала короткое письмо, подорвавшее все надежды.

«Нет, маленькая спирка, – писала она. – Я не смогу раздобыть столько зерна в такой короткий срок. Сейчас за сокровища Арлонга дают не так уж много. Во-первых, человеку с явно никанской внешностью очень трудно прорвать блокаду, а во-вторых, семейные реликвии семьи Инь сильно упали в цене. Уверена, ты знаешь причину. Продолжай поиски, и ты наверняка найдешь что-нибудь ценное для гесперианцев».

В результате надвигающегося голода больше людей стало записываться в армию, поскольку рекрутов гарантированно кормили два раза в день. Когда новости об этом распространились, перед казармами начал собираться возмущенный народ, требуя справедливости.

Какая чудовищно точная метафора для этого раздражающего города. Как можно не видеть, что армия должна получить преимущество? Оборона сейчас была важна как никогда – неужели все остальные этого не понимают?

Каждая встреча, каждый бесконечный разговор о том, как накормить город, все больше раздражал Рин – она не могла избавиться от чувства, что это лишь отвлекает от главного. Она теряет время, пытаясь наладить в стране нормальную жизнь, в то время как должна закрепить свою победу.

Она уже так близка к финалу, что могла почти ощутить вкус окончательной победы.

Еще одна кампания. Еще одно сражение. И тогда на троне останется только она и сможет переиначить развалившуюся страну по своему разумению.

Но дело было не в ее честолюбивых планах. А в угрозе, вечно маячащей угрозе, которую никто больше, похоже, не осознавал. Угрозе куда более серьезной, чем голод.

Гесперианцы могли в любой момент вернуться.

А как же иначе? И почему бы им не ударить сейчас, когда они знают, что правление Рин настолько шатко? На месте гесперианцев она как можно скорее послала бы новые дирижабли для контратаки, прежде чем Никан восстановит армию.

У Рин не было артиллерии, способной справиться с дирижаблями. И теперь, когда войска Чолана ушли обратно в провинцию Собака, армия насчитывала только половину от прежней численности. У Рин больше не было шаманов – Триумвират погиб, Дулин и Пипацзы погибли. Чтобы отразить нападение с запада, у нее остался только огонь, а его недостаточно.

Рин постоянно снились дирижабли, жужжащее полчище на небесах, неисчислимая мощь. Они опускались на никанские берега или кружили в воздухе над головой. Рин видела лица пилотов – одинаково белые, с демоническими голубыми глазами. Пилоты смеялись над ней, прицеливаясь из пушек.

И прежде чем она успевала поднять руки, открывали огонь. От оранжевых взрывов во все стороны летела земля, а вместе с ней разлеталась в клочья и бравада Рин, она падала на колени, накрыв голову руками, и надеялась на быструю смерть.

– Рин, – потряс ее за плечо Катай. – Проснись.

Она вытерла с губ кровь. Она что, прикусила язык? Рин повернулась на бок, сплюнула и поморщилась, увидев на простыне алое пятно.

– В чем дело? – спросила она, внезапно испугавшись. – Что…

– Ничего страшного не случилось, – откликнулся Катай, оттопырив нижнюю губу. С внутренней стороны ее прорезали сердитые шрамы. – Просто мне больно.

– О боги! – Рин почувствовала себя виноватой. – Прости.

– Ничего страшного. – Катай потер щеку и зевнул. – Просто… постарайся немного поспать.

Рин поразило, насколько усталым он выглядит, он весь как-то съежился и уменьшился в размерах. Сейчас Катай разительно отличался от уверенного человека, которым становился днем.

Это ее напугало, показавшись физическим свидетельством того, что все происходящее – не более чем фарс. Что они захватили власть, притворяясь компетентными, а на самом деле победа ускользает из рук.

Империя разваливается. Люди голодают. Гесперианцы вот-вот вернутся, и остановить их будет невозможно.

Рин прикоснулась к его руке:

– Катай…

Он сжал ее пальцы. Катай выглядел таким юным. Таким напуганным.

– Я знаю.

* * *

А что хуже всего, приходили все новые письма.

Однажды утром Рин нашла письмо на подушке и немедленно попыталась выяснить, кто его принес. Но тщательный обыск казарм не дал результатов. В конце концов она сдалась, иначе пришлось бы заменить почти весь персонал, и теперь просто рвала и сжигала послания Нэчжи.

Но лишь после прочтения. Всегда приходилось их читать, хотя и следовало бы сжигать не читая. Рин прекрасно понимала, что играет в навязанную Нэчжей игру. Но ничего не могла с собой поделать. Она должна была понять, о чем он знает.

Рин не удавалось до конца разобраться в тоне его писем. То ли Нэчжа насмехался, то ли смотрел свысока. Он знал, что у Рин плохо получается управлять страной, и явно этому радовался. Но порой письма оказывались очень полезными.

Лао Хо отлично справится со взиманием налогов, если ты еще не бросила его в тюрьму. И скажи Катаю, что, как бы он ни пытался реорганизовать библиотечные архивы, в нашей систематике есть резон. Первые цифры – это важность, а не размер свитка. Передай ему, пока он не запутался.

В письмах чередовались насмешки и важные советы. Рин не могла понять, чего он добивается. Какую игру затеял? Но, как бы то ни было, у него получалось – насмешки удваивали ее досаду, вызывали ярость от того, что все ее действия настолько очевидны даже из-за моря. А советы изматывали еще больше, потому что она не могла определить, принимать ли их всерьез. Рин долго ломала голову над его намеками, пыталась раскрыть стоящие за ними мотивы, и в итоге у нее вечно не хватало времени на другие дела.

Все письма Нэчжа заканчивал одним и тем же предложением: «Давай начнем переговоры. Гесперианцы всегда производили зерно в избытке – у них есть специальные машины для его выращивания. У них достаточно провизии. Сделай им несколько уступок – и получишь зерно».

Со временем тон писем не смягчился. Наоборот, с каждым новым посланием он звучал с большей снисходительностью.

«Оставьте себе свое зерно, – хотелось написать ей в ответ. – Я лучше сдохну, чем позволю тебе меня накормить. Скорее умру от голода, чем приму что-то из твоих рук».

Но она подавляла этот порыв. Если послать Нэчже ответ, он поймет, что Рин читает его письма.

Хотя он и так наверняка это понял. Каждое письмо показывало,