Железный Ворон - Ярослав Мечников

Я не стал ничего выдумывать про «пробудившийся дар» или делать загадочное лицо. Моя реакция была чистой, неприкрытой правдой. Я действительно был в шоке от того, что у меня это получилось.

Лина смотрела на меня, смеющегося, и её изумление медленно сменилось сначала недоверчивой улыбкой, а потом и её собственным смехом.

— Воронцов, ты — ходячая аномалия! — сказала она, качая головой. — Сначала отбиваешься от убийц, как берсерк, потом на спор находишь идеальный фокусирующий кристалл, который я искала месяц! Что дальше? Начнёшь летать?

Она подошла ко мне и легонько, по-дружески, стукнула меня кулачком в плечо.

— Спасибо, — сказала она уже серьёзно, глядя на свой амулет. — Ты мне очень помог.

В этот момент дверь в мастерскую Лины, через которую мы вошли, тихонько скрипнула и приоткрылась. Мы оба обернулись. В образовавшейся щели показалась мордочка… кого? Маленькое, сморщенное существо, ростом не выше колена, с огромными ушами и в крошечном передничке, робко заглянуло внутрь.

— Прошу прощения, молодая госпожа, — пропищал он тоненьким голоском. — И… молодой господин. Я просто хотел сообщить, что вещи нового господина доставлены и разобраны. Комнаты готовы. Хозяин Яша свою работу сделал.

Сказав это, он с поклоном скрылся, и дверь за ним так же тихо закрылась, оставив нас вдвоём в мастерской.

Лина улыбнулась.

— О, это Яша. Наш местный домовой. Очень исполнительный, но стеснительный. — Она снова посмотрела на меня. — Похоже, твои апартаменты готовы. Ну что, «молодой господин»? Пойдёшь осматривать свои владения? Или ещё побудешь в моей «элегантной» мастерской?

Я инстинктивно вцепился рукой в спинку ближайшего стула, чтобы не потерять равновесие.

— А-а… Да… Домовой! Конечно… да, конечно… Это нормально, — пробормотал я, пытаясь убедить скорее себя, чем Лину. Мой голос звучал глухо и напряжённо.

Я несколько раз моргнул, пытаясь прийти в себя. Сердце колотилось.

— Слушай, — я повернулся к Лине, которая смотрела на меня с беспокойством. — У тебя нет ничего попить, а? В горле пересохло.

Она тут же перестала улыбаться. Её весёлость сменилась искренней тревогой.

— Эй, ты в порядке? Ты бледный как полотно.

Она быстро подошла к одному из стеллажей, на котором среди инструментов стоял простой глиняный кувшин. Взяв с полки чистую металлическую кружку, она налила в неё воды и протянула мне.

— Конечно, держи. Пережитое даёт о себе знать, да? Сначала убийцы, потом ректор… немудрено, что тебя от вида Яши так шатает.

Я с благодарностью взял кружку и сделал несколько больших глотков. Вода была ледяной и чистой, она помогла прогнать дурноту.

— Спасибо, — сказал я, возвращая ей кружку. — Да… денёк выдался.

— То ли ещё будет, — она вздохнула, но тут же снова улыбнулась. — Но ты не переживай, к домовым быстро привыкаешь. Они милые, если их не злить.

Она снова посмотрела на свой верстак, где светился готовый амулет, а затем перевела свой любопытный взгляд на меня.

— Так значит, твой «пробудившийся дар» — это не только боевые рефлексы… Ты чувствуешь артефакты. Это очень редкая способность, обычно она есть только у нас, «железячников».

Она подошла ко мне чуть ближе, её зелёные глаза горели неподдельным научным интересом.

— Мне вот что интересно… А на что ещё он распространяется? Ты можешь, например, почувствовать… не знаю… ловушку? Или скрытую дверь? Или, может, ты можешь «увидеть», как работает чужое заклинание? Что ещё ты теперь умеешь, чего не умел раньше, Алексей Воронцов?

Она задавала вопросы быстро, один за другим, не давая мне времени на раздумья. Она смотрела на меня не как на парня, а как на уникальный феномен, который ей не терпится изучить.

Я всё ещё пытался прийти в себя после встречи с домовым. Её вопросы, быстрые и острые, как иглы, доносились до меня словно сквозь вату. Ловушки, скрытые двери, чужие заклинания… Голова шла кругом.

— Так, так, так! Погоди. Спокойно, — я поднял руку, останавливая её словесный поток. — Я пока сам ещё ничего не понимаю. Честно.

Я посмотрел на неё, стараясь, чтобы мой вид был как можно более измученным. Впрочем, играть особо не приходилось.

— Но, если вдруг пойму, я тебе обязательно сообщу. Без обид, просто… немного поплохело что-то. Слишком много вопросов на один квадратный метр.

Я медленно обвёл взглядом её мастерскую, забитую до отказа артефактами и инструментами. Затем снова посмотрел на Лину.

— Слушай, ладно… пойду-ка я. Мне нужно просто… немного полежать. Ладно? Не обидишься?

Моя просьба была искренней. Мне действительно нужно было уединение, чтобы переварить всё, что произошло за это утро.

Выражение научного интереса на лице Лины тут же сменилось сочувствием.

— Ой, конечно, иди! — она даже немного смутилась. — Прости, это я со своими допросами… Увлекаюсь иногда. Тебе и правда надо отдохнуть.

Она проводила меня до двери своей мастерской.

— Если что-то понадобится — просто постучи. Ну, или покричи. Звукоизоляция тут так себе.

— Договорились, — я выдавил из себя слабую улыбку и вышел в общую гостиную.

Дверь в мои апартаменты, слева от камина, была прикрыта. Я подошёл к ней, на мгновение задержался, собираясь с духом, и толкнул.

Я ожидал увидеть что-то похожее на палату в лазарете или, в лучшем случае, стандартную студенческую комнату. Но то, что я увидел, снова заставило меня замереть на пороге.

Это были не просто «комнаты». Это была полноценная квартира. Прямо передо мной была просторная гостиная с удобным диваном, письменным столом и камином, точь-в-точь как в общей зале. Слева виднелась дверь в спальню, справа — в ванную. Но что поразило меня больше всего — это стена напротив входа. Она была стеклянной.

И за этим стеклом не было неба. За ним была… бездна.

Чёрная, бархатная пустота, в которой медленно, величественно вращались далёкие галактики, туманности и звёздные скопления. Яркие, разноцветные, они плыли в этой черноте, как диковинные рыбы в океане. Это был балкон, парящий в открытом космосе.

Я стоял на пороге, и челюсть моя, кажется, встретилась с полом. Я был в полном шоке. В абсолютном. Все предыдущие события — говорящие портреты, домовые, магия — меркли по сравнению с этим.

Я пытался осознать, осмыслить… но мозг отказывался.

Ноги сами, как во сне, понесли меня вперёд, через гостиную, к стеклянной стене. Это была не стена. Это была раздвижная