Железный лев - Михаил Алексеевич Ланцов

Дядя кивнул, принимая ответ.

Их коляска тронулась.

Потом вторая.

Третья.

И всюду Лев говорил, что сядет в другую. Люди откровенно боялись жуткого пожара, а потому не сильно упорствовали. Им и в голову не могло прийти, что юноша решит остаться.

Как? Зачем? Почему?

Ведь можно с относительным комфортом добраться до загородного имения и там переждать весь ужас пожара. Молодого графа же это едва ли интересовало. Он увидел в происходящем шанс. Свой шанс…

— Барин, никак нельзя. Полезайте в коляску. Меня же запорют. — убивался последний кучер… так-то слуга, но обстоятельства заставили его сменить на время деятельность.

— А ты оставайся со мной.

— Пожар же! Барин! Сгинем!

— Не боись! Черт не выдаст, свинья не съест, — оскалился Лев. — Кто людям помогать станет-то?

— Да уж найдутся помощники. — хмурился Ефим. — И опытнее, и старше.

— Может и так. Ладно. Ты, как знаешь, а я пойду.

Сказал молодой граф и направился к университету. Прихватив с собой из усадьбы самый подходящий топор. Так-то и он не годился, но на безрыбье, как известно, и рак выглядит неплохой колбасой.

Было страшновато, мягко говоря. Даже ему — человеку, который в прошлой жизни повидал всякое…

Все начиналось относительно обыденно: около десяти часов утра что-то вспыхнуло на Гостином дворе. Какой-то сарайчик во внутреннем периметре. И все бы ничего — затушили. Но вмешался на удивление сильный ветер. До такой степени, что можно было бы подумать про шторм или что-то похожее, да только дождя не наблюдалось. А так-то от его шквалистых порывов аж коляски изрядно качало.

Пожар стал разгораться с удивительной силой и скоростью.

Доходило до того, что местами единым костром полыхало несколько домов к ряду. А вокруг во все стороны отлетели тлеющие головни. И, порой, очень прилично.

По улицам же бегали люди, напоминавшие муравьев оттого, что тащили на своем горбе всякое имущество. Сваливая его там, куда огонь не доставал: на полях и сырых низинах…

— Ты все же пошел со мной, — произнес Лев, услышав поблизости сопение Ефима.

— А куда ж мне деваться-то?

— Мы всегда сами выбираем свой путь, — пожал плечами граф. — Впрочем, неважно.

— Жуть-то какая, — с нескрываемым ужасом в голосе, произнес слуга.

— Огонь-то? Да. Неприятный. Одно хорошо — из-за сильного ветра опасные газы не застаиваются.

Ефим покосился на этого молодого барина, не веря своим ушам.

Вон — идет.

Если не улыбается, то в приподнятом настроении. И его, казалось, совсем не волнует происходящее вокруг. Ну горит и горит…

Несколько раз мимо пробегали люди.

Что-то кричали.

Не все. В основном женщины и дети. Мужчины все попадались какие-то угрюмые.

Проехала коляска.

Еще одна.

Еще.

— Лев! Ты? — окрикнул знакомый голос.

Юноша обернулся на звук и улыбнулся.

— Доброго дня, Сергей Павлович.

— Какого к черту доброго? Ты ума лишился, что ли⁈

— Так это пожелание. Дерьмо оно и так найдется. Вон его сколько вокруг.

— Тоже верно. — кивнул губернатор. — Ты чего тут делаешь?

— К университету иду. Может, помощь нужна. Пожар же. Мыслю, что если момент не упущен и студенты могут навалиться, то дома поблизости можно если не разобрать, то завалить. Тогда огню сложнее перекинуться будет.

Шипов нервно дернул щекой.

— Там ад, — махнул он рукой. — Мой дом вот-вот загорится.

— Его спасали?

— Заборы разбирали[1]. Водой обливали.

— Да какая вода? — улыбнулся Лев. — На таком ветре и жаре она испаряется с невероятной скоростью. Тут лить без толку, если без парового насоса, и чтобы потоком сразу из реки. Что там прольют? Слезы. Да и забор не поможет. Дома валить надо.

— Зачем⁈

— Когда целый дом горит — пламя высоко поднимается. И его ветер дальше отклонить может. Да и угли разлетаюсь по большему радиусу. Если засеку делать из разобранных или заваленных домов — отрежем огонь. Песком бы их еще просыпать поверх или хотя бы землей. Даже на ладонь — уже дело.

Сергей Павлович несколько секунд пожевал губы.

Скривился нервно.

И выкрикнул:

— Садись. Поехали.

— Я со слугой.

— К кучеру! — скомандовал Ефиму генерал. И тот подчинился быстрее, чем сообразил. Очень уж характерный голос пробудился в Шипове. Словно тот снова — под Малоярославцем или на Бородино. Чему огонь, бушующий повсюду, очень способствовал.

Коляска губернатора развернулась и покатилась обратно. В самое пекло. К явному неудовольствию коня. Но пара ударов кнута и он смирился со своей участью. Косясь, впрочем, на людей недобрым взглядом.

— Эй! — едва минуту спустя крикнул Шипов, увидев человек пять, что тащили какие-то вещи. — Все бросайте и за мной!

— Но ваше высокопревосходительство, — замямлили эти бедолаги.

— Бросайте, говорю! За мной! — вновь скомандовал он, и кучер тронул коляску. Только уже помедленнее. Чтобы люди пешие поспевали.

Так повторилось еще несколько раз.

Посему к университету он подошел с отрядом в практически двадцать человек. А там Лобачевский пытался сколотить группу добровольцев из разбегающихся сотрудников и студентов. Но их не стоит осуждать и винить. Зрелище ревущего масштабного пожара давило многим на психику весь изрядно. Выдерживали только самые стойкие.

Вот эта объединенная группа и направилась к примеченному дому. Дабы через него начать будущую засеку.

— Что происходит⁈ — взвился мужчина, вытаскивавший вещи из дома.

Ему пояснили.

Он стал возражать и что-то требовать. Дескать, как они смеют его «кровиночку» разбирать? Вдруг пожар не заденет? И как ему жить?

— Если ты сейчас не заткнешься, я велю тебя пристрелить или повесить. — прорычал Сергей Павлович.

— ЧТО⁈ — ахнул хозяин дома.

— Иди и помогай моим людям! Живо! — рявкнул губернатор, добавив нотки бешенства в свой крик.

И шумный персонаж натурально телепортировался. Вот только что был тут, а вот уже там — и деятельно включился, косясь на губернатора. Только это было неважно. Особенно после того, как от кремля подошел отряд — солдат в семнадцать. Подкопченный и злой. Эти рассусоливать не стали бы — прибили бы и сказали, будто так и было.

Шипов же, нарезав фронт работ Лобачевскому, поставленного за старшего, отправился на своей коляске искать людей. Стягивая всех, до кого мог дотянуться. Получаса не прошло, как в единый кулак удалось собрать свыше пятисот человек самой разной профессии.