Игры, в которые играют боги - Эбигейл Оуэн

Мне бы, конечно, передохнуть, но мои ноги превратились в желе, и я скольжу еще больше. Работая как можно быстрее, я умудряюсь расстегнуть задний карман и вытащить реликвию. Сперва режу веревку, которая соединяет мои запястья со столбом. Ноги не выдерживают, и я плюхаюсь в воду, роняя разгрузку. Все еще сжимая в руках оружие, я беспомощно смотрю, как жилет тонет, пока не зацепляется за скопление небольших камней где-то на глубине пары метров.

«Дерьмо, дерьмо, дерьмо».

Глотнув воздуха, я ложусь на воду всем своим дрожащим телом и неловко срубаю веревки с запястий как можно быстрее, только чтобы не порезаться. Веревка нетолстая, так что освобождаюсь я быстро. Тело дрожит от холода. Мне нужно выбраться из воды, пока я еще могу, – как и нам всем. Я снова ныряю и плыву к разгрузке, затем рывками надеваю ее, пока судорожно устремляюсь к поверхности.

– Не лезьте дальше! – кричу я остальным. – Я подплыву и освобожу вас.

– Не верьте ей, – рычит Нив. – Она выпотрошит нас этим топором.

– Она уже однажды помогла нам, – кричит Майке в ответ; брызги морской воды прилепили ей челку к лицу. – Мы все получили свои дары благодаря ей.

Что-то падает в воду со столба, который находится ближе ко входу в пещеру. Я успеваю услышать, как Ким Дэ-хён – первый поборник-мужчина Артемиды за… наверное, всю ее жизнь – ругается на набитый рюкзак, уходящий под воду.

Отстой. Надеюсь, он до него доберется.

Брыкаясь, чтобы остаться на плаву при очередной волне, я кричу Дексу:

– Решать тебе. Спускайся к воде, если нужна моя помощь.

Декс спускается. Это займет какое-то время, так что я плыву мимо столба Нив к Тринике Кейн, поборнице Гефеста… одной из представительниц добродетели Отваги. Она единственная, кроме меня, поборница из США, кажется, откуда-то с юга.

Темные волнистые волосы занавешивают ей лицо, но между прядей на меня смотрят ее проницательные глаза.

– Ты меня выпотрошишь, как она сказала?

Триника мне уже нравится. Никакой ерунды, сплошная практичность.

– Нет. Но мне нужно влезть на твой столб и добраться до рук, так что мы друг до друга дотронемся. Не кусай меня, ладно?

Она кивает.

Я стараюсь не дергать и не опираться на нее, иначе это больше повредит ее ладоням и запястьям. И умудряюсь забраться по столбу, чтобы ее срезать. Триника с плеском падает и выныривает с кашлем и дикими глазами.

– Мне нужны руки!

Я падаю в воду и освобождаю ее запястья как можно скорее, а она хватается за столб.

– Давай к стене, – указываю я.

Триника кивает, и я двигаюсь от столба к столбу, пропустив поборницу Аполлона Риму Патель – нейрохирурга мирового класса, ставшего приманкой для рыб, – которая уже освободилась. Дальше я добираюсь до Зэя, который хотя бы уселся на верху столба, хотя, судя по дрожащему виду, это отняло у него все физические силы. Он отмахивается от меня:

– Пока я в безопасности. Помоги остальным.

Когда я добираюсь до Исабель, мне становится сложнее, ведь вода все еще уходит. Слишком быстро. Это не обычный отлив.

Исабель бормочет литанию испанских проклятий сквозь клацающие зубы – про холодную воду, богов-садистов и какого хрена она тут вообще забыла. Нам точно нужно стать подругами. Освободившись, она отбрасывает с лица длинные светлые волосы и завязывает их в узел на макушке, барахтаясь в воде.

– У тебя есть еще что-нибудь режущее?

Какой-то миг я колеблюсь, и она это видит. Поэтому поясняет:

– Вдвоем получится быстрее.

Она права.

– У меня есть это. – Я достаю кусачки из другого кармана и протягиваю ей.

Мы обе плывем как можно быстрее к другим поборникам мимо того места, где была привязана я. Я уже вижу, что Сэмюэл Себина, поборник Зевса, сам порвал веревку – похоже, своими силами. Он помогает Майке по другую сторону от Декса. А сам Декс спустился вниз, но уровень воды так понизился, что его руки и запястья сейчас явно болят.

– Скорее, – стонет он.

– Держись.

Я слышу его кряхтение.

– Как будто у меня есть выбор.

Веревка натянута под его весом, поэтому лопается от первого удара. Я плюхаюсь за Дексом в воду и разрезаю веревку на запястьях. А он размытым движением выхватывает у меня топор.

27

Упреждающие камни

Я не успеваю отреагировать. Декс пытается меня рубануть, но его относит волной, и лезвие до меня не дотягивается.

Я отплываю назад с колотящимся сердцем, разрывая дистанцию еще больше.

– Мудацкий ход.

– Прости, но я намерен победить.

Ставлю мысленную заметку держаться от Декса подальше.

– А я намерена не умереть, – говорю я ему. – Забирай свою победу.

– Ну конечно. – Он помахивает в воздухе моей реликвией. – Но за это спасибо.

Он мощными гребками уплывает от меня ко входу в пещеру. Что? Он собирается доплыть до берега отсюда?

Его похороны…

Жемчужины. Я сунула в карман разгрузки все шесть. И могу смыться отсюда, если захочу. Аид придет за мной в Нижний мир, если я окажусь там.

«Нет. Только на крайний случай».

– Там слова! – Триника показывает вперед, взобравшись на карниз.

И верно, опускающаяся вода обнажила слова на английском, глубоко врезанные в стены пещеры. Сперва их едва видно над уровнем воды, но она уходит достаточно быстро, чтобы вскоре их можно было разобрать целиком. И когда я их читаю, мои внутренности скручиваются от ужаса.

ЕСЛИ УВИДИШЬ ЭТИ СЛОВА, ПЛАЧЬ.

Это плохо. Это очень плохо.

Быстрый взгляд подсказывает, что почти все уже освободились. Исабель помогает поборнице Афродиты спуститься со столба, но Зэй еще сидит наверху. А я не могу разрезать его путы.

– Исабель! – кричу я. – Декс забрал мой топор. Помоги Зэю, когда закончишь.

Она поднимает голову, отвлекаясь от своего занятия, и машет в знак подтверждения, так что я начинаю плыть коротким путем прочь от вырезанного на камнях предупреждения к Тринике и нескольким остальным поборникам, забравшимся на карниз.

Я уже почти у стены, когда у Нив, смотрящей на надпись поверх моей головы, расширяются глаза. Похоже, Триника видит то же самое, поскольку, судя по губам, говорит: «Вот хрень» – а потом машет и кричит всем нам:

– Прочь из воды! Прочь из воды!

Если я чему-то и научилась в этой жизни, так это не колебаться, когда кто-то криком приказывает тебе бежать. И я плыву изо всех сил, а сердце колотится так, будто хочет проломить ребра, пока я разрезаю телом воду, но понимаю, что недостаточно быстра, ведь мышцы сводит от холода. Я жду, что в любую секунду кто-нибудь схватит меня за ноги и утянет под воду.

Каждый раз, поднимая голову для вдоха и проверки, плыву ли я самым коротким путем к карнизу, где ждут поборники, я вижу, как их лица становятся все бледнее и искажаются от ужаса и шока. Я бьюсь о камни и пытаюсь вскарабкаться наверх, но, в отличие от деревянных столбов, они скользкие.

– Давай. Давай. Давай, – бормочу я себе, шаря руками в попытке найти место, любое место, чтобы подтянуться, когда внезапно передо мной появляется большая ладонь. Мозг случайным образом выхватывает подробности – длинные, сужающиеся к кончикам пальцы, – а потом меня хватают за запястье.

Я смотрю прямо в полночного цвета глаза, сощуренные в улыбке.

– Я тебя держу, – глубоким голосом говорит Сэмюэл (по-английски, но с акцентом, и мне не разобрать с каким), а потом вытаскивает меня из воды одной рукой, как очень мокрое перышко.

Я с облегчением поздравляю себя, когда ноги касаются земли, но потом Сэмюэл кричит:

– Берегись!

И валит меня наземь, обхватывая сильными руками и принимая на себя удар от падения на камни.

Это не помогает одолеть ужас, который охватывает меня при виде твари, соскальзывающей обратно в воду в нескольких сантиметрах от места, где мы только что стояли.

28

Боги любят чудовищ

Я отдергиваю ноги от края.

– Откуда взялась эта тварь, во имя Аида?!

– Похоже,