Эпоха Титана - Артемий Скабер

грубо, — покачал головой Борис. — Но очень близко по смыслу. — От вас требуется приблизиться к аномалии, где обычно обитают гиганты. Я не буду рассказывать про их различия и особенности. Почему одни уходят, а другие остаются. Это вам не нужно. Главное — приблизиться, желательно группой. Тогда вас заметят. После вы бежите, прикрываете друг друга и заводите их в ловушку. Остальное сделают другие.

Нам раздали тонкие книжицы. Листов пять с примитивными схемами. Ребята жадно их схватили и начали изучать, как спасительную инструкцию.

— Читай, — кивнул я Васе.

— А ты… — он поднял взгляд на меня и тут же начал.

Слушал и запоминал, пока длинноволосый проговаривал текст вслух. Монстры, они же гиганты. Человекоподобные твари ростом от двух до десяти метров. Информация неполная — указаны только первый-третий ранги.

Ранг определяет размер, силу, скорость и… магию. На первых трёх рангах от одной до трёх стихий. Умения тоже разнятся — может быть как одно, так и три, зависимости нет.

Помимо магии есть и другие сложности с этими тварями. Крайне быстрая регенерация и то, что они пожирают людей. Почему-то указали, что они бесполые. Информации о размножении нет. Просто появляются из аномалий.

Примитивное описание. Словно составляли люди, которые видели монстров только издалека. Либо не хотят делиться полной информацией.

— Какой-то бред! — возмутился Зяблик. — Могут быть под десять метров, быстрые, сильные и регенерируют. Как мы спасемся? Что вообще сделаем?

— Не переживайте, — хмыкнул Матросов. — У нас десятый корпус, один из самых… начальных. В остальные попадают маги, которые могут дать отпор. Поэтому работаем с самыми слабыми аномалиями и гигантами. Как правило, магии у них нет, и они небольшие.

Борис начал раздеваться. Снял куртку, рубашку, майку. На его теле не было живого места. Шрамы от когтей, зубов — достаточно больших. Левая рука словно была пришита заново.

— Твою мать… — выдохнул Вася рядом.

— Вот что с вами случится, если будете бояться, глупить, — повернулся спиной старший куратор. Там тоже шрамы, но от огня. Кожа расплавленная, неровная, словно воск стёк и застыл неправильными складками.

— Подарок от одной твари, — пояснил он.

— Сколько человек выжило в вашей группе, кроме вас? — спросил я.

Матросов сверкнул глазами.

— Никто… я один. Потом меня перевели в ловцы, и я пошёл дальше.

— Нам конец! — буркнул Зяблик. — Всем!

— Очень хорошие мысли, — улыбнулся Борис. — Правильные. Если будете действовать по инструкции, тренироваться — выживете. Многие не понимают опасности, а когда осознают… уже поздно. Я не пугаю вас.

Дверь кабинета открылась. На тележке ввезли… большую руку. Оторванную у плеча. Но смутило не это, а то что она двигалась. Пальцы медленно разжимались и сжимались, словно пытались что-то схватить. Ногти толстые, желтоватые, испещрённые трещинами.

Запах ударил в нос. Не гнили, а чего-то землистого и кислого, с примесью застарелой крови.

— Это часть гиганта, — кивнул на обрубок Матросов. — Ей уже пять лет, и, как видите, до сих пор…

Я повернулся к группе. Вася побледнел и перестал дышать. Губы приоткрыты, глаза расширены. Остальные тоже не сводили взгляда с конечности — лица серые, кто-то сглатывал, даже Коля морщился.

Рука дёрнулась. Пальцы сжались в кулак, затем медленно разжались. Кожа на ней была серо-зелёной, грубой, как древесная кора. В воздухе повис скрип. Сухожилия натягивались под мёртвой плотью.

— Данная особь аномальная, — продолжил Борис. — Обычно после извлечения ядра, если оно есть, их тела начинают испаряться. Из частей мы делаем зелья и артефакты, когда удаётся их достать.

— Меня сейчас вырвет, — проглотил Вася и побледнел ещё сильнее.

Матросов смотрел на меня, оценивая реакцию. А реакция была… сложной.

Тело Володи металось в панике. К горлу подкатил ком, ладони вспотели, каждый инстинкт кричал «беги!». Но я анализировал. Размер руки, структура мышц, длина пальцев…

Странно, как одновременно в человеческом теле может существовать паника, страх и оцепенение. Импульсы бежать, но мышцы скованы ужасом. Решил это считать приступами, как бывает у болезни.

У меня есть одно лекарство, работает не на сто процентов, но чуть помогает. В сознании вспыхнула злость. Воспоминания о предательстве братьев-титанов, о жене-предательнице. Ярость сжигала страх, освобождала разум для работы.

— Читайте, учите, зубрите! — повторил Матросов, указывая на книжицы. — Там всё, что вам нужно. Особенно последняя страница. Выучите как молитву. Скоро начнёте отрабатывать.

Вася поднёс брошюру к груди, словно талисман.

— А теперь прошу вас взять вёдра под столами, — улыбнулся Борис.

Опустил взгляд. Чёрная ёмкость. Взял и поставил на парту, как и остальные из группы. В это время старший куратор достал металлическую пластину из портфеля и вставил в проектор.

Свет погас. Заработал… фильм? Да, так это называется в воспоминаниях Володи. Хотя я уже начинал считать их своими. Уже сложно отделить, что его, а что моё.

Картинка дрожала, словно оператор страдал от алкоголизма. Показалась небольшая аномалия. Группа людей приближается к ней. И тут из разрыва в пространстве появляется…

Сначала только тень. Высокая, слишком высокая фигура. Потом детали — пропорции тела.

Тварь схватила двоих людей и… откусила им головы. А перед этим крики и мольбы, кровища фонтаном. Монстр продолжал пожирать плоть. Группа, что там была, застыла, не в силах пошевелиться.

Монстр перешёл к следующему и продолжил пир. Но меня привлекло совершенно другое.

Когда существо повернулось к камере, я увидел лицо. Грубые черты, которые могла создать только моя планета. Глаза, полные древней ярости. Строение черепа, массивность челюстей…

Пальцами упёрся в ладонь и надавил ногтями. Кровь капала на пол. Боль отрезвляла, иначе бы я, как остальные, сейчас прочищал свой желудок.

Это был настоящий гигант. Из моего мира.

Как они здесь оказались? Когда? Почему? На экране гигант доедал очередную жертву, а моя картина этого мира рассыпалась в прах.

Глава 9

Ребятам становилось всё хуже. Взгляды плыли, руки дрожали. Они отворачивались, чтобы не смотреть на экран, но звуки «пира» доносились со всех сторон.

— Что, уже не можете? — поинтересовался Матросов. — А как вы собираетесь тогда сражаться?

— Сука… я сейчас желудок выплюну, — прохрипел Зяблик.

Мои собственные реакции в теле тоже усиливались. Желудок сводило спазмом, к горлу подкатывал ком. Но сквозь эту животную панику человеческого тела, мой разум работал с холодной точностью. Он не видел ужаса, он выискивал детали, которые могли мне пригодиться.

Злость перешла