Тартуга.Обратно в Хелл - Максим Алексеевич Антипин

Ребенок поднял голову. Кудряшки частично спали с лица, открывая искателям приключений сонное личико с огромными голубыми глазами. Словно два сапфира играли гранями на солнце.

– Вы кто такие? Я вас не знаю! Что вы делаете на моем корабле? Вы хотите плавать? – Ребенок поразил авантюристов таким словесным напором. Она не плакала, была спокойна, как если бы ее будили в кроватки в усадьбе отца и матери, а не в потайном шкафу сожженного брига.

– Мы твои друзья. – Помещик говорил это, стоя позади Трона, сложив руки на груди, покусывая нижнюю губу, – можешь не волноваться.

– Точно? Я вас не помню… Мы играли на суши или в море? – Девочка с серьезным видом вела переговоры, одновременно одной рукой разглаживая платьице, другой держа куклу за верхний плавник.

– Мы те, кто живет в голове, а когда их сильно позовут, приходят дружить и играть. Пойдем с нами, твой отец уплыл, как и вся команда, поэтому мы твои теперь друзья. – Трон протянул руки, взяв ребенка под подмышки, при этом вставая в полный рост, после перехватил, усадив девочку себе на изгиб левого локтя, а правой рукой придерживал за талию. Девочка тут же обхватила моряка за шею, опустив голову ему на грудь. Дельфинёнка положив себе на колени. Из такого положения продолжала диалог:

– Нельзя начинать дружбу с вранья! – Девочка говорила тихо, золотистые кудряшки вновь закрыли личико, однако на окончании фразы она повышала тон, – моего папу и его людей забрали светлячки, что приплыли на большом коте-угольке! У них главная девушка, с волосами, как костер, глазами, цвета яркой травы! Папа никуда не уплыл, светлячки забрали его, а меня оставили! Позволили ему спрятать меня в папин секрет. А вы его нашли.

Гладкоголовый с ребенком на руках и стоящий рядом более волосатый пират, были ошарашены полученной информацией. Немного покашляв, прочистив горло, Помещик обратился к малышке: – ты ведь пойдешь с нами? Тут будет тебе одиноко и скучно.

Малышка подняла голову, осмотрелась. Задумалась на секунду, утвердительно закивала. После прижалась вновь к груди моряка.

– Отнесу ее, а ты собери вещички, которые можно толкнуть. Все равно им уже не нужны. И это… Про кольца на трупе не забудь, пожалуйста, я их сразу приметил. И посмотри, пожалуйста, что в том сундуке: есть ли вещи девочки. Ее бы искупать, покормить, переодеть.

– Хорошо, Трон. Помни, ушей на корабле много. Будь повежливее с капитаном, и не наседай так. Вчера только об этом за ужином беседовали.

– Благодарю, друг. – Трон грустно улыбнулся, направился к выходу из каюты. Вот все удивятся, когда увидят его с ребенком.

Ожидания моряка оправдались. Действительно, команда корабля "ТАртуга" весьма бурно отреагировала. Кто-то просто стоял, некоторые крепко выругались, плюнув на обгоревшие доски. Совсем придурошные открыли рты. Хотя абордажника тоже ждало весьма примечательное зрелище.

Хмуля с глупым видом ходила по палубе, с интересом рассматривала застывшие мертвые тела. Подойдя к одному из них, видимо, шкиперу, судя по тому, как он обнимал бочонок. Хотя, мы можем ошибаться. Она оторвала кусок горелой плоти, открывая желтовато-белую зажаренную кость. После поместила кусочек в свой безобразный рот, жевала с таким видом, словно являлась ресторанным критиком. После изрекла:

– Мясные чипсики! Как вкусно! Зоркий глаз, хочешь? – Оторвав еще один кусочек с плеча трупа, протянула его подружке, – будешь? – Конечно, будет. Она жрет все, что попадется под руку.

– Уберите их с палубы! Быстро! Что вы тут устроили?! – Трон проходил с ребенком мимо, бросил фразу стоящим рядом матросам, – это же ужас!

Разумная безымянная и не думала уходить. Робкие попытки окружающих увести ее не увенчались успехом. Она обдирала останки, неистова бурча под нос неразборчивые ругательства. Ее подружка вскоре присоединилась к ней. Ладно, как насытятся, сами отойдут. Всем нам известно, что Хмуля изначально тупая получилась, а Зоркий глаз кукухой поехала. Попытки вразумить их всегда будут смехотворны.

Зоркий глаз. Такое прозвище было дано не случайно. В одном из первых боев, как только поступила на корабль, еще не дали клички, попросту тыкая пальцем, когда хотели обратиться к ней. В середине схватки ей зарядило картечью в лицо, повредив искусственный зрительный аппарат. Не стоило разгуливать по палубе во время взаимного обмена любезностей между противниками. После этого эпизода Трон шутливо стал называть ее Зоркий глаз, так как она ничего толком не видела. Как видим, прозвище понравилось всей команде и прицепилось очень плотно.

Единственное, что можно сказать в защиту неадекватного поведения сей парочки: непомерный аппетит недюже помогал в плаванье. Зачастую вместе с провизией на борт проникали крысы, пауки, скорпионы. В злаках заводились личинки насекомых. Да и просто обилие членистоногих и мелких млекопитающий кошмарило экипаж. Безымянные уминали их за обе щеки. Убивали сразу двух зайцев: восполняли необходимую энергию и поддерживали санитарные условия.

Вот только сейчас их гастрономические предпочтения показывать ребенку ни к чему, рассудил моряк. Уверен, в недалеком будущем, успеет узреть Зоркого глаза, с измазанным кровью деревянным лицом, налипшим мехом, хрустя головой крысы. Или же остатки скорпионьего хвоста в пасти Хмули, уплетающей нехитрую трапезу с не шибко умным видом.

Трон хотел передать ребенка на попечение коку Бог-даре, в данный момент самой адекватной женщине на корабле. Хотя в экипаж судна входило много представителей прекрасного пола, почти все они в настоящий момент отсутствовали, выполняя задания на суше, в городке Хелле и его окрестностях.

Бог-дара – весьма упитанная, плотная женщина, провела в море многие года. В сражениях практически бесполезна, а вот по хозяйственной части незаменима. Низкая, коренастая, с коротко стрижеными волосами и ясным сероглазым взором, не жалея сил, охраняла корабельную кухню. Чтоб вы понимали: тигрица менее рьяно защищает своих маленьких пушистиков, нежели кок оберегала камбуз от непрошеных гостей. Коли нарушитель не понимал устного предупреждения, Бог-дара с удовольствием пускала в ход огромный половник.

Вела все журналы, касаемо провианта, допуская сторонних помощников лишь разнести пищу или притарабанить на кухню тяжелые грузы. Заточкой ножей, сохранением целостности инвентаря, готовкой и прочим занималась сама.

Старалась говорить кратко. В противном случае, длинный диалог превращался мещанину слов и звуков. Такая манера разговаривать нисколько не раздражала, а даже наоборот, забавляла. Могла просто присесть на табурет, уперев руки в бедра. Размышлять. Думать. После подскочить без объяснения и пойти по своим делам. Очень часто практиковала пропустить стаканчик в компании, забитой душистым табачком трубочки, обсуждая все на свете. Со всеми моряками, вне зависимости от звания, поддерживала дружеские отношения, но если кто-то без спросу лез хозяйничать на ее территории, то жди беды.