Системный Кузнец III - Ярослав Мечников

«Что делать, что делать?» — хотелось заорать. — «Молиться духам, чтоб у нас хоть что-то получилось!»

Сердце колотилось от страха, что ничего не выйдет. Мы подняли такой гвалт на всю деревню, а я сижу тут и трясусь, как курсант перед первым выездом на пожар.

— Так… Ульф, — заставил себя встать и говорить бодро. — В общем, задача у нас крайне непростая.

Подошёл, с усилием поднял тяжёлый слиток и сунул в горн.

— Сейчас нам нужно нагреть вот эту железяку. А потом, — повернулся к нему и постарался улыбнуться, — нам нужно будет вырезать в другой такой же железяке ямку — идеально ровную и в форме наконечника, а потом сделать для неё крышечку, тоже идеально ровную. Чтобы, когда мы будем класть в эту ямку горячее железо и бить по крышечке твоей кувалдой, у нас получались одинаковые наконечники, как формочки для пирожков. Понял? Мы с тобой сейчас будем делать формочки для пирожков, только наши пирожки будут очень острыми и опасными для тварей, что лезут из пещер.

Ульф смотрел на меня так, будто слова про «пирожки» и «формочки» пролетели абсолютно мимо него.

— Не знаю формочки для пирожков, — низко прогудел молотобоец.

Я тяжело вздохнул.

— Ладно, забудь. Просто делай, что скажу, — нетерпеливо бросил ему. Лучше просто направлять парня, как живой инструмент, по ходу дела ища более удачные аналогии.

Мы начали с матрицы — нижней части штампа. Нагрел массивный стальной блок до ярко-оранжевого цвета.

— Так, Ульф! — взял зубило на длинной рукоятке. — Покажу, где, а ты — бей. Несильно. Нам нужно наметить контур.

Установил зубило, и Ульф нанёс лёгкий удар. На поверхности осталась чёткая линия. Отлично. Шаг за шагом, удар за ударом, мы начали высекать контур будущего углубления. Работа была кропотливой, требующей постоянных нагревов.

Но когда дело дошло до выборки металла изнутри, начались проблемы. Нужно использовать пробойники разной формы, чтобы выдавить металл, формируя плавные изгибы лезвия — и тут моя неопытность дала о себе знать. Рука, держащая пробойник, дрожала, а глаз врал. Память тела, необходимая для точной работы, ещё не сформировалась.

[Ошибка! Угол вхождения пробойника слишком острый. Риск создания внутреннего напряжения в матрице.]

— Чёрт! — выругался, видя, как на стенке углубления образовалась некрасивая зазубрина. — Стой, Ульф!

Снова нагрел блок, попытался выправить дефект, но чем больше старался, тем хуже получалось. Я торопился и злился на себя, руки не слушались. Один удар молотобойца пришёлся чуть сильнее, чем просил, и пробойник вошёл глубже, чем нужно.

[Критическая ошибка! Глубина превышена. Геометрия формы нарушена.]

— Да чтоб тебя! — в ярости швырнул клещи на пол. Молот со звоном ударился о наковальню.

Чувствовал, как внутри закипает злость. Огненная Ци, откликаясь на гнев, начала метаться по телу, обжигая изнутри. Руки затряслись не от усталости, а от неконтролируемого потока энергии.

И тут перед глазами вспыхнуло тревожное окно.

[ВНИМАНИЕ! Обнаружен высокий уровень эмоциональной нестабильности. Контроль над Огненной Ци ослаблен. Продолжение работы в данном состоянии может привести к неконтролируемому выбросу энергии и травме.]

[Рекомендация: Немедленно прекратите работу. Проведите медитацию в Стойке Тысячелетнего Вулкана для гармонизации энергии.]

— Да какая ещё, к чёрту, медитация⁈ — взорвался я, тяжело дыша, как загнанный зверь. Глаза налились кровью, и иррациональная ярость захлестнула меня. Это была не просто вспышка гнева — мной овладело что-то первобытное, с чем раньше не сталкивался. Не эмоции Кая, а что-то другое. Чувствовал, как Огненная Ци не течёт, а плещется внутри, заливая всё тело, руки, голову. Я весь горел, и это не жар кузнечного горна, а мой собственный внутренний пожар.

Ульф тупо смотрел на меня, совершенно не понимая, что происходит.

— Ульф, это… это не тебе. Это я сам с собой, — проговорил дрожащим голосом, пытаясь взять себя в руки.

Что-то определённо шло не так. Огненная Ци жила своей жизнью, и я терял над ней контроль.

Система, — мысленно взмолился, обращаясь к той части себя, что всё ещё сохраняла ясность. — Что происходит? Почему такие эмоции? Я не могу взять себя в руки, Огненная Ци вышла из-под контроля!

Ответ пришёл мгновенно:

[Предпрорывный Энергетический Дисбаланс.]

[Разъяснение:]

[1. Развитие на стадии «Закалка Тела» приближается к переходному барьеру. В данной стадии существует три ключевых барьера: переход на 3-ю ступень («Стальные Сухожилия»), на 6-ю ступень («Железная Кровь») и на 9-ю ступень («Алмазная Плоть»). Прорывы требуют не только физической, но и духовной готовности.]

[2. Вы обладаете врождённой склонностью к аспекту Огня. Огненная Ци, по мере накопления, становится более активной и нестабильной. Её природа — ярость, агрессия и расширение. Без должного контроля Ци влияет на эмоции, провоцируя вспышки гнева.]

[3. Вы упёрлись в «Барьер Контроля». «Внутренний горн» почти полон, но «стенки» духовного контроля слишком тонки. Дальнейшее накопление энергии без повышения контроля невозможно. Система выдаёт два вероятных прогноза:]

[Прогноз А (Откат): Если не решите проблему, тело инстинктивно сбросит излишки энергии, что приведёт к откату в развитии до 1-й ступени «Закалки Тела».]

[Прогноз Б (Летальный исход): Попытка «прорваться» на 3-ю ступень силой, без должного контроля, с вероятностью 85 % приведёт к разрыву энергетических каналов и смерти.]

[Рекомендация: Увеличить время, посвящённое техникам контроля («Стойка Тысячелетнего Вулкана»), и найти метод для тренировки Духа (концентрации и воли).]

Так, так, так… Чёрт. Заставил себя дышать глубже и медленнее. В глазах Ульфа, наверное, выглядел как сумасшедший — мечусь по кузне, разговариваю сам с собой, хватаюсь за голову. Искоса посмотрел на верзилу — тот был абсолютно равнодушен. Воспользовавшись моим замешательством, молотобоец снова занялся любимым делом, сосредоточенно изучая содержимое ноздри.

Я сегодня пропустил полноценную утреннюю практику — и вот результат. Нельзя. Нужно расставлять приоритеты — если работаю с такой нестабильной стихией, нет ничего важнее контроля. К тому же, иду семимильными шагами — там, где другим приходится практиковать месяцами, у меня уходят дни, и к этому нельзя относиться так безалаберно.

— Ульф, слушай… — голос дрожал, как и руки. Весь лоб покрылся липкой испариной, а внутри всё обжигало, будто там и вправду полыхал пожар. — Мне что-то нехорошо. Кажется, хворь вернулась. Пойду, отойду ненадолго — отдохну, а потом вернусь.

— Ладно, — сказал Ульф и, как ни в чём не бывало, повесил кувалду на место.

Стремительно вышел из кузни и направился домой. Там уже вовсю хозяйничал Брик — пахло дымом и чем-то съестным.

— Кай! Я тут решил… — начал пацан бодро, но, увидев моё лицо, тут же осёкся.

— Брик, выйди, — прохрипел, опираясь о дверной косяк. — Мне нужно побыть одному.

— Но я же только кашу поставил! — он расстроился, как ребёнок, у которого