Системный Кузнец III - Ярослав Мечников

— Пожалуйста, — выдавил, чувствуя, как ноги начинают подкашиваться. — Выйди. Ненадолго.

Мальчишка, увидев моё состояние, молча выскользнул за дверь, оставив одного.

Быстро скинул всю одежду. Окинув взглядом тело, увидел, что оно было красным, будто я голышом плюхнулся в заросли крапивы. Кожа нестерпимо чесалась, как и ночью.

Так… спокойно.

Одним прыжком принял Стойку Тысячелетнего Вулкана, но мысли путались. Стоило подумать о дыхании, как в следующую же секунду обнаруживал, что думаю о чём-то совершенно другом. Отвлекался, теряя нить — не мог контролировать дыхание, как раньше. От этого сердце заколотилось ещё сильнее, и меня накрыла волна паники.

«Чёрт, что же делать⁈» — мысль билась в голове, не понимал, как взять под контроль разбушевавшуюся стихию. Попытался направить внимание на стопы, но тут же забыл об этом…

Нет, не то. Если не можешь удержать реку — дай ей русло.

Перестал пытаться сдерживать энергию, вместо этого начал выплёскивать. Делал яростные выпады, наносил удары по воздуху, и тело с готовностью откликнулось. При каждом ударе видел, как с костяшек вырывается короткое пламя. Кожа на руках горела и светилась.

ЧЁРТ! ДВЕРЬ!

Молниеносным прыжком переместился к входу и с грохотом опустил тяжёлый засов. Осознавал, что двигаюсь невероятно быстро, но при этом суетливо и дёргано.

Вернулся в центр комнаты и продолжил наносить удары по невидимому врагу, сопровождая их интуитивно найденными криками. Я был похож на какого-то гребаного берсерка.

— А-АРГХ!

Пронзил воздух ударом снизу, и вместе с криком воздух прорезало оранжевое лезвие света. Чувствовал: по мере того, как выплёскиваю ярость, становится легче. Мысли прояснялись, снова ощутил дыхание.

И тогда я начал замедляться — яростные удары сменились плавными движениями, что становились всё медленнее, пока не нашёл себя в абсолютно медитативном танце. Энергия стабилизировалась — больше не металась, а плавно растекалась по телу, согревая, а не обжигая.

Попытался по привычке направить её вниз, но почувствовал, как что-то внутри сопротивляется, будто переполненный сосуд. Тогда попробовал иначе — позволил части энергии остаться в теле, напитать каждую косточку и сухожилие. И это ощущалось… правильно — гораздо лучше.

Затем встал в Стойку Тысячелетнего Вулкана и начал дышать. В этот момент почувствовал нечто совершенно новое — некое поле вокруг меня или ауру. Она дышала и пульсировала, и с каждым вдохом постепенно становилась всё больше. Я стоял с закрытыми глазами и ощущал, как моё «я» расширяется, становится таким же большим, как комната. Воздух вокруг стал почти горячим, а тело, наоборот, охлаждалось, отдавая избыточный жар.

Затем начал собирать энергию назад, в себя. Действовал интуитивно, просто ощущая, как становится лучше и спокойнее. Закончил, когда всё окончательно утихло — внутри царили покой и звенящая сила.

[Найден и выполнен комплекс «Укрощение Пламени» для стабилизации вышедшей из-под контроля энергии.]

[Новая техника освоена: «Укрощение Пламени (уровень 1)». Позволяет гармонизировать избыточную Огненную Ци.]

[Ваше тело адаптировалось к экстремальным энергетическим нагрузкам. Прогресс «Закалки Тела» увеличен на 15 %. Общий прогресс: 64 %.]

Стоял молча ещё некоторое время. Выходить из этого состояния не хотелось — очень приятное ощущение полной гармонии в теле и в чувствах: покой, баланс и уверенность.

Постепенно начал двигаться. Открыл глаза, пошевелил головой, размял плечи, сделал шаг. Улыбка сама собой появилась на лице, а в груди приятное чувство тихой радости.

Спокойно подошёл к двери, отодвинул засов и выглянул на улицу — Брика не было. Взял одежду, быстро накинул на себя и отправился в кузню.

Когда вошёл, то застал странную картину — Брик, размахивая руками, что-то эмоционально рассказывал Ульфу, а детина сидел на табурете и улыбался во весь огромный рот, изредка издавая довольный звук: «Ы-ы-ы…».

Когда я вошёл, они оба замолчали и посмотрели на меня нерешительно, и, кажется, даже немного испуганно.

— Всё хорошо, парни. Я в порядке, — сказал спокойно и уверенно. — Брик, иди готовь кашу. Извини, что так получилось. Надеюсь, она там ещё не сгорела до углей.

— У тебя точно всё хорошо, Кай? — с тревогой в голосе спросил мальчишка.

— Да, — улыбнулся. — Не переживай. Беги.

Мальчик кивнул и пулей вылетел из кузни. Ульф медленно поднялся.

— Что делать? — спросил молотобоец.

— То же, что и до этого, — всё ещё продолжая улыбаться, ответил я. — Продолжать работу.

Мы вернулись к наковальне. Поднял заготовку и с интересом взглянул на неё.

— Так. Это в переплавку — начнём заново.

Теперь всё иначе — разум ясен, как горный хрусталь, а руки тверды и послушны. Огненная Ци внутри не бунтовала, а спокойно ждала команд.

Снова нагрел массивный стальной блок.

— Ульф, бери пробойник. Сейчас покажу, как надо.

Поставил его рядом, вложил в его огромную руку инструмент, а своей накрыл его кисть.

— Чувствуешь? Вот такой угол. Не дави — позволь инструменту самому найти путь.

Затем взял молот.

— А теперь — ритм. Слушай. Не силу, а ритм.

Нанёс серию лёгких, но точных ударов, и Ульф тут же подхватил ритм, отвечая мощными ударами кувалды.

Я больше не кричал, а лишь слегка менял положение пробойника или кивал, и молотобоец тут же понимал, что нужно делать.

[Анализ геометрии: Отклонение от чертежа — 0.2 миллиметра.]

[Температурный контроль: Стабилен. Риск деформации минимален.]

Работа, которая казалась невыполнимой, теперь шла гладко. Я полностью контролировал процесс и чувствовал, как сталь поддаётся, принимая нужную форму. Это было не насилие над металлом, а диалог.

Когда углубление матрицы было готово, не сбавляя темпа взялся за пуансон, отковав с той же точностью. Затем — финальная и самая ответственная термообработка — провёл её, полностью доверяя обострившимся чувствам.

Первая и самая сложная деталь нашего будущего «конвейера» лежала на наковальне, остывая. Ровная и гладкая, с чёткими гранями.

— Формочка для пирожка? — наивно спросил Ульф, глядя на изделие.

Я не выдержал и рассмеялся, глядя на этого гиганта снизу вверх. Тот стоял, приоткрыв рот, и даже заметил, как на губе надулся и лопнул маленький пузырёк слюны. В этот момент почувствовал благодарность к этому странному, но такому надёжному человеку, к этой новой безумной жизни и ко всему вообще.

— Да, Ульф. Она самая, — ответил, всё ещё смеясь.

Молотобоец помолчал немного, глядя на меня, а потом тоже попытался рассмеяться. Смех у него получился таким же странным, как и он сам — короткие выдохи: «Хы-хы-хы-хы…».

Теперь у нас было всё, чтобы начать серийное производство наконечников для гвизарм. Я был доволен собой как никогда раньше. «Главное — практика,» — мысленно вдалбливал себе. — «Ежедневная утренняя практика — от неё зависит всё: эмоциональный фон, спокойствие, контроль над телом и