Моя обитель - Эмили Ли

class="p1">Они молчали до самых ворот. Джеймс был сердит, и Эвелин не знала, что и думать. И вроде разговор был ни о чем, а выглядело так, словно он разозлился. Желание поднимать ещё какие-либо темы у неё не было. Оставив Кравин за спиной, Эвелин ловко вскочила в седло Ласточки.

– Проклятое одеяние, и кто такое придумал? – едва слышно пробормотал Джеймс, задирая полы верхней одежды повыше, чтобы можно было забраться на лошадь и не запутаться.

– Святой отец? – изумилась Эвелин и иронично добавила: – Ваши речи расстраивают Создателя!

– Думаю, его больше расстроит, если его служитель запутается в церковном одеянии и убьется, – проворчал мужчина, а когда забрался в седло, молитвенно сложил руки. – Да простит меня Создатель за эту минуту слабости.

Прозвучало скорее издевательски, чем искренне. Джеймс хмурился, поправляя одежду и удобнее устраиваясь. Ветер подхватил его волосы и швырнул в глаза, мужчина переключился на попытки убрать непослушные локоны обратно. Он выглядел забавно. Эвелин громко засмеялась. Очередной порыв ветра подхватил и её рыжие волосы, играючи подбрасывая. Джеймс заставил лошадь встать лицом к ветру, а сам повернулся в сторону смеющейся Эвелин. Его взгляд открыто сиял восхищением, а уголки глаз собрали морщинки улыбки. Воительница снова рассмеялась, но уже от охватившей её эйфории. Было так хорошо, так волшебно… Она хотела протянуть ему руку, хотела, чтобы он сжал её в своей, хотела так отправиться… всё равно куда… лишь бы прочь от города… от людей… вместе… туда, где не осудят…

Она сжала поводья Ласточки, заставила себя отвести взгляд от Джеймса и подстегнула лошадь, устремляясь вперед. Ветер рванул её волосы, вместе с этим даря потрясающее чувство свободы. Она снова пришпорила лошадь, развивая скорость. Огромное поле, по которому неслась Ласточка, позволило Эвелин обернуться, на мгновение, увидеть… Он следовал за ней, нагоняя… Он. Служитель Создателя… И улыбался. Даже с такого расстояния видела его улыбку. Счастливую, как и у неё.

Неправильно. От этого страшно. Но вместе с тем волшебно.

Когда показался лес, они вынужденно замедлили ход.

– Заедем на пару минут за эликсирами к Адель, – сказала Эвелин. – Мои запасы закончились, а телу не помешает помощь…

– Конечно, как скажешь, – по лицу было видно, что он не рад перспективе встречи с её подругой, хоть и всячески пытается скрыть.

Осознание этого поразило Эвелин и вызвало потрясённый выдох. Нет, её поразило не то, что он испытывал неприязнь к Адель, а то, что она, Эвелин, поняла это по его выражению лица, словно… Словно он не был незнакомцем… Словно она хорошо знала его и почувствовала его состояние… Но вечер был удивительным и только их, поэтому Эвелин решила, что все вопросы к себе оставит до времени возвращения в Кравин.

– Я, правда, на пару минут, – миролюбиво улыбнулась она, не желая, чтобы он хмурился. Взамен он удивился её тону, пытаясь понять скрытый смысл её слов, а потом спрятал эмоции за личиной серьезности.

Адель встретила её радостными объятиями, а служителя вопросительным взглядом.

– Я на минутку, только за лечебными зельями, – быстро сказала Эвелин, желая как можно скорее снова остаться с Джеймсом наедине. – Я спешу. У меня с Джеймсом дела в Гротере.

– С отцом Джеймсом, – поправила её подруга.

Магнесса повела Эвелин за собой. У самой двери она обернулась и смерила служителя злым взглядом, предупреждая, чтобы он не додумался идти следом. Но Джеймс никуда не собирался, он спешился и разминал ноги, медленно ходя взад-вперед.

Адель доставала из шкафчика пузырьки с зельями и выставляла на столе, периодически бросая на Эвелин хмурые взгляды.

– Какие у тебя могут быть дела среди ночи со служителем в Гротере?

– Джеймса позвало угодное Создателю дело, требующее незамедлительного решения, – повторила слова мужчины Эвелин и невольно расплылась в улыбке от воспоминания. Он так внушительно выглядел тогда у комиссара. От него веяло уверенностью в своих поступках и словах и… чувством собственного превосходства. По крайней мере, по отношению к Хадвину. Да и к людям комиссара. Источал иную силу… Не грубую, физическую, а силу духа. Ту, что она часто встречала у людей, которые имели власть и привыкли командовать. Так странно думать в таком ключе о Джеймсе, но так волнительно.

– И какое отношение к этому имеешь ты? – язвительно поинтересовалась магнесса.

– Я сопровождаю его. Он нанял меня.

Эвелин не хотела больше расспросов. Её ждал Джеймс, и она поспешила сложить всё в свою сумку.

– Я еду с вами, – решительно сказала Адель. – У меня в Гротере живет подруга, я как раз хотела к ней съездить. Вместе безопасно.

– Но… – Эвелин никак не ожидала подобного и судорожно искала варианты для отказа. – Можем съездить попозже вдвоем, – ничего иного в голову не пришло.

– Дело срочное. Да и я уже собрана, так и поеду. Пойдем.

– Но…

– Не волнуйся, я не буду тебя стеснять, – голос вернул мягкость и мелодичность, а вот взгляд остался колким и полным решимости. – Я после того случая с тобой в лесу, купила себе лошадь.

– Ты же не любишь лошадей, как ты поедешь? – изумленно воскликнула Эвелин.

– То, что я их не люблю, ещё не значит, что я не умею на них перемещаться.

Магнесса надела на руку браслет, накинула на плечи плащ и направилась на выход.

– Адель поедет с нами, ей нужно к подруге, – недоуменно проговорила всё ещё не пришедшая в себя от неожиданного поворота событий Эвелин, отвечая на изумление во взгляде Джеймса.

Он оставил эту новость без комментариев, быстро погасив все эмоции, заменяя равнодушием.

При виде того, как ловко в седло забралась Адель, несмотря на платье и плащ, как умело повела свою лошадь, Эвелин поняла, что явно недооценивала подругу. Вот уж точно, как раньше она и говорила: прелестная светлая голова магнессы хранила много тайн.

– Отец Джеймс, – холодно сказала Адель, поворачивая голову к мужчине, – мне показалось или вы слишком часто оставляете обитель? Насколько я знаю, отец Арнон там находится весь день и каждый день, а вы можете себе позволить отлучиться и днем. У вас есть особые привилегии?

– Есть, – сухо ответил он.

– Как интересно, и какие же это? – съязвила магнесса.

– Я на хорошем счету у Главы церкви в Иллии. Такие привилегии вас устроят? – он посмотрел на неё в ответ.

– И вы так открыто об этом говорите? И более того, настолько открыто ими пользуетесь? – непробиваемость служителя вызывала гнев Адель.

– Как я ими пользуюсь, вас уже не касается.

– Меня, может, и не касается, зато касается прихожан, на пожертвования которых вы существуете.

У неё всё же получилось разозлить его, Джеймс остановил лошадь. В синих глазах